Трилогия о королевском убийце
Шрифт:
Верити как-то говорил мне, что Солисити учила Силе всех, в ком ей удавалось найти талант. Кто-нибудь из них, конечно, должен был остаться в живых. Они, вероятно, на десять лет или около того старше Верити.
— Слишком многие из них мертвы, если ты меня спрашиваешь. Я знаю. — Шут вмешался, чтобы ответить на мой невысказанный вопрос.
Я тупо посмотрел на него. Он показал мне язык и сделал несколько танцевальных па в сторону. Потом уставился на свой скипетр, любовно пощекотал крысу под подбородком.
— Видишь, Крысик? Как я и говорил тебе. Никто из них не знает. Ни у кого из них не хватает ума спросить.
— Шут, ты когда-нибудь будешь говорить ясно? — вскипел я.
Он внезапно остановился,
— А что толку? — спросил он серьезно. — Стал бы ты слушать меня, если бы я пришел к тебе и говорил не загадками? Разве это заставило бы тебя остановиться, подумать и повертеть каждое слово, а потом поразмыслить над этим в своей комнате? Очень хорошо, тогда я попробую. Ты знаешь стишок: «Шесть мудрецов поехали в Джампи»?
Я кивнул, как обычно не понимая, куда он клонит.
— Прочитай его мне, — попросил шут.
— «Шесть мудрецов поехали в Джампи, полезли на гору и не стали спускаться, превратились в камень и улетели…» — Я замолчал. Окончание старого детского стишка вылетело у меня из памяти. — Я не помню всего. В любом случае это ерунда. Одна из тех считалочек, которые засели в голове, но ничего не значат.
— Конечно, именно поэтому они записаны среди «стихов мудрости», — заключил шут.
— Этого я не знал! — возразил я. Внезапно я почувствовал раздражение. Мое терпение было на исходе. — Шут, ты опять начинаешь все сначала. Все, что ты говоришь, это загадки, и так всегда. Ты обещаешь говорить прямо, но твоя правда ускользает от меня.
— Загадки, дорогой Фитци-Фитц, предназначены для того, чтобы заставить людей думать. Чтобы найти новую правду в старых поговорках. Но пусть будет так… Твои мозги ускользают от меня. Как я могу до них добраться? Может быть, если я приду к тебе темной ночью и спою под твоим окном:
О юный Фитци, сын греха, Напрасно ль словом «чепуха» Я назову твой скорбный труд, Твой вечный бой и вечный зуд?Он упал на одно колено и стал щипать несуществующие струны на своем скипетре. Он пел довольно сильно и даже хорошо. Мотив был позаимствован из популярной любовной баллады. Шут посмотрел на меня, театрально вздохнул, облизал губы и скорбно продолжал:
О Видящий, иль ты ослеп? Зачем ваш гонор так нелеп? Враг у ворот, войска бегут. Меня же все подальше шлют! Еще немного подождешь — Совсем костей не соберешь!Проходящая служанка остановилась и озадаченно прислушивалась к пению шута. Паж подошел к дверям одной комнаты и выглядывал оттуда, широко ухмыляясь. Краска медленно заливала мои щеки, однако шут смотрел на меня с нежностью и пылом. Я попятился от него, но он пополз за мной на коленях, хватаясь за мой рукав. Я был вынужден остановиться, чтобы не оказаться вовлеченным в дурацкую борьбу. Я стоял, чувствуя себя ужасно глупо. Шут расплылся в улыбке. Паж захихикал, а дальше по коридору я услышал восторженный гул голосов. Я отказывался поднять глаза, чтобы увидеть, кто так наслаждается моим замешательством. Шут послал мне воздушный поцелуй, дал своему голосу опуститься до доверительного шепота и снова запел:
Ты очень юн и очень мил, И у тебя так много Сил, Ищи ученых стариков И не пугайся страшных слов. ЕщеОн помолчал, потом спел громко и весело:
А коль забудешь мой наказ, Прими последний реверанс, Ликуй и посмотри на то, Чего не видывал никто.Он внезапно отпустил мой рукав, кувыркнулся от меня в сторону, сделав сальто и ловко предъявив мне при этом собственный голый зад. Зад сверкнул белизной. Я не мог скрыть ни своего изумления, ни обиды. Шут встал на ноги, уже одетый подобающим образом, и Крысик на его скипетре весьма скромно поклонился всем, кто остановился, чтобы посмотреть на мое унижение. Раздался общий хохот и гром аплодисментов. Его представление лишило меня дара речи. Я отвернулся и попытался пройти мимо него, но шут, с поклоном, снова преградил мне дорогу. Внезапно он принял серьезный вид и обратился ко всем, кто еще ухмылялся:
— Стыд и позор всем вам, кто так веселится. Хихикать и тыкать пальцем в разбитое сердце мальчика! Разве вы не знаете, что Фитц потерял самое дорогое, что у него было? Ах, он прячет свое горе под румянцем, но она ушла в могилу и оставила его страсть неутоленной. Эта самая упрямо-целомудренная и опасно-претенциозная из девиц, дражайшая леди Тайм, скончалась. От собственной вони, не сомневаюсь, хотя некоторые говорят, что она съела испорченное мясо. Но испорченное мясо, по слухам, отвратительно пахнет специально для того, чтобы предостерегать всех от поглощения его. Это мы можем сказать и о леди Тайм, так что, возможно, она не нюхала его или подумала, что это всего лишь ее духи. Не скорби, дорогой Фитц. Ты подыщешь себе другую! Я сам буду этим заниматься не покладая рук. Клянусь черепом сира Крысика! А теперь, умоляю тебя, спеши по своим делам, потому что, по правде говоря, я уже слишком долго пренебрегаю моими. Прощай, бедный Фитц. Печальное храброе сердце! Так смело смотреть прямо в лицо своему одиночеству! Бедная безутешная юность! Бедный, бедный Фитц…
И он пошел от меня по коридору, сокрушенно качая головой и обсуждая с Крысиком, которую из престарелых вдов лучше для меня сосватать. Я, не веря, смотрел ему вслед. Я чувствовал себя преданным. Как он мог сделать из меня такое посмешище? Каким бы взбалмошным и острым на язык ни был шут, я все же не ждал, что он может превратить меня в публичную мишень одной из его шуток. Я все еще думал, что он повернется и скажет напоследок что-нибудь, способное объяснить мне, в чем, собственно, дело. Он этого не сделал. Когда он завернул за угол, я понял, что это испытание наконец закончилось. Я пошел дальше, кипя от негодования и ломая голову над бесчисленными загадками.
Нескладные стишки шута застряли у меня в голове, и я знал, что буду долго раздумывать над этой серенадой в последующие дни, пытаясь найти скрытый в ней тайный смысл. Но леди Тайм? Он, конечно, никогда не сказал бы такой вещи, если бы это не было правдой, но зачем Чейду понадобилось, чтобы она умерла? Тело какой бедной женщины должно было быть вынесено в качестве тела леди Тайм, чтобы его отправили дальним родственникам для похорон? Может быть, это был его способ отправиться в путешествие и тайно покинуть замок? Но опять-таки, зачем было позволять ей умереть? Для того, чтобы Регал поверил в успех своего отравления? Но зачем?