Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas
Шрифт:
Она взмахнула рукой:
— Одежда? Наверное, там, куда ты её швырнул, котёнок.
Гарри безмолвно вытаращил глаза. Несомненно, все было ужасным кошмаром. Несомненно, он сейчас проснется.
— Но… я спал… я видел сон…
Она сделала губки бантиком:
— Ой-ой. Я что — похожа на сон? Или, может, вот это похоже на сон? — и она высвободила свои тонкие белоснежные руки, покрытые синяками от его пальцев. — Мне и в голову не приходило, что ты так силен. Ну, я, конечно, знала,
— Заткнись! — зашипел Гарри, пряча лицо в ладони. — Просто помолчи. О, нет, я не должен… я не мог…
— Увы и ах — ты мог и смог, — ее голос стал жестче, хотя и не утратил веселых ноток. — Как печально, что ты ничего не помнишь. Да, несомненно: эта ночь была одна из самых уникальных ночей за всю мою жизнь. То, что было ночью… — со мной такое впервые.
Из горла Гарри вырвалось бульканье:
— Я не верю этому, — зашептал он, — не верю… У меня есть подруга…
— А я думала, вы расстались, — заинтересовалась Рисенн.
— Я — нет… а откуда ты так посвящена в подробности моей личной жизни?
Она пожала плечами, простыни съехали вниз, и Гарри торопливо отвел глаза.
— Я получила газету. Да все знают, что вы разошлись. Видимо, кроме тебя.
— Мы просто… взяли тайм-аут.
— Что ж, дорогой, в таком случае в другой раз можешь пригласить её с собой.
— В другой раз? Не будет никакого другого раза! И этого тоже не было!
Она улыбнулась уголками губ:
— Ты в этом совершенно уверен?
Гарри промолчал.
Рисенн наклонилась к нему:
— Ты произнес её имя прошлой ночью, — она потянулась, чтобы прикоснуться к его лицу, и Гарри дернулся обратно. — Ты сказал — Гермиона… Но сделал это только раз.
Гарри снова отпрянул от нее — или же только попытался это сделать: было в ней что-то завораживающее, что, несмотря на весь ужас и тошноту, притягивало его, как притягивает взгляд кобры. Нет, она была прекрасна — да, но красота ее была такой странной, отчужденной и зрелой, что он не мог ей противостоять.
Эти глаза — серые, как у Малфоя, серые, как зимнее море — они пугали его. Она потянулась к нему, коснулась длинными пальцами его щеки — он не смог отодвинуться от нее, он чувствовал, что это сродни боли в его прокушенной губе, все его нервные окончания разом взвыли.
Наверное, он бы свалился с кровати, если бы в этот момент не раздался стук в дверь. Дурман немедленно исчез из головы Гарри, он в ужасе вытаращил глаза.
Рисенн беспокойно вздохнула:
— Ты откроешь или сделать это мне?
— Мистер Поттер, — раздался замогильный голос у дверей. Наверняка один из слуг-призраков. — Мистер Блэк велел разбудить вас. Уже полдень, сэр.
— Убирайся! — в отчаянии крикнул
Рисенн фыркнула.
— О, замечательно.
— Мистер Поттер, боюсь, что мистер Блэк велел разбудить вас немедленно.
— А-а-а… — почти взвыв от отчаяния, Гарри встал и, завернувшись в простыню, шагнул к двери, приоткрыв которую, он в щелку увидел Антона, дворецкого, реявшего перед ним с самым серьезным видом.
— Мистер Поттер, мистер Блэк велел мне также подготовить ваше платье для вече…
— Да, спасибо, я все возьму, — заикаясь, перебил его Гарри, выхватывая у призрака стопку вещей и кидая их себе за спину. — Спасибо, Антон. Ну, если у тебя все…
— Нет, не все, — возразил дворецкий.
— Что еще? — в отчаянии спросил Гарри.
— Мистер Малфой просил передать вам сообщение. Кажется, это было «Немедленно спускайся, чертов засоня».
— Грандиозно, — и Гарри снова попытался закрыть дверь.
— Мистер Поттер! Попрошу еще минутку. Еще одно дело, — и дворецкий протянул свою полупрозрачную руку. На ладони призрака мерцал знакомый стеклянный круг — алый, с золотыми и черными искорками. Гарри взглянул на свой рунический браслет, пытаясь сообразить, что к чему.
…Но это невозможно — он же всегда ее носил, вот и вчера она болталась у него на ремне… Он помнил, как расстегивал ремень и… и потом выкинул свою одежду домашним эльфам.
— Эльфы-прачки просили меня вернуть это вам, сэр.
— Спасибо, — автоматически поблагодарил Гарри. — Спасибо, Антон.
Он взял браслету призрака, закрыл дверь и медленно повернулся к девушке, сидящей на его кровати.
Но та уже исчезла.
Гермиона направлялась в библиотеку не в самом лучшем расположении духа. Накануне она плохо спала. Даже очень плохо. В ее комнате в Дырявом котле было слишком жарко, всю ночь её мучили кошмары, от которых перехватывало дух. Она проснулась на рассвете от звеневшего в ушах крика Пенси «Грязнокровка!», после чего так и не смогла уснуть. Мда, вечер не удался.
Чтобы добраться до книжных червей, ей пришлось выстоять длинную очередь, в которой она тревожно размышляла о предстоящей вечеринке. Мысль о том, что ей предстоит встреча с Гарри, вздымалась над ней черной стеной страха: он — подавленный и красивый — должен хандрить и печалиться. И ей бы захотелось утопить его в чаше фруктового пунша. Или — что еще хуже — он полный сил, и Драко сводит его с невероятно сексуальной кузиной-вейлой, которая не слезает с его колен и кормит его с руки виноградом, очищая его при помощи золотых щипчиков. И ей снова захотелось утопить его в чаше с фруктовым пуншем.