Тринадцатая Дара. Книга 1. Пристани
Шрифт:
– Мрррррааауммм… моооожнооооау?
– На фига? – спросила я, торопливо стремясь вслед за Кодей.
Кот на ходу исхитрился еще раз боднуть меня ведерной башкой в колено.
– Пригаааажууусь…
– Как хочешь. Нужны проблемы? – Вперед! И ни в чем себе не отказывай.
– Мррраааааум, – радостно взвыл кошак.
– Эй! Быстрее шевелите лапами! – крикнул гном.
– Слышишь? Наддай, рыжий. Тебя как кличут, сиротка? – Ну вот и я говорю с котом. Впрочем, это как раз нормально.
Кот легко перешел в галоп.
– Ммитюнюшкой
– Митюнюшка. Чтоб тебе стало дивно…
Слева стояла электричка. Кодя открыл дверь вагона, и мы с Митюнюшкой влетели внутрь. Гном вошел следом, хлопнул дверью. Электричка тронулась. Я огляделась. Мягкие сиденья в вагоне располагались как в электричке – спиной к спине. Какие-то туманные облака висели над несколькими местами.
– Кодя, а что это? – шепотом спросила я.
– Пассажиры. Они не хотят, чтобы их видели. – Гном уселся на свободное место, похлопав ладонью рядом. – Садись, Кап. Ехать долго, поговорить успеем.
Кот немедленно вспрыгнул на сиденье напротив и принялся истово вылизываться.
– Долго – это сколько?
– Часов шесть.
– Кодя, а куда мы едем, ну в смысле территории?
– Эт как?
– Ну… область какая?
– Область? Область внутренняя, глубокая. Поверь, где – это не самое главное. Главное – быстро. В Пристанях, – я вздрогнула, – будем до заката. Ты чего?
– Ничего. Там – море?
– Ну да. И море, и маяк, и все дела.
– Кодя, как пропали дети? Сколько детей? Когда?
– Четверо. Всех видели где-то к северу от поселка. В том направлении находится дверь. Поэтому, есть надежда, что они живы и находятся в вашем мире. Про ребенка марвинов…
– Ребенок у них точно пропал.
– Угу. Но про него сказать ничего не могу. Марвины мало общаются с нами. Дверь перестала открываться полтора года назад.
– А как ты попал в мой мир? Ну, если дверь не работает?
Гном заерзал.
– Мне помогли…
– Кто? Как?
– Есть переводчики…
– Чего? Причем тут переводчики?
– Они переводят из мира в мир, им не нужны двери.
– Угу. Понятно. А вы не пытались разобраться, почему перестала работать дверь?
Кодя только вздохнул.
– А почему дверь может перестать работать, вы же знаете?
Гном пожал плечами, и что-то невнятно промычал.
– А чего кот за мной увязался? – вдруг брякнула я. Митюнюшка обиженно фыркнул, попытался развернуться к нам спиной, но увесистый апельсиновый зад соскальзывал с сиденья, и ему пришлось ограничиться оскорбленным прищуриванием.
– Да он уж полгода пытается домой вернуться. Только его никто с собой не берет.
– Почему?
– Сам ушел. Тайком. В щелку проскочил. Помыкался, поскитался, а теперь вот домой захотел. Так ведь? – Кодя ловко цапнул кота за большое ухо.
– Мннннууу тааак! Оооосооозннааааал, раааскаааялся… – загнусил тот.
– Ага. Осознал. Как же! Сколь ты чудес наворочал по Москве? А? Кто в Сокольниках
– Даааа?! – обиженно взвыл нью-Бегемот. – А кто крыс в Мытищах вывел?
– Крыс вывел? – прошипел Кодя. – Ты их сначала в зоопарк привел, бесчинствовал с ними ночь напролет. Вся Пресня на ушах стояла! А уж под утро ты их выводить начал! И куда ты их вывел? В Южное Бутово? С песнями и танцами через всю Москву? Все. Хватит. Не испытывай мое терпенье, оглоед!
Я перестала шевелиться и только переводила взгляд с кота на гнома и обратно. Как говаривал один юморист-затейник: «Публика неистовствовала». Неизгладимое впечатление произвела попытка кота причинить увечье Останкинской башне.
– Дорогие мои, – попыталась я отвлечь гнома от кота. – А куда делся волк?
В обрушившейся тишине стало слышно, как Кодя клацнул зубами, и громко сглотнул. Шерсть на загривке у Тюни поднялась дыбом. Роскошное зрелище…
– Что не так?
– Какой такой волк? – осторожно поинтересовался гном.
Здрас-с-с-сьте. Новое дело.
– Около которого ты появился, когда мы на перрон спустились. – Ответила я и поперхнулась, увидев, как у гнома отвисла бородатая челюсть. – Ты волков, что ли боишься?
– Какой волк? Как он выглядел?
– Ну, большой такой. Уши, лапы, хвост. Почти черный. Или темно-серый, с рыжим подпалом, грудь светлая… Он сказал что-то вроде «здра».
Кодя задумчиво скреб в бороде.
– Переводчик это.
– Ааа. С французского на нижегородский? Многое объясняет. А как кот сбежал от вас? Кодя, не темни…
– Некоторые звери… звери некоторые… Могут ходить без помощи переводчиков.
– Угу. А почему эти некоторые звери не могут потом вернуться? Почему необходимо, чтоб их кто-то проводил?
– Не так чтоб проводил. Переводчик образует вокруг себя тоннель, по которому могут проходить другие… всякие… Чем сильнее, опытнее переводчик, тем тоннель больше и тем дольше он может продержаться.
– Кодя… – начала я было.
– Я проскочил в тоннель, который держал ворон, – тихо сказал кот, и накрыл лапами морду.
– Монти? – в изумлении воскликнул Кодя. Помолчал пару секунд, набирая воздуха и чувством выдохнул: – Вот же паразит! Как же ты мог подставить Монти?
Кот прижал уши и забился в угол. Рыжая тушка конвульсивно сокращалась в пароксизме стыда.