Тридцатого уничтожить!
Шрифт:
– Сиди и смотри, как я этих Рэксов щелкать буду! Или ты хочешь отблагодарить этого сопливого щенка за то, что он спас твой калган от бутылки?
– Он громко расхохотался и высунулся из салона.
– Мразь!
– сквозь зубы процедил Семнадцатый и сжал челюсти.
Капитан внимательно следил в зеркало за вертолетами, чтобы не дать им возможности спокойно зависнуть над машиной.
Савелий подошел к заднему борту и выглянул вверх, чтобы увидеть, где находятся вертолеты: двое кружили поодаль, а третий явно старался настигнуть их и зависнуть над ними. Это ему почти
Пятый, поняв, что так просто зависнуть над машиной не удастся, решил пойти на уловку:
– Ястреб-три! Ястребки! Вас вызывает Пятый!
– Ястреб-три на связи, Пятый!
– отозвался вертолет.
– Слушай меня внимательно: следи за мной, и когда я зайду на грузовик сзади, постарайся отвлечь его спереди! Как понял?
– Ястребки понял вас хорошо: когда вы зайдете сзади на грузовик, отвлечь их спереди!
– Выполняйте, Ястребки!
– Слушаю, Пятый!
Вертолеты четко разлетелись в стороны, а потом начали заходить с рознью сторон на грузовик.
Воронов так увлекся первым вертолетом, что упустил вертолет Пятого. Тому удалось зависнуть над грузовиком, и Седьмой спрыгнул на брезентовый тент.
Когда сверху что-то громко хлопнуло, Савелий взглянул наверх и увидел провисший брезенте кто-то успел все-таки запрыгнуть. Он начал толкать снизу, пытаясь сбросить непрошеного гостя с машины, но тот вспорол ножом брезент и успел спрыгнуть к Савелию.
Это был Седьмой.
Увидев, что его приятель благополучно "приземлился" в кузов. Восьмой радостно прокричал в открытый иллюминатор, словно тот мог его услышать в реве машин:
– Сделай его, братан!
– он отложил пулемет в сторону и вошел в пилотскую кабину.
– Сделай еще круг, посмотрим, как Седьмой захватит этих спецнаэовцев. Спрыгнув в кузов. Седьмой зло усмехнулся:
– Ну что, Рэксик, сейчас я тебя поимею: Шестого рядом нет, и нам никто не помешает.
– Ты прав, Седьмой, никто нам не помешает, - Савелий тяжело вздохнул, словно жалел своего противника.
Седьмой вызвался первым встретиться с этим строптивым парнем, хотя и не испытывал к нему ос бой вражды. Единственное, чего он хотел, чтобы Тридцатый признал себя побежденным, а он, доставив его на базу, восстановил бы свой авторитет среди боевиков.
Достаточно опытный в рукопашных схватках, он еще в Комнате отдыха почувствовал, что перед ним достойный противник и справится с ним будет не так просто, как могло показаться раньше. Однако он надеялся на благоразумие Тридцатого - как-никак, а разница килограммов в двадцать в их весе чего-то стоит, да и наглости ему не занимать.
Но когда он услышал ответ Тридцатого, да еще усмешку, которую не мог простить ему, разозлился:
– Чего ты скалишься, птенчик? Сейчас я с тебя перышки посрываю, - он выхватил из-за спины нож и выставил перед собой.
– Хлопотно это, - Савелий покачал головой. Он стоял в такой спокойной и независимой позе, что со стороны могло показаться, что его волнует только
Внезапно Савелий выбросил ногу вперед и ударил его в промежность, этой же ногой ударил по руке с ножом, который вылетел и воткнулся в брезентовый потолок кузова.
Седьмой сложился пополам и повалился на пол, крича от боли.
– Я же предупреждал, чтоб ты берег свои яйца. Видишь, сразу стал поспокойнее.
Превозмогая боль, Седьмой в ярости вскочил на ноги и хотел в пируэте нанести Савелию удар ногой в голову, но на этот раз Савелия спасла дорога: грузовик подпрыгнул на какой-то колдобине, и нога Седьмого просвистела у его виска. Савелий отбросил его на передний борт, а Седьмого кинуло на боковой.
Первым пришел в себя Савелий, повторив прием, который не завершил Седьмой. Он крутанулся вокруг себя и попал ногой Седьмому в грудь, выкинув его за борт. Тот великолепно владел своим телом: совершив кувырок в воздухе, приземлился на ноги, удержался на них и с яростным криком выхватил пистолет-пулемет из-за спины. Он успел даже взвести затвор. Не раздумывая ни секунды, Савелий выхватил из брезента нож Седьмого и резко бросил в удаляющуюся фигуру.
Штык-кинжал описал замысловатую траекторию и чуть ли не по рукоятку вошел в переносицу противника. Пулеметная очередь прошила в нескольких местах брезентовый тент, не задев Савелия.
Седьмой ткнулся носом в песок и на этот раз успокоился навсегда.
Все произошло так стремительно, что Восьмой, внимательно следивший за своим братаном, не успел даже убрать улыбку с лица и на несколько секунд застыл с ней, провожая взглядом мертвое тело своего приятеля. Постепенно его улыбка перешла в страшную маску боли и отчаяния.
Он подхватил пулемет и открыл яростный огонь по грузовику, сопровождая каждую очередь диким ревом, пока, наконец, у него не прорвалось слово, заглушившее даже рев моторов:
– Брата-а-а-а-ан!!!
Его ярость была настолько велика, что он не мог владеть оружием как обычно, и очереди пропахивали песок то впереди, то сзади грузовика, а вертолет пронесся над машиной, чтобы сделать следующий заход.
Однако эти очереди помогли Пятому: капитан притормозил свою машину и снова дал газ, не обратив внимания на его вертолет.
Того, что происходило внутри вертолета Пятого, не могли предположить ни капитал, ни Савелий, хотя именно он и стал причиной трагических событий, вскоре произошедших в пустыне.
Семнадцатый был еще совсем молодым парнем, и вся его прошлая жизнь в родительском доме никак не предвещала той жизненной ситуации, в которой он оказался.
Он был единственным сыном у родителей, умных, интеллигентных, добрых. Мальчик получал от них все, что, по их мнению, могло пригодиться в жизни. Его водили в бассейн, на фигурное катание, учили музыке, а когда мальчик превратился за одно лето в молодого мужчину, отдали заниматься в секцию восточных единоборств. Именно тогда он и познакомился с ней...