Тридцать минут под прицелом
Шрифт:
Мой телефонный аппарат дважды зафиксировал номер Папазяна, значит, он сначала звонил мне домой, а уже потом на сотовый.
Когда в магазине зазвенел мой мобильник, мне было совершенно все равно, кто звонит. По существу, я говорила не с абонентом, а с Олегом Турилкиным. Какие выводы сделал для себя Папазян, осталось для меня загадкой. «Если в его башке есть хоть капля здравого смысла, то он должен понять, что я сейчас целиком и полностью занята расследованием и мне не до личной жизни». Во всяком случае, я надеялась, что так оно и есть, потому что Гарик больше не звонил мне.
Набрав номер кирьяновского мобильника, я услышала от оператора, что телефон абонента
— Алло, — уставшим голосом отозвался Володька.
Я отдавала себе отчет, что Киря только-только пришел домой, позади напряженная шестидневная рабочая неделя, и хорошо, если завтра у него будет выходной, но тем не менее изложила суть своей просьбы. Володька снова ломался: жаловался на несносное начальство, на хроническую усталость, критиковал мой план, советовал придумать что-нибудь менее фантастическое, но в конце концов сдался, признав, что идея не лишена рационального зерна и ее можно воплотить в жизнь, внеся кое-какие коррективы.
Не скрою: пришлось пообещать Кирьянову очень заманчивое вознаграждение, против которого он просто не смог устоять. Более того, оно так простимулировало его фантазию, что мой собственный план по сравнению с Володькиным стал теперь казаться детской игрой в шпионов. Наш совместный сценарий теоретически был хорош, только не было никакой гарантии, что на практике нам не помешают непредвиденные обстоятельства.
Жизнь есть жизнь, и в ней может случиться всякое. Тем не менее я согласилась на предложение Кирьянова. В конце концов у меня не было другого выхода: свидетелей убийства Натальи Басмановой не нашлось, следов преступник не оставил, а что касается мотивов преступления, то с ними тоже было не все так гладко. Веленкин мертв, поэтому можно только предполагать, что именно Наталья «выдернула» из компьютера Костиковой секретную информацию и передала ее Александру Ивановичу, но доказать это невозможно. Если она что-то подслушала, то унесла свой секрет в могилу, чего, собственно, Турилкины и добивались.
Нам предстояло идти ва-банк и надеяться, что операция пройдет так, как мы задумали. Признаюсь, предстояло отчасти нарушить закон, но цель, по-моему, оправдывала средства.
Частный детектив должен не только уметь логически мыслить, в совершенстве водить автомобиль, владеть оружием и приемами самообороны, но и быть хорошим актером, в моем случае — актрисой. Надо признаться, что я умела красиво и убедительно лгать, если того требовали обстоятельства. Но сейчас в интересах следствия нужно было уметь перевоплощаться.
Скажу без ложной скромности, что природа не обделила меня внешними данными.
Итак, мои особые приметы — это прямые светлые волосы и безупречная фигура. Говорят, что все это делает меня похожей на русалку. Ни за что на свете я не стала бы стричься и перекрашивать волосы в другой цвет, ни за что! С бешеным ритмом моей жизни поправиться мне просто не грозит. Тем не менее временно менять свой имидж иногда бывает необходимо.
Я вспомнила, что однажды мне пришлось превратиться в рыжеволосую пышнотелую даму. Для этого всего-то потребовалось купить и надеть на голову рыжий парик. Вы спросите: как я увеличила свои формы? Нет, десять одежек я на себя не надевала, тем более что на улице стояла такая же жара, как и сейчас. Помогла черная кружевная накидка свободного покроя, купленная в комплекте с вечерним платьем облегающего силуэта. Неужели я ее выбросила, когда в очередной раз освобождала место для обнов? Нет, к счастью, оставила.
— Татьяна, вы, то есть
— Нет, Дима, я должна идти, — сказала я, критически рассматривая в зеркале свое отображение. — Как думаешь — я на себя не похожа?
— Конечно, рыжие волосы вам, то есть тебе, не очень идут, но… В общем, я не знаю, — замялся Дима.
«Ясно, красоту так быстро не испортишь, — подумала я. — Придется сделать еще вызывающий макияж».
Пришлось немножко похулиганить с косметикой — накрасить веки до самых бровей зелеными тенями, жирно подвести глаза и сделать форму губ похожей на бантик. Вот уж теперь я скорее похожа на болотную кикимору.
Конечно, у любой профессии есть свои издержки. У частного детектива их просто не сосчитать. В субботний вечер, вырядившись черт-те как, я уходила из дома и вовсе не для того, чтобы поужинать в каком-нибудь ресторане. Кроме того, я не могла себе позволить сесть в собственную машину и спокойно доехать туда, куда мне надо. «Легкий стресс всегда идет на пользу — делает подвижной психику и активизирует работу мысли. Эти ужасные парик и накидка всего лишь униформа, — успокоила я себя. — Доберусь до конспиративной квартиры и все сниму. Завтра меня ожидает очередной триумф, а это многого стоит».
Глава 23
Я долго лежала в темноте не в силах заснуть и почему-то представляла себе, как в огромных песочных часах сквозь узкое стеклянное горлышко стекает песок. Мне казалось, что вот-вот на ровно насыпанную горку упадет последняя песчинка, и время остановится. Потом я, кажется, уснула, но нервный басовитый звонок очень скоро меня разбудил. Не открывая глаз, я нащупала старый бабушкин будильник и отключила его. «Еще пять минут, — сказала себе. — Еще минуточку… Все, пора вставать!»
В это раннее воскресное утро большинство тарасовцев наверняка еще нежились в своих постелях, а я уже принимала бодрящий контрастный душ. Потом засыпала в электрическую кофеварку молотый кофе и позвонила Кирьянову:
— Володя, привет! Да, я уже встала. Как ты? Все по плану? Замечательно. До встречи!
Налив в чашку кофе, я выпила его маленькими глотками, в очередной раз пропуская через свой мыслительный аппарат предстоящую операцию. В ней как будто не было изъянов, и это мне не нравилось. Один мудрец сказал: «Когда все очень хорошо, то это уже плохо». Совершенно внезапно меня пронзил вопрос: «Таня, а с чего ты взяла, что Олег Романович „клюнул“ на твою приманку? Может, он разгадал ход твоих мыслей или не он сам, а его брат, Глеб Романович, с которым твой сосед поспешил поделиться содержанием подслушанного разговора? Ты ночью плохо спала, друзей выходного дня лишила, а Турилкины, быть может, посмеиваются над тобой и ни в какие развалины за якобы компрометирующей их видеозаписью идти не собираются. Вот будет потеха!»
Впрочем, скептицизм, внезапно напавший на меня, быстро прошел, я оделась, вышла из дома и направилась к автобусной остановке. Минут через пятнадцать была почти на месте и не допускала даже мысли о том, что кто-то может мне встретиться около полуразрушенного дома в столь ранний час, кроме Кирьянова.
Но я жестоко обманулась. Оказывается, кое у кого там снова возникли дела: неутомимая Маргарита Михайловна опять опустошала чужие погреба. Теперь-то уже не было никаких сомнений, что она перевозит в общежитие не свои продовольственные запасы, а соседские, по каким-то причинам оставшиеся не востребованными своими законными владельцами.