Тридевятое царство. В когтях белого орла
Шрифт:
– Странно. Сразу полетел?
– Сразу. Залетел Мстислава предупредить, а потом соколом туда.
– Кто же яйцо мог забрать?
– Не знаю. Может, оно вовсе не появилось. Могло такое быть? Живая вода тоже раньше текла, а затем перестала.
– Живая вода исчезла, потому что я источник мертвой воды завалил. Кто же мог знать, что они связаны?..
– Кто же мог знать, что Мстислав выпустит буку?.. – в тон Святогору ответил Вольга.
– Мстислав хотел нам помочь. Просто хотел помочь. Наши противники сколько раз ловко использовали против нас способности баюна? Ему хотелось так же.
– Баюн – животное. Умное, но животное. Бука – хозяин, чудовище. Я же говорил, что заводить свое чудовище, чтобы бороться с чужим, – плохая идея. Я предупреждал.
– Предупреждал, –
Во дворе снова повисла тишина.
– Силен же ты, братец, – шумно выдохнул Святогор, – ты мне ребра поломал.
– Зарастут, – зло бросил Вольга в ответ, – ты на меня напал, я защищался.
– Ты сильней меня, что ли? Никогда бы не подумал…
– Негоже нам, русским богатырям, выяснять, кто сильнее. В настоящем бою я бы на тебя поставил: ты дерешься грамотно, а я просто руками и ногами машу как умею. Разозлил ты меня своими обвинениями в смерти царя, вот злость мне ярости и придала.
– Извини. Я себя впервые за тысячу лет плохо контролирую. Так плохо еще не было.
– Послушался бы Мстислав меня и заперся в крепости – был бы жив. Твердыня неприступна, ее не взять.
– Мы бы взяли, – раздался из угла голос горца, про которого в пылу драки все забыли.
– А это кто еще такой?..
– Предводитель тех, кто на нас напал. Знакомься, человек с кавказских гор, зовут Ахмат.
– Чего ты его не убил?
– С такими ранами он был уже не опасен.
– Зачем они на нас напали-то?
– Не поверишь, за Даниила мстили!
– А мы здесь при чем? Даниил помер спустя месяца два, как мы с ним виделись.
– Считают, что я меч свой отравил.
– Глупость какая-то…
– Месть не глупость, – не согласился Ахмат.
– У них там, в горах, свои традиции.
– Да знаю я про их традиции, – махнул рукой Вольга, – а все одно, глупо как-то все сложилось. Не так должна была наша история закончиться.
– Ничего у нас еще не закончилось! Мы еще повоюем!
– Повоюем, – согласился Вольга, – только вопрос – за кого.
Над двором снова повисла неловкая тишина, каждый думал о своем.
Глава 50
Битва вслепую
Это было уже второе посещение опальным воеводой города Прилука, и если первый визит оставил неприятные впечатления, то второй переплюнул его в этом многократно. Михаил Поток поворошил золу носком сапога: что-то белевшее под гарью оказалось человеческой костью.
– Меня считают жестоким, – слева подошел навязанный Киевом в усиление воевода Лютополк, – так и есть, я жесток. Но это даже для меня чересчур. – Галицкий воевода кивнул на дымящиеся руины города.
– Они всех сожгли, весь город… – тихо произнес Михаил, присев на корточки, – всех. Что это за война такая?
– Меня больше заботит вопрос – как вообще паны здесь оказались? Мы сейчас на востоке княжества, чтобы сюда дойти – надо всю систему пограничных крепостей взломать. И там есть что взламывать, ты уж поверь бывшему цепному псу Даниила. И вот не прошло и месяца, как оборона полностью прорвана и враг уже на границе Киевского княжества. А ведь отсюда прямая дорога на Киев!
Дело действительно казалось странным: поступившие вести о войске Белого королевства, осадившем Прилук, весьма сильно потрясли Киев. Все войска, что были под рукой, срочно собрали и перебросили на отражение набега. Войск было совсем немного: два усиленных полка дружины и то, что осталось от галичан после подавления восстания. Лютополк всячески противился точному подсчету своих людей, но беглый взгляд выдавал безрадостную картину: от пяти полков, что когда-то стояли под рукой всемогущего Даниила, осталось лишь чуть больше половины. И вот с этими силами Михаил должен был отразить нападение белого воинства… Особенно плохо было то, что никто не имел даже приблизительного понятия о силе, им противостоящей. Еще недавно казалось, что Белое королевство значительно слабее Тридевятого царства, что больше шести полков им не собрать, а теперь люди тайного двора доносят о войске в восемь и даже десять полков, иные
– Шляхта летает быстро, как стриж, а наши ползут, как бобры, – словно угадав мысли воеводы, бросил Лютополк.
– Как заморский зверь цурлюпах.
– Кто?
– У княгини был зверек такой. Не важно. Что делать будем?
– Как что делать? – удивился одноглазый. – Догонять и бить. Руины еще дымятся, враги где-то рядом.
– А сколько их?
– Потом посчитаем тела – узнаем, – хмыкнул здоровяк и потряс своей густой гривой.
Михаил ненавидел действовать вслепую: нарываться на врага, чью силу он даже не представлял, было глупо. Но и отпускать супостата, сотворившего такое, тоже не с руки. Отвечать, если что, придется именно ему, с одноглазого какой спрос – формально он в подчинении воеводы Тридевятого царства… Вот только войск за ним стоит больше и нрав у Лютополка совсем не кроткий, тем более между двумя воеводами не было ни уважения, ни взаимопонимания. С другой стороны, а что делать: приказ дан отбросить неприятеля с угрожающего направления и по возможности разбить его войска. А если тут все войско Белого королевства? Сигизмунд вполне может бросить на них вдвое превосходящие силы, и тогда конец всему воинству Тридевятого царства. По крайней мере, той части, что хоть как-то подчиняется Киеву. Еще и эти слухи о том, что шляхтичи убили Микулу Селяниновича… Брехня, скорее всего, во время каждой войны вражеские лазутчики пускают слухи один другого страшнее, лишь бы панику посеять.
– Как считаешь, правду говорят али бают, что Микулу убили?
– Да по мне пусть бы вас всех, богатырей, перебили. – Лютополк демонстративно смачно сплюнул на землю.
Да уж, нашел кого спрашивать… Ну нет, враки это, Микулу убить невозможно, он целые орды в одиночку громил… От невеселых размышлений воеводу отвлек посыльный, который буквально примчался из расположения войска:
– Воевода, паны выстраиваются!
– Чего? – даже не сразу понял Михаил.
– Войско Белого королевства выстраивается на холме, напротив нашего лагеря, – отдышавшись, доложил караульный, – много их там.
– Похоже, драки нам не избежать, – весело отозвался галичанин, – не бойся, богатыренок, сейчас покажем вам, как надо сражаться!
– Смотри, чтобы твои орлы стрекача не дали.
– Мои не побегут.
Плохо было все. Позиция в низине, когда враги построились на холме, солнце в лицо, неизвестная сила вражеского войска. Михаила буквально разрывало на части плохое предчувствие. Галицкие полки он расположил по правую руку, уперев фланг в реку, здесь обхода можно было не бояться. Свою дружину он поставил слева, на наиболее угрожающем участке, именно здесь была равнина и легкий лесок, вполне можно было ожидать обходов. Конницы было совсем мало, всего пять сотен копий, ее Михаил решил держать в резерве. Также он вывел и расположил во второй линии один полк галичан, поставив его по центру, позади остальных. Его можно было кинуть туда, где будет прогибаться оборона. На первый взгляд воинство Белого королевства, противостоящее им, не выглядело слишком многочисленным, но неизвестно, спрятались ли за холмом какие-то резервы…
Бой приходилось вести вслепую, и это нервировало воеводу. Опытным воеводой Михаил не был, во времена вторжения Тугарина Змея он был еще совсем молодым, командовать ему тогда не довелось. Поход Финиста на Кощея он тоже пропустил. Первым его военным походом был печально знаменитый второй поход на Кощея, в войске подменыша. Разве что битву на Протолчем броде можно назвать серьезной, но и там он командовал только киевской дружиной, и то временно, вместо Ильи Муромца. Карательный поход в Прилук можно было даже не вспоминать, его войско было намного больше и сильнее, это было скорее избиение противника, чем битва.