Тринадцатый апостол
Шрифт:
– Руки! – вдруг заорал Газл и подбежав к Агрюлю, замахнулся на него своим мерчем. – Уложу и закопаю на месте. Ты мне ещё попробуй на Рысю повлияй мыслишками или чем ты на неё дышишь? Всё, что моё – это не твоё!
– Всем оставаться на своих местах! Ваши позиции визуально запротоколированы! Зафиксировано четыре положения сидя верхом на вэйках и шесть отключенных вэйковых поводков в пределах городской черты! Атмолёт номер 125/41 полиции Штамра взял вас на прицел. Сохраняйте спокойствие или вы будете уничтожены! Встаньте на колени, руки за голову, лицо вниз. Приготовьтесь назвать серию и номер вашего виртуального опознователя.
Яркий луч прожектора неслышно вынырнувшего из-за холма полицейского атмолёта осветил всю
– Не дёргайся, придурок. Замочат на месте, а так отсидишь максимум 15 суток. Хотя, если ты в первый раз, то больше пяти не дадут…
– А если твоя мамочка на суде хорошо поплачет, то, вообще сто часов бесплатно лопатой поработаешь и всё. – окончательно успокоила его Рыся.
– Задолбали эти скоты порхающие. Как они так ухитряются неслышно подлетать? За полгода второй раз на пятнашку попадаю. Третий раз дорого мне обойдётся. Отец блольше не даст денег адвокату. – злобно огрызнулся Газл и, боднув головой, обречённо закрыл глаза.
* * *
Судья торопливо бубнил, заумные фразы про какие-то законы и кодексы Всенародной Федерации Артушэля, номера статей и параграфов. Газл, вжав голову в плечи ждал последней фразы «15 суток административного ареста», но вместо этого услышал неожиданные «200 часов общественно-полезных работ». На вопрос судьи понятно ли ему это решение, он торопливо ответил, что ему всё понятно и послушно вышел из кабинета. Полицейский запустил в кабинет судьи второго провинившегося по району прописки Газла и терпеливо ждал, окончания суда. Когда второй «административный зэк» вышел, то участковый спустился с ними в канцелярию, подал секретарше бумажки, та поставила на них печати, подписала и протянула их назад.
– А этот исполнительный лист на Кохрана, – кокетливо стрельнув глазками на молодого полицейского, она постучала приклееным длиным красным ногтем по бумажке. – Его заранее приготовили, а вот лист на второго будет готов через 10 минут.
Весело подмигнув ей глазом, он бегло прочёл «лист Кохрана» и протянул его Газлу. – Держи, лоботряс. Это тебе подарок от папочки. Иди на выход.
– И куда меня направили? – тупо взглянул он на секретаршу, не вчитываясь в бумажку.
Та в ответ лишь хихикнула, словно столичная штучка на вопрос заезжего и неотёсанного провинциала «Иде тута у вас хлебушка купить и подмыться?» и, хмыкнув, закрыла окошко прозрачной пластиковой задвижкой. Вздохнув, Газл пошёл на выход. Едва он сделал шаг из дверного проёма наружу, как тут же получил удар по уху и свалился на землю.
– Ах ты, сука… – яростно сжав кулаки, он поднялся на ноги и упёрся взглядом в значок « Заслуженный Сотрудник СНБ Артушэля».
Подняв глаза ещё выше, он увидел плотно сжатые губы и злопыхающие гневом отцовские глаза. «Ну вот и всё…200 часов у папы на работе унитазы чистить. Лучше бы меня тогда при задержании из пулемёта в решето превратили… – с тоской подумал Газл. – Или дали бы 200 суток ареста. Я бы не возражал…»
– Хорчи! – взревел отец. – Хорчи!
– Я здесь, товарищ генерал, – быстрым шагом подошёл его адъютант.
– Возьми Чапса и вдвоём забросьте этого «зэка» в багажник!
– Но там же две запаски и масла четыре баклажки…
– Тогда на заднее сиденье его! Но не на сиденье, а на пол! На пол эту тварь, эту мразь и ноги на него поставьте, чтобы не дёргался, чтобы к запаху дерьма привыкал! Понятно?! – взревел отец.
– Всё понятно, товарищ генерал, – тихо ответили два его помощника и нежно обхватив Газла, повели его к служебной машине генерала.
Хорчи официально являлся охранником-водителем, а Чапс – водитель-адъютантом. Разница
– Что вы с ним цацкаетесь как с девицей?! – закричал он им вдогонку. – За уши его тащите! За уши!
– Не завидую я тебе, Газл, – сочувственно пробормотал квадратный крепыш Хорчи. – Он со вчерашнего дня как бешеная собака. Если, что не так сделаешь у него на этих штрафных работах, то он тебя в натуре пристрелит. Зуб даю.
На входе в здание Службы Народной Безопасности города Штамра бедного Газла минут двадцать прогоняли через рамку металлодетектора и сканер. Каждый раз противный писк означал что с ним что-то не так. Пришлось пригласить врача, который просветил его рентгеном, причём на рентген его вели голышом в наручниках и с железной гирей на ноге под охраной целого отряда автоматчиков как «подозрительное лицо с коварным умыслом укрывавшее запрещённые колющие и режущие предметы». Было явно, что без издевательской инициативы отца тут не обошлось. К вечеру его наконец ввели в хозпомещение для знакомства с инвентарём. Знакомство продлилось два с половиной часа, потом полтора часа инструктажа, три часа экзамен по инструктажу и лишь ближе к ночи его ознакомили с основными обязанностями. Когда ему было разрешено идти домой для дальнейшего прибытия на работу к девяти утра, то зашёл отец. Он завёл сына в маленькую подвальную комнату, толкнул на голый бетонный пол, Хорчи с Чапсом принесли матрас, подушку и тонкое покрывало.
– Ночевать будешь здесь потому, что подписку о неразглашении с тебя ещё не взяли. Не до тебя было. 200 часов начнём отсчитывать завтра с девяти. Нет, позже, когда приступишь к выполнению трудовой повинности. – сказал отец, гневно сверкнув глазами.
– А поесть чего-нибудь дадут сегодня? – спросил Газл.
– Потерпишь. Здесь тебе не ресторан. Утром поешь каких-нибудь вчерашних объедков из столовой, если ночью не сдохнешь, – ответил отец, хлопнул дверью, закрыл замок и ушёл.
Глава 3
Светлое будущее
Служебный атмолёт подлетел к взлётно-посадочной площадке закрытого жилищного комплекса вовремя. Через десять минут он был уже в Кирсе – древнем центре столицы огороженным древней стеной из глиняных кирпичей, сделанных из глины реки Тамры, протекавшей через Кирс и весь Тамрэй. Пятьсот лет назад это была действительно река, а сейчас она превратилась в ручеёк, большая часть которого протекала в трубах под землёй.
Еле слышный шум моторов затих и Бэй выпрыгнул на древнюю брусчатку Кирса. В нескольких метрах от него в тени деревьев кто-то сидел под лавочками, неторопливо глотая пиво.
– Ай-я-яй. Бэй Шэнсон. Как долго я тебя ждал, – с укором услышал он в свой адрес.
– Привет, Савач! Ты? – он приложил ладонь ко лбу, чтобы солнце не мешало ему рассмотреть говорящего. – Как дела? – пожал он ему руку.
– Всё нормально. Скоро сдохну.
– Узнал от врачей?
– Узнал по молчанию жены и её послушных докторов. Она думает, что если я тупой, то я и должен им быть. Но я не тупой, Бэй. Далеко не тупой. Её 10 лет стажа завхозом партии со связями и мои 30 лет в СНБ не идут ни в какое сравнение. Как думаешь, кто из нас тупее? – и не дожидаясь его ответа, он продолжил. – Это вовсе не язва, это посерьёзнее, – он сделал несколько глотков пива и протянул ему почти полную бутылку. – Хочешь?