Тридевять земель
Шрифт:
— И почему я её не ревную? – задумчиво спросила Мари, провожая Глорию взглядом. – Сама удивляюсь, чего это я такая добрая стала. Не к добру это. Не поверишь, уже который день никому в рожу не дала – и не тянет. Что это со мной такое?
— Гормональные изменения?
— Не строй из себя доктора. Сама знаю, что изменения, но почему так сильно? На кого это ты смотришь?
— Тихо, – понизил голос Артём, и отвернулся. – За моей спиной, человек в чёрной куртке – видишь? Волосы крашены под седину.
— Вижу, – подтвердила Мари, посмотрев в указанную
— Он видел, как убили Юлия Корту. Один из свидетелей. И его показания исчезли из дела.
— Слушай, он уходит – похоже, что-то почуял! Что будем делать?
— Нельзя позволить ему уйти, – решил Артём. – И желательно без шума. Следишь, куда он направился?
— В сторону Колизея, похоже, по узкой улице. Не знаю, как называется. Идём?
…Человека они настигли на полпути к Колизею.
— Мари Фурье, уголовная полиция, – показала Мари своё удостоверение. – Нужно поговорить, вы…
Артём заметил только, что она схватила за руки его и «подозреваемого», и мир «сдвинулся» – как будто их рывком перенесло на другое место, шагах в трёх. Чёрт, она скользит! А ещё через секунду Артём увидел, как Мари надевает наручники на ещё одного неизвестного, которого тем временем крепко держали за руки двое неприметных людей. Похоже, та самая охрана. Хорошо работают! Отобрали оружие, никто и заметить не успел.
— Не дай ему уйти, – спокойно заметила Мари. Человек, седовласый, явно собирался воспользоваться моментом, но увидел, как Артём положил руку на кобуру… и передумал.
— Полиция Рима, что происходит? – двое рослых служителей закона возникли как из-под земли. И опять полиция опаздывает… по крайней мере, римская, подумал Артём.
— Покушение, – Мари спокойно показала им удостоверение. – Не знаю точно, в кого из нас он собирался стрелять. Вот его пушка, – она протянула оружие, уже упакованное в пластиковый пакет.
— Благодарю за сотрудничество, мадам Фурье! – тут же подобрел полицейский. – И вас, сэр Злотникофф. Пройдёмте в отделение.
Через пятнадцать минут седовласым и несостоявшимся убийцей уже занималась Валери Обэр, а Артёма и Мари отпустили, в сопровождении полиции, строго в сторону дома. Охрана, или кто это был, незаметно растворилась среди прибежавших на помощь людей – как и не было их.
— Что ты доктору теперь скажешь? – поинтересовался Артём.
— Что не дала ребёнку расти без отца, – ответила она, и погладила свой живот. – Мама не нарочно, милый. По-другому не получилось.
— Не рановато говорить с ним? – не удержался Артём, и получил кулаком в бок.
— Не мешай! – Мари закрыла глаза. – Ничего страшного, – заключила она. – Он поймёт, что я не нарочно. Только попробуй ещё раз усмехнуться, в зубы получишь!
— Ты это серьёзно? – он развернул её лицом к себе. Мари сердито посмотрела ему в лицо, и обняла, уткнувшись лицом в плечо.
— Прости, – сказала она, наконец. – Нельзя мне скользить, на людей начинаю бросаться. Всё, пошли домой!
Охране будет сегодня благодарность,
– - -
— Вас понял, сэр Злотникофф, – лорд Стоун не особо удивился, услышав про Колизей – но, раз приказано было туда не ходить… – Да, разрешаю, но ваша охрана должна быть поблизости. Сигнал прежний: если чувствуете, что возможен переброс, садитесь и поднимаете правую руку.
Оставшиеся до выступления полтора часа Артём провёл за книгами: Марина честно приносит книги на латинском – надо выполнять обещание. Никогда ещё не был так рад возможности посидеть за столом, с книгой в руках! Сплошь подвиги, подумал Артём, вздохнуть некогда. Похоже, эта «группа Росс» весьма небезобидна – ведь сумели подкрасться почти вплотную! Хорошее у Мари чутьё – сразу видно, давно в полиции работает. Получается, так и осталась в полиции? Удостоверение – это тоже электронный прибор, и, если человека увольняют, его удостоверение в течение минут перестаёт что-либо показывать. И проверить легко, не подделка ли – словом, всё схвачено.
— Вам пора, – Марина вошла в его кабинет. Договорились, что, если дверь не закрыта, Марине стучать необязательно. – Нам всем, – уточнила она. – Наш дом там будет почти весь!
– - -
…С одной стороны – устал, и не только от эмоционального напряжения: «страх сцены» ощущался очень сильно, даром что на сцене не один. Само выступление сильно зарядило – шли обратно все довольные, чувствовалось – горы можно свернуть.
Накатило внезапно – уже на подходе к дому. Марина бросилась к Артёму, когда увидела, что тот неловко садится на мостовую. Глория – следом. Миранда поймала обеих за руки.
— Нет! Не подходите! – она кивнула Артёму и командиру группы охраны, который уже взял Артёма за руку. – Только не вы! Подальше, всем отойти подальше!
Умница Миранда, успел подумать Артём, прежде чем чернота накрыла с головой.
– - -
— Где это мы? – прошептала Мари – первое, что Артём воспринял. Ну и кто её просил? Сказано ведь было – не подходить!
Огромный зал. Похоже, они внутри собора – как именно называются помещения, Артём не помнил, но они на возвышении: шестеро человек охраны, Мари и он сам. Перед ними – зал со множеством скамей, слева и справа – огромные витражи, а на полу, близ стен, мраморные статуи. И, похоже, очертания труб органа за спиной.
— Это не Айур, – заметил Артём, посмотрев на индикацию часов. Всё как в тот раз: сила тяжести другая – совпадает с тем местом, где находится убежище Марка Флавия Цицерона. Воздух – ощущается, что застойный, но пригодный для дыхания, индикаторы не показывают опасности, нет ничего вредоносного (из известных создателям костюма веществ).
Светло – сквозь витражи просачивается свет. И – только сейчас заметил – люди. Все скамьи заняты, все сиденья. На вид – самые обычные люди. Всех возрастов – дети тоже есть. Сидят и смотрят на пришельцев – на возвышение.