Тридевять земель
Шрифт:
— А я и не верил, сэр Ортем! – сержант явно в восторге. Хоть и молод, а хватка стальная! – Идёмте. Не верил, что вы всех по именам знаете! Я зачислен сегодня в вашу роту. Для меня честь биться вместе с вами, сэр!
— Вольно, сержант. – Артём ещё раз тряхнул головой, и ясность чувств вернулась. – Не то смотри, загоржусь.
…У самого входа в казармы Артём догадался. Догадался, что нужно сделать – видел это в предыдущий свой визит в казармы, но значения тогда не придал.
— Марина? – она не сразу
— Да, Ортем? Вам помочь?
Значит, одна сейчас, раз без «сэр».
— Мы выступаем. Берегите себя! И чаще улыбайтесь!
— Слушаюсь, сэр Ортем! – и отчего-то Артём знает, что она улыбается, одновременно вытирая слёзы. Всё. Нельзя подолгу прощаться, да и нет ещё привычки так делать. — Берегите себя!
— Здравствуйте, Марина. – Отбой.
— Точны, как хронометр! – капитан Джеймс Батаник собственной персоной. Смотри-ка, не стал удалять ту царапину с осаго. Традиция? Недосмотр? – Идёмте, сэр Ортем. Оружейник говорит, что ваша форма готова.
– - -
Поразительно, но форма выглядела, как чёрная кожаная куртка, в сочетании с чёрными кожаными штанами. Как оригинально! Артём усилием воли заставил себя не скривиться. Однако «Q», так его звал про себя Артём, вовсе не шутил – настоял, чтобы его подопечный переоделся (отвернулся, когда Артём перекладывал свои вещи из карманов прежней одежды), а затем обернулся – и в руках его оказалась булава. Такая же, которой сэр Джеймс отбивался от волков в день их знакомства.
Оружейник, хоть и старый на вид, медлительностью не отличается: удар пришёлся прямо в грудь, Артём и закрыться не успел. Растерялся? Возможно.
Вообще ничего не почувствовал! Словно не булава то была, а пёрышко. Кстати, кроме шуток, её булавой и называют, хотя это – дальнобойное оружие; при необходимости, из него можно стрелять электромагнитным излучением. Можно узким лучом, а можно сферическим фронтом. Можно ослепить, или сигнал подать – а можно воспламенить вокруг всё, что может гореть. Не баран чихнул.
— Действует, – удовлетворённо заметил «Q». Только что руки не потёр, а так все признаки глубокого восхищения самим собой. – Это не осаго, конечно, от нечисти защитит только в режиме изоляции, но – зато и не мешает вам, сэр Ортем.
— А вы всегда так проверяете? На людях?
— До вашего появления пять раз проверил на болванах, – успокоил его «Q». Артём расхохотался. Болван – это не ругательство здесь; это манекен, на котором проверяют всё, что для настоящего человека может быть смертельным. И если сравнивают с болваном, то в положительном значении: крепкий, мол, что угодно выдержит. Ну, раз болваны одобрили…
…От оружейника Артём вышел в отличном расположении духа. Прочёл предписание: сегодня им предстоит «прогуляться» от Рима до Лондона. Вот так вот! Хотели побывать за границей, сэр Ортем? Служба в армии исполнит
– - -
Артём рывком поднялся. Очень мило. Лежит на столе – на таком, насколько известно, хирурги операции производят. Но лежит прямо в одежде – в походной. Часы на месте: по римскому времени, сейчас половина седьмого, вечер. Дата? Седьмое июня пятьсот тридцать второго года. И где это он? Вокруг, что всё ещё характерно, все надписи исключительно по-русски. Вот как минимум одно подтверждение того, что этот мир всё-таки не очень настоящий. Ну откуда тут русский язык?
Двери открылась, и вошёл высокий человек. В армейской форме.
— Уже проснулись! – он энергично хлопнул Артёма по плечу. – С прибытием в Лондон, сэр Ортем Злотникофф!
— Вам помочь, сэр…
— Арчибальд Ливси, – он зубасто улыбнулся, но не расхохотался. Если сейчас войдёт кто-нибудь и представится капитаном Смоллеттом, я точно чокнусь, подумал Артём без особой радости. Всего секунду доктор Ливси походил на мультипликационного. И вот – нормальный человек. Высокого роста, широкоплечий, и с приветливой улыбкой. И, похоже, в парике. На кой дьявол ему парик?
— Помогать мне уже не придётся, я взял у вас все анализы. Приношу извинения, что не предупредил.
— Анализы?
Доктор Ливси снова расхохотался.
— Кровь, частички кожи и слюну, сэр Ортем. Исключительно из заботы о вашем здоровье.
— Надеюсь, вскрытия не будет?
— Посмотрим на ваше поведение, сэр Ортем. Пока что мне приказано доставить вас во дворец, живого и невредимого.
Вот и в Англии побывал, понял Артём, и не удержался – тоже расхохотался. Мы с ним как два идиота, подумал Артём, изо всех сил стараясь вернуть серьёзность. Я даже знаю, почему мне так весело. Потому что я жив.
День 8. Таинственный бокал [оглавление]
— Поразительно! – в который уже раз заметил доктор Ливси. Половина третьего по времени Лондона, восьмое июня. В Риме на два часа больше, заметил Артём. Часы могут показывать время в произвольном количестве часовых поясов. А ещё там есть функции будильника, календаря событий… Только вот почему никто ни словом не обмолвился до сегодняшнего утра? Пока Глория не рассказала, не показала? – Воистину поразительно!
— Что скажете, доктор? Жить буду?
— Не имею ни малейших возражений, – немедленно отозвался доктор Ливси. – Сколько, говорите, вы спали?
— Часа два. Может, меньше.
— Я бы не сказал, что вы устали, – пробормотал доктор. – Глазам не верю. Столько активности, и никаких признаков утомления. Рассказывайте, чем занимались.
— Это займёт ещё один день.
— А вы вкратце. Можете начать с момента, как вас отвезли в гостиницу.
Но до того момента успело многое случиться. Очень, очень многое.
– - -