Тридевять земель
Шрифт:
— Получается, что они и не собирались вас завоёвывать?
— Наверное. Они захватили наши лаборатории – у них был доступ, через подчинённых людей, ко всей важной информации. Они могли бы легко отыскать противоядие от нашего токсина – а он действует против них до сих пор. Они не учатся у противника, не пользуются его информацией. У них свои какие-то цели, пока никто не знает – какие.
— Совпадает с тем, что знают на Айуре. Не так давно я видел командную форму – своими глазами. Не хотел бы увидеть снова. Стой, то есть что – меня как будто
Она покивала.
— На Айуре очень хорошо распознают нечисть. Ни одна форма не войдёт в Рим, но если это всего лишь недавно укушенный человек, ещё совершенно нормальный – медосмотр может не выявить. После такого укуса на теле человека нет клеток-контроллеров. Человек просто начинает по-другому мыслить и действовать, и в конце концов приводит нечисть за собой – распространяет её.
— Медосмотр не выявит. А кари?
— Они могут. Мы хотим привезти их в каждый город, чтобы каждый человек регулярно проходил перед ними. Просто на всякий случай.
— Получается, это не моё тело, – Артём взял походный набор инструментов – задняя стенка коробочки могла становиться зеркалом. Посмотрел себе в глаза. Чёрт, только сейчас заметил! Рисунок на радужке глаз! И сам цвет! У него глаза серые – были серые – а сейчас светло-карие. Как такое можно было не замечать так долго?
– Да, – заключил он. – Похожее, но не моё. – Он посмотрел на следы от укуса собаки. И тоже – немного не там. А кто кусал в таком случае это тело? И чьё оно?
— Только не пугайся, – Канси прижала его к себе. – Анчири говорил, что сознание иногда ведёт себя очень странно. Одна и та же личность может существовать сразу во многих телах, или переноситься, между разными точками пространства-времени. Причём крайне быстро, словно через туннель.
— Теперь мне хочется узнать, кто же это был, – Артём посмотрел на свои – не свои – ладони. – И что с ним случилось.
Фари, вспомнил он. Сэр Джеймс упомянул, что у меня вроде как были родственники из семейства Фари. Тогда я не придал этому большого значения, но теперь…
— Мне тоже. Ты сказал, что способности дросселя проявились сразу – пусть и непреднамеренно. А потом тебе только помогали их развивать.
— Это самое странное. Всё, чем я занимался на Земле – в прошлой жизни – здесь вряд ли пригодилось бы. А это было с самого начала – и оно сразу же пригодилось.
Канси сбегала к двери, и закрыла её.
— Дыши спокойнее, – она уселась к нему на колени, лицом к лицу. – Не поддавайся страху. Приложи ладонь к моему затылку и держи так.
— Ты говорила, нельзя к нему прикасаться.
— Нельзя никому, кроме тебя. Ну же!
Она прижалась лбом к его плечу и обняла.
— Вспомни что-нибудь очень приятное. Можешь думать о других женщинах. – Лица её он не видел, но чувствовал, что она улыбается.
– - -
Он словно проснулся – пришёл в себя после череды видений. Канси так и сидела у него на коленях, он всё так же прижимал ладонь к её затылку. Артём поискал взглядом часы. Прошло
Канси медленно выпрямилась.
— Так мы делаем, чтобы доставить друг другу радость, – Глаза её снова светились. – Ещё один способ.
— Обалдеть, – признал Артём, медленно отнимая ладонь. Страха как не бывало – а ведь накатывала самая чёрная паника. – А другие способы… доставлять радость?
— Как и у всех людей, – Канси поднялась, и потянулась. – Тебе нужно отвлечься. Завтра интересное путешествие, а ты не закончил ещё отчёт. Помочь тебе?
— Если не трудно. Можно ещё вопрос?
— Конечно, – ответила она невнятно, держа в зубах шпильку для волос. – Никак не привыкну к хвостику.
— Почему я ничего не помню?
— Ты о чём? – Она снова уселась к нему на колени.
— Про первую ночь. Помню, что были близки. Два или три раза, но не уверен. Но ничего больше не помню.
— Интересно. Наши мужчины тоже мало что помнят. Это был эстос, поэтому не помнишь. Есть хочу, сил нет! Карико, ты дома?
— Погоди, что такое эстос?
— Течка, – тут в комнату вошла Карико, и Артём счёл за лучшее прикусить язык. Он так и сел на стул, услышав ответ.
— Что не так? – Канси закрыла за сестрой дверь. – Я сказала что-то неприличное?
— У вас течка, как у животных?!
— Не совсем, – она присела, чтобы глаза их были на одном уровне. – Ты можешь вызвать её. Думаю, ты уже понял, как. Я тоже могу вызвать. Она не происходит без нашей воли. Только, когда мы оба захотим.
Он заметил, что глаза её подёргиваются дымкой – она улыбалась, глядя ему в глаза. Стало жарко, потом возникло непереносимое, болезненное желание… и всё прошло. Как холодной водой окатили.
— Примерно так, да? Ортем, я совершенно точно знаю, когда у меня могут быть дети. Если я этого не хочу, их не будет. Намного меньше неприятных ситуаций, верно?
— Верно, – признал он, всё ещё не оправившийся от недавних ощущений. – Видимо, это полезное умение.
Она покивала.
— Мы все отчасти животные. Ничего плохого в этом не вижу. Только помни – когда на нас эстос, мы совершенно беззащитны. И ты, и я.
– - -
Завтра я увижу Плутонию, подумал Артём. Теперь можно предположить, что физически я остался на Земле. Или меня нет уже, как намекал Анчири. Почему теперь меня это не пугает до потери пульса? Может, я уже умер – там, где помню своё земное прошлое?
Канси лежала, прижавшись к нему, уткнувшись лбом в его плечо, и мурлыкала, улыбаясь во сне. Артём улыбнулся и погладил её по спине – как погладил бы кошку. На этот раз Канси не возражала.
– - -
Утром он поднялся вместе с Канси – и они устроили кросс. На этот раз Карико присоединилась к ним. Девушки надели то, что Артём назвал бы спортивным костюмом – но у одежды не было видно ни единого шва. Словно цельный кусок материи, или что это. Сам он бегал в спортивном костюме – который всякий раз, естественно, нужно было тут же отправить в стирку.