Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas
Шрифт:
— Могу я с ней поговорить? — наконец спросил Драко.
— С Эрмионой? Э… да, — с некоторым колебанием сказал Гарри. — Почему нет? Ой, — он потянулся к тумбочке и поднял завернутый в коричневую бумагу пакет. — Чуть не забыл. Тебе сова.
— Правда? От кого?
— От Снэйпа, — Гарри держал пакет подальше от себя, словно это была бомба. — С чего это вдруг Снэйп шлет тебе всякие посылки?
— Я был у него. Это длинная история, — Драко сумел разорвать шпагат, но пальцы еще не совсем
— Вот.
Драко увидел, как Гарри вытащил что-то из своего кармана и протянул ему. Он машинально взял — это был перочинный ножик Сириуса, тот самый, что оставил шрам на ладони Драко. Такой же, как у Гарри.
— Благодарю.
Он щелкнул лезвием, взрезал обертку и ему на колени выпали фляжка, полная асфальтово-черной жидкости, и сопроводительная записка. Засунув последнюю в карман пижамы, Драко отвинтил крышку и, чуть сморщившись, выпил уже знакомое на вкус Волеукрепляющее Зелье.
Гарри смотрел на него с таким видом, словно ожидал, что у него из ушей сейчас повалятся жуки.
— Поверить не могу, что ты просто взял и выпил это. Ты хоть знаешь, что это такое? Это же может быть яд! Ты был у Снэйпа?
Драко бросил ножик на тумбочку и пожал плечами.
— Одно из множества отличий между нами — это то, что Снэйпу я нравлюсь. И яд бы он мне не послал. И — да — он позволил мне побыть у него. В некотором роде. Я ушел, не сказав, куда отправляюсь.
— Ты меня удивляешь. Это не похоже на тебя, Малфой.
— Заканчивай с этими раскаяниями-покаяниями. Мне уже от Сириуса досталось. Знаешь, я все же думаю, что сделал все правильно.
— Правильно? Малфой, ты умер. И думаю, что слова «Как я тебе и говорил» в этой фразе чуточку излишни.
— Очень смешно.
— Я просто думал, что мы были…
— …друзьями? Нет. Мы не друзья.
— Я собирался сказать «мы были там заодно», но — хорошо, пусть будет по-твоему.
Драко захлопал глазами. Показалось ему или же Гарри действительно выглядел так, словно это его задело?
«И что? — поинтересовался он сам у себя и тут же раскаялся. — Ну…»
— Мы нигде не можем быть вместе, — заметил Драко уже менее резко. — Первое, что я сделал, увидев тебя вчера, — я тебя ранил. Я думаю, что это что-то вроде взаимоотношений Бэтмена и Робин.
— Слушай, Малфой, по мне, тебе бы лучше не болтаться вокруг и не отпускать свои убийственные реплики в мой адрес, разрешил бы и нам поучаствовать в твоем маленьком плане. Думаешь, Сириус противился тому, чтобы Снэйп помогал тебе? Он бы мог написать ему о тебе, подергать за все ниточки в Министерстве… А Лупин дал бы тебе Волеукрепляющее Зелье…
— Ага, или же они бы все объединились и заковали бы меня в темнице со всякими пыточными инструментами. Как бы это сделал мой отец.
—
— Я не знаю, могу ли я верить себе, — коротко ответил Драко. — Вот в чем дело.
— Хорошо, я тебе верю, — Гарри чуть нахмурился, словно удерживая себя от желания добавить «пока».
— И очень глупо, — отрезал Драко.
— Не я один делаю глупости. Это больше по твоей части.
Скрестив руки на груди, Драко раздраженно взглянул на Гарри: — Я не делаю глупостей.
— О, ну конечно… Сначала ты настаиваешь на хранении у себя предмета, о котором ты абсолютно точно знаешь, что это талисман Абсолютного Зла. Потом ты никому не рассказываешь, что этот меч насылает на тебя кошмары или подговаривает тебя убить своих друзей. Потом ты шлешь подальше Лупина, пытающегося тебе помочь, потом огрызаешься на Сириуса и, наконец, уматываешь в ночь со своим демоническим мечом. Далее: ты пытаешься угостить собой большое и рассерженное стадо драконов. Что планируешь на бис? Встать в доспехах на гребне горы во время грозы и орать в небо со всей мочи «Все боги — ублюдки!»?
Драко взорвался смехом и быстро нараставшая напряженность между ними рассыпалась. Гарри неохотно улыбнулся.
— На самом деле смешно, Поттер. А я, признаться, всегда думал, что у тебя чувства юмора не больше, чем у миски сырой тапиоки.
— То есть ты признаешься, что был не прав.
Драко взглянул на Гарри — тот твердо глядел на него в упор, не мигая.
— Ладно, — признал Драко. — Иногда я бываю не прав. Ну, естественно, — тут же добавил он, — иногда и небо бывает оранжевым, и земля крутится в противоположную сторону, но ты же знаешь…
— Принимаю это как полное признание вины, включающее извинения. А теперь твоя очередь кое-что сделать для меня.
— И что же?
— Расскажи мне кое-что про Снэйпа, — неожиданно попросил Гарри. — Что-нибудь… плохое. Чтобы, когда он будет яростно поедать меня своими масляными маленькими глазками на Зельях, я мог думать про себя «Давай, дружок, вперед — таращься, но я-то знаю, что на самом деле ты просто резиновый крокодил, торчащий в Трех Метлах, где каждый может обратиться к тебе — Эй!»
Драко фыркнул: — Поттер, ты говоришь прямо как я!
— Не совсем. Давай, Малфой, колись. Ты же был у него дома. Ты же должен хоть что-то о нем знать! Он мучает зверюшек? Он хранит портрет МакГонагалл под подушкой? Он рядится в женское платье, когда никого нет?
Драко заухмылялся: — Снэйп? Трансвестит? С такой-то задницей?
— Ну давай, Малфой, ну есть же что-нибудь!
— Ну… Я слышал, как он распевает «Погубленный страстью» в душе.
— Ты шутишь.