Тридцатого уничтожить!

Доценко Виктор Николаевич

Савелий продолжал идти вперед, словно не слыша его. Зубы его были стиснуты то ли от боли, то ли от злости. Старый генерал догнал его и пошел рядом:

–

Савва, ты сделал все, что мог! Слышишь? Савелий не ответил и продолжал идти вперед. Встречные машины, на мгновение осветив эту странную процессию, почтительно объезжали их с обеих сторон.

Они действительно выглядели странно; впереди, хромая, шел окровавленный молодой человек с автоматом в руках, рядом с ним седовласый мужчина, чуть сзади - высокий мужчина в форме полковника госбезопасности, а замыкала шествие черная "Волга".

– Дискета расшифрована, американец жив, и капитан Воронов шлет тебе привет!

Услышав о капитане, Савелий чуть замедлил шаги, но снова заторопился.

– Пусть они уедут, Савва, пусть уедут! Так нужно, - добавил вдруг Говоров.

Савелий неожиданно остановился, повернулся к

своему старому наставнику и схватил за плечи:

– Она стреляла в меня, Батя!
– с надрывом выкрикнул он.
– Понимаешь, стреляла! Как это: любить и стрелять?!

– Любить?
– тихо произнес Говоров и вытащил из кармана золотой медальон.
– Узнаешь?

– Талисман ?
– удивленно произнес Савелий.
– Но причем...

– Погоди!
– оборвал тот и вытащил небольшой приборчик, щелкнул тумблером. Раздался характерный прерывистый писк, который усиливался по мере того, как Говоров подносил его ближе к медальону.
– Так-то, сержант!..

Савелий так сильно сжал медальон в руке, словно хотел раздавить его. Из груди вырвался стон.

В этот момент силы покинули его: слишком много крови было потеряно им. Он упал, теряя сознание, но все еще сильные руки старого наставника подхватили его израненное тело...