Тридевять земель
Шрифт:
— Психически здоровых нет, есть плохо обследованные, – поднял доктор указательный палец. – Говорите своими словами. Я многое повидал, знаете ли.
Была не была. Артём сказал, что помнит себя живущим на другой планете. Совсем другой. И в тамошней школе всё это и выучил. Доктор записывал, совершенно не выдавая никаких эмоций.
— В переходном состоянии сознания, – поднял он взгляд, – вы говорите на языке, напоминающем русский. Я подумал, что вы родом из Москвы, или их дальних поселений. Но язык у вас архаичный, там сейчас так не говорят, я сравнил записи.
Артём
— Присядьте. Не следует волноваться. Я говорил вам про Виктора Маккензи? Так вот, он уверен, что сам родом из Нгао Нла, земли отдыха мёртвых – места, куда после смерти попадают люди, совершившие немало подвигов. И что попал сюда случайно, сам не знает как. По его словам, если он соберёт на своей головоломке нужную комбинацию, то сможет вернуться в свой настоящий, как он говорит, мир.
— Я-то уж точно из страны живых, – проворчал Артём. Час от часу не легче.
— Если не можете пока рассказать, я не настаиваю. Да, вот ещё что. С кем, кроме Ингир Мантелла, Глории Адсон, вашей хозяйки и Миранды Красс, вы были в интимной близости?
— Я обязан отвечать? – а ведь я не говорил про Миранду, подумал Артём. Откуда узнал?
Доктор вздохнул, и снял пенсне.
— Как я уже говорил, у вас редкий, практически неповреждённый, геном. Чем больше, простите за прямоту, у вас контактов – тем больше шансов, что на планете будет больше здоровых детей. Не забывайте, что я – доктор, и принёс соответствующие клятвы. Эти сведения не становятся ничьим достоянием. Только в мой архив. Подробности мне не нужны, это ваша личная жизнь. Только имена, а если помните – даты.
— Вы всех уже назвали. Это то, про что я помню, конечно.
— Замечательно. Что ж, признателен за помощь, – доктор протянул руку, и Артём не без опаски её пожал. – К слову, сэр Ортем, где можно найти комнату, поближе к казармам, но в обычном жилом квартале? Я глубоко уважаю Марцелла Катона, вашего оружейника, но здесь несколько тесно. Да и шумновато.
— В доме, где я живу, на площади Цицерона, есть несколько свободных апартаментов. По три комнаты в каждых. Два зоркмида в день, если не путаю. Пять минут на дилижансе до казарм.
— Благодарю! – доктор просиял. – Быть ближе к объектам исследований – моя мечта. Не меняйтесь так в лице, все разговоры мы будем вести только здесь.
– - -
Спортивный центр, Арена, популярен не только среди граждан Рима. Путешествие между городами, пусть относительно безопасное – особенно, если есть возможность пройти следом за дросселем, а не лететь в дилижансе – всё равно недёшево. Но многие прибывали в Рим, чтобы позаниматься на Арене – не только боевыми искусствами. Желающих со временем оказалось так много, что целый квартал рядом с Ареной, на площади Марка Аврелия, стал огромным гостиничным комплексом.
При этом при всём порядок соблюдается. Римские обычаи строги; за нарушение общественного порядка – работы по указанию владельца квартала. Артём уже успел выяснить, что «хозяин квартала», вне зависимости от пола и возраста –
Надо отдать должное Ингир Мантелла, у которой Артём впервые остановился в Риме – своё дело она знает. Так. Что-то опять не на те мысли потянуло, чтоб этого доктора Ливси приподняло и стукнуло! Легонько так стукнуло – всё-таки доктор он хороший.
— Сэр Ортем Злотникофф! – старший тренер секции боевых искусств также, несомненно, служил молотобойцем – так хлопнул по плечу, что Артёму пришлось подавить гримасу боли, и не присесть от неожиданности. – Рад вас видеть! Чем могу помочь?
— Я мало времени занимался спортом, – если и покривил душой, то немного: разница между «мало» и «никогда» не очень ощутимая. – Хочу это исправить.
Тренер, Кезон Ливий Флавий, покивал.
— Мудрое решение, сэр Ортем. Вы уже знаете, с чего начать?
— Наверное, стоит проверить, на что я сейчас гожусь. А потом – полагаюсь на ваш опыт.
Тренер вновь кивнул и указал – следуйте за мной. Через пару минут Артём получил в своё распоряжение личный шкафчик и тренировочную форму. Как тут всё поставлено! Вот скажи, что Рим живёт в состоянии постоянной войны, и случись что, граждане не побегут в панике кто куда, а возьмутся за оружие и отстоят свой город.
– - -
Выходить на ринг было, если честно, страшновато. Столько зрителей! Тренер подозвал одного из своих учеников – с ним и предстояло посмотреть, на что Артём годится. Готовьтесь, сэр Ортем, сейчас настанут ваши минуты позора. Здесь, Лилия уже рассказала, к физическим упражнениям относятся очень серьёзно. Тех, кто слаб и не может освоить общие нормативы, в Тибре, конечно, не топят и со скалы не сбрасывают, но дальнейшая их карьера выглядит более чем скромно.
Артём, насколько смог, повторил приветствие соперника – прижать ладонь ко лбу, к сердцу и едва заметно поклониться – лёгкое движение головой, по сути.
И испугался. По-настоящему. Драться в детстве приходилось – кто из мальчишек не дрался? Но это было давно, а сейчас, под пристальным взглядом сотен глаз, было очень не по себе.
Гонг. Первый раунд длился секунд десять – младший тренер в три изящных движения сбил Артёма с ног и изобразил удар в голову. Будь удар настоящим – Артём как минимум был бы в нокауте.
Что характерно, ни смеха, ни насмешливых криков, ничего – а ведь пока Артём проходил мимо других рингов, там в изобилии было и то, и другое. Слабаков тут не любят, это понятно.
Гонг.
На этот раз удалось продержаться дольше. Артём стал осознавать, насколько подлинное владение рукопашным боем отличается от его фантазий на эту тему. После третьего гонга, если честно, было желание отказаться ко всем чертям, и уйти, но тут Артём заметил Миранду. Она, несомненно – в тренерской форме – в первых рядах зрителей. И тут они перестали просто стоять и смотреть – все до единого махнули Артёму рукой. Жест понятен - поднимайся!