Тригинта. Меч Токугавы
Шрифт:
Я кивнула.
Наклонилась над вампиром и осторожно вытащила но-дачи из его руки. И поклонилась.
Вито, держа обеими руками лезвие Длани Господней, медленно повел клинок вбок. Дерево, кожа доспеха и плоть под ними разошлись пустым черным прораном. Внутри ничего не было.
Не меняясь в лице, не останавливаясь, Вито направил лезвие наискось вниз, к бедру, и - назад, параллельно земле. Закончив, посмотрел на меня и улыбнулся.
– Моя жизнь и вправду вытекла. Слишком давно.
– он помолчал, а затем спросил: - Как я выгляжу?
– Ты уже готов.
– сказала я и взмахнула мечом.
Голова
Через минуту на голубых изразцах осталась только горстка черного пепла, прикрытая красными доспехами. Порыв ветра развеял её без следа. Аккуратно положив но-дачи, я подняла свой меч и направилась к люку.
Глава 42
ГЛАВА 42
НАОМИ
Маскат, дворец Аль-Алям.
В башне тихо и сумрачно. Пандус из серого зернистого камня уходит вглубь, снизу идет плотная волна запаха. Несет протухшим мясом, экскрементами, плесенью.
Ноги приросли к полу: вдруг почудилось, что я так и не выбралась из катакомб под Керкуаном и лежу на холодном, забрызганном кровью полу, вместе с мертвыми оборотнями. А всё остальное - Ростов, пустыня, бой с Вито - бред угасающего разума.
Святые Серафимы! Неужели придется спускаться в эту распахнутую, как голодная глотка, тьму? Может, попытка заманить меня сюда - последняя насмешка Вито? Нет внизу никого, кроме чудовищ…
Голова закружилась, всё тело внезапно покрылось потом, в ушах раздался комариный писк… Наклонившись, я уперлась руками в колени и зажмурилась. Представила лицо Тристана, с озорной улыбкой и фиолетовыми глазами, сверкающими из-под косой челки.
– Самураи не сдаются. Держись, подружка…
Я не боюсь. Не боюсь подземелий, темноты и чудовищ. Это не страх, а элементарная потеря крови. От неё и кружится голова… Потеря крови - это ерунда, не в первый раз, переживу.
Сделав глубокий вдох, я выпрямилась и сделала первый шаг.
Пандус уходит в глубину по спирали. Я совершенно перестаю понимать, где запад или восток, верх или низ… В конце концов оказываюсь в обширном зале с тяжелым бугристым потолком. Ночное зрение позволяет угадать толстые колонны, кое-где подпирающие свод, и черные провалы в полу - наверное, это и есть зинданы. Стены теряются во мраке.
Медленно двигаясь от ямы к яме, заглядываю внутрь и зову Ростова. Дрожащий голос теряется в пустоте.
Из ям исходит жуткая вонь - зинданы никогда не чистят. Узника сажают, а затем время от времени, когда вспоминают, бросают еду. Из некоторых ям слышатся невнятные звуки: скулеж, хлюпанье, шуршание, стоны… В кромешной тьме всё сливается. Кажется, я хожу по кругу - разглядеть ничего не удается.
Наконец я что-то заметила. Просто белесое пятно, чуть светлее всего остального, и показалось, что это могут быть волосы Ростова. Встав на колени, я склоняюсь к самой решетке и пытаюсь позвать. Горло сдавило от страха и рвотных спазмов. Тогда, вытянув меч из ножен, провожу лезвием по железным прутьям, металлический лязг разрывает тишину. Пещера взрывается воем, нечленораздельными
Белесое пятно на дне ямы чуть сдвинулось. Если это он, если его не успели… обработать. Превратить.
– Эй! Барон, это вы? Отзовитесь! Ива-а-ан! Вы здесь?
– я прислушиваюсь. Только громкое, со всхлипами, сопение откуда-то сбоку…
И тут меня хватают за руку. Я кричу. Ору, пока не кончается воздух в лёгких, но и после этого продолжаю отчаянно и беззвучно раззевать рот.
– Наоми!
– пальцы горячие, как уголья.
– Это вы, Иван? Господи, господи, господи! Это вы?
– Это я.
– Святые Серафимы! Я вас нашла! Ктулху вас задери, Иван! Почему вы меня бросили? Я так надеялась… Так хотела… А вы… - по-моему, со мной случилась истерика.
– Успокойтесь, девочка моя. Успокойтесь. Всё хорошо.
– Да где, к свиням собачьим, хорошо? Мы здесь, в темноте, а вокруг… - дергая Ростова за запястье, я пыталась протащить его руку сквозь слишком узкое отверстие в решетке.
– Наоми, послушайте меня: сделайте глубокий вдох…
– Да какой вдох, вы что, охренели совсем? Здесь нечем дышать! Здесь просто нет воздуха, барон!
– Отставить истерику, Храфстры вас побери! Заткнитесь!
Ни разу я не слышала от Ростова ни одного неподобающего слова. Поэтому замолчала. Но всхлипывать и икать, икать и всхлипывать - прекратить не могла.
– Так, отлично. Вы молодец. Сейчас я отпущу вашу руку… - я вцепилась в его пальцы мертвой хваткой.
– Наоми… Отпустите пожалуйста. Так, хорошо… Попробуйте сдвинуть решетку вбок. Она ничем не закреплена, просто толкайте.
– А как же вы? Так и будете на ней висеть?
– Если я сейчас отпущу, боюсь, второй раз не допрыгну. Давайте, я буду помогать.
Рывок… Решетка подскочила, но не сдвинулась. Нехотя я отложила меч и взялась за прутья обеими руками. Напрягла спину... Ничего.
– Иван! Вы должны упереться в стену ногами и толкнуть решетку вверх. А я потяну на себя.
Судя по звукам и дрожанию решетки, он сделал то, что я просила.
– Готовы? Рванули!
Решетка подскочила, и рухнула на место. Раздался глубокий гул.
– Давайте еще раз, Наоми. Теперь я знаю, что нужно делать…
Потянув решетку так, что казалось, в спине порвались жилы, а ноги погрузились в камень, удалось поднять её немного и сдвинуть в сторону.
Найдя барона на ощупь, обняв его, прижав к себе, я разрыдалась. Сколько прошло времени? Около суток, с тех пор, как на нас напали в Мерхабе… Целая вечность.
– Вы ранены, Наоми. Что произошло?
– я почувствовала его жесткие пальцы на своих щеках.
– Так, пришлось убить одного вампира… Это сейчас неважно, давайте лучше выбираться.
– Эй, что это на вас?
Мои пальцы наткнулись на твердую выпуклость на груди Ростова. Выпуклость напоминала продолговатый камень, с бороздками и желобками на поверхности. В стороны отходили шипастые отростки и врастали в кожу. И вдруг он пошевелился! Я отдернула руку, усилием воли сдержав вопль.