Трилогия: Небо Титана, Небо Земли, Небо над моим домом
Шрифт:
— Четырнадцать делить на два… Семь без остатка, — пробурчал он, выводя цифры. — Значит, в двоичной системе будет ноль.
Такое же деление Юра проделал с другими цифрами и получил, что четырнадцать в двоичной системе — три единицы и ноль.
Когда Гречкин перевел остальные числа в двоичный код, Саид, как специалист по языкам, пусть и земным, глядя на исписанную бумагу предположил, что в поисках ответа они двигаются не в том направлении.
— Какой смысл из простого делать сложное? — сказал археолог. — Это не выглядит
Команда разошлась по геологическому модулю. Каждый взял листок с числами 14, 16, 18, 6 и принялся искать закономерность.
Мингли пытался как-то сопоставить числа со скоростью света, с гравитационной постоянной Земли, Титана, Сатурна, с постоянной Хаббла и со множеством величин, которые должны быть абсолютными во всей Вселенной.
Гречкин продолжил расшифровывать это через двоичный код. Следующим шагом стал перевод двоичного кода в латинские буквы. Когда у Юры вышло бессмысленное слово, не имеющее никакого значения, как его ни крути, какие анаграммы ни составляй, Гречкин приуныл и смял бумажку.
Жорж сел на стул, поставил ноутбук на колени и принялся рыться в своих справочниках, раздумывая над вариантами со строением молекул. Молекула диена содержит четырнадцать атомов водорода, в алканах шестнадцать атомов углерода, циклокарбон состоит из восемнадцати атомов углерода…
Стив решил зайти с другой стороны — попробовать разобраться с последовательностью оставшихся углов треугольников. А что, если нужно искать послание в двух других, равных друг другу углах? Он выписал их себе на листок и уперся взглядом в этот код.
Хлопок в ладоши отвлек членов команды от раздумий.
— Я понял, что это значит, — произнес Саид.
Глава 18. Контакт
— Эти углы указывают на порядковый номер букв в кириллице, — Саид подошел к столу в центре шатра и положил бумажку с надписью «МОРЕ».
Учитывая, что сегодня-завтра команда отправляется на исследование моря Кракена, ни у кого не возникло мысли, что это какое-то совпадение и что Саид не прав.
— О как, — тихо произнес Стив.
— Все настолько просто? — удивился Гречкин.
— Видать, те, кто это послал нам, считают нас не очень умными, — сказал Жорж.
— А я тут уже с излучением Хокинга мучаюсь, — с усмешкой произнес Мингли, — а они нам просто порядковый номер алфавита транслируют.
— Почему именно кириллица? — спросил Гречкин.
— Я думаю, что если они хотели выйти на диалог с тобой, то и алфавит подобрали соответствующий, — пояснил Саид, — у Жоржа, очевидно, был бы латинский, а у меня персидский.
— И послания эти на всех действовали по-разному, — сказал Гречкин, — я, например, даже и не собирался буянить.
— Не собирался он, — фыркнул Жорж, — мне они так в мозг залезли, что… ай, ладно… чего уж теперь… — биолог махнул рукой.
— Само слово «МОРЕ» не дает нам никакого понимания, —
— Может, мы не дослушали? — предположил Саид. — Кто сказал, что кидать надо было четыре раза?
Юра отошел от стола. Рукой он нырнул в сумку и снова достал три гайки.
— Продолжим? — с азартом произнес бортинженер.
— Надо бы сначала пол протереть, — сказал Стив, — а то неудобно треугольник на треугольнике чертить, каша выходит.
* * *
Оттирать пол взялись мы со Стивом. Тряпок, конечно же, тут не оказалось, поэтому использовали хлопковый костюм Данте. Воды у нас с запасом, так что я взял у геологов ведерко, плеснул туда из бутылки, промокнул штаны и принялся стирать графитовые линии треугольников. Стив тер пол кофтой. Провозились мы недолго, минут десять. Идеально отмыть все не удалось, скорее, мы размазали графит по полу.
Закончив с уборкой, я кинул гайки.
Две упали сразу на бок и замерли в метре друг от друга, а третья покатилась.
Катилась, катилась, катилась… Остановилась подальше (кто бы сомневался) и тоже завалилась на бок. Получился снова остроугольный равнобедренный треугольник. Я измерил углы транспортиром, а Саид, для контроля, лазерным тахеометром. Мингли записал букву «О».
Минут через пять пол был снова исчерчен треугольниками, а на бумаге образовалось слово «ОПАСНО». С буковой «А» пришлось немного помучаться, ей соответствовал угол в тридцать четыре градуса. Тридцать три буквы в нашем алфавите заканчивались, и тридцать четвертый градус обозначал снова первую букву. Таким вот незатейливым оказался алгоритм.
Следующие треугольники начали выпадать не равнобедренными, и мы поняли, что сеанс связи окончен.
— Возможно, Сфера или тот, кто находится внутри нее, сказал, чтобы мы не ходили к морю, — заключил Мингли.
— Может, это не Сфера, — сказал Жорж.
— Наверное, стоит спросить, с кем мы общаемся, — согласился Стив.
— Как спросить? Задать вопрос перед тем, как кинуть гайки? — предложил я.
Они все замолчали. Задумались. Действительно, до этого нам просто передали послание. С чего мы взяли, что они нас слышат? Вдруг это одностороння связь? А может, нам надо тоже им как-то через треугольники сигнал посылать?
— Как задать им вопрос… — задумчиво произнес Саид, — если они общаются через случайно выстроенные геометрические фигуры…
— Для нас случайные, для них, может, и не случайные, — поправил его Мингли.
— Хорошо, допустим, для нас и для них случайность имеет разную… природу? Структуру? Принцип? — сказал археолог. — Тогда… тогда… честно сказать, я не знаю, как выстроить диалог.
— Жорж, ты теперь поменял свое мнение насчет того, что не может быть принципиально иной формы жизни? — язвительно произнес я.