Тринадцатый
Шрифт:
Александр сидел за столом, облокотившись на руку. Шло время, а он продолжал сидеть, не шевелясь и практически не моргая. Казалось, что время не властно над ним. В этот момент на него нахлынули уже давно забытые воспоминания: далекое прошлое, которое помнил только он. Нетленное тело в обмен на преданность и злоба на все человечество и на любовь, вследствие которой он появился на свет от раба. Его мать была дочерью богатого магистрата. И как только она умудрилась проникнуться чувством к одному из рабов? Когда ее отец узнал, что она беременна от «вещи» (а именно так он расценивал людей, лишенных свободы), то долго размышлять не стал и приказал отрубить ее возлюбленному левую руку. Затем он позвал самых дорогих и лучших лекарей, чтобы они ухаживали за отцом Александра. Когда рана затягивалась, а раб приходил в себя, магистрат приказывал отрезать от него еще кусок плоти на глазах у собственной беременной дочери. Мучения продолжались до тех пор, пока организм раба не смог бороться с нанесенными увечьями. В тот год стояла страшная жара, и у несчастного началась гангрена, которая
От нагрянувших воспоминаний по телу Александра пробежала крупная дрожь, заставив его привстать и расправить плечи. Повелитель прекрасно помнил тот день, когда, он, беспомощный и одинокий, лежал на смертном одре в сыром и холодном погребе и считал последние секунды своей никчемной жизни, проклиная всех богов, весь мир, свою мать и отца и всех остальных людей вместе взятых. Страх перед смертью он не забудет никогда. Он и теперь боялся ее, отчетливо помня, как в очередной раз пытался вздохнуть, но не мог, и понимал, что это конец. Убогая жизнь заканчивалась, так и не успев начаться. И что он в ней видел? Ничего. Умирать с ненавистью еще труднее, чем жить с ней. Тогда он услышал голос, после которого его тело покрылось ознобом, словно его окунули в снег. Этот голос нельзя было ни с чем сравнить: он был тих и спокоен, но в нем слышалась огромная сила. Александр сначала подумал, что это сама смерть пришла за ним, но костлявая старуха по сравнению с тем, что явилось к нему, была словно безобидный котенок перед царственным львом. Он вспомнил, как голос с издевкой спросил его о самочувствии и как Александр ответил, что ненавидит всех и вся на этом свете. Тогда голос сказал ему: «Служи мне, и я дам тебе все: весь мир ляжет у твоих ног, и ты будешь обладать недоступными простым смертным силой и знаниями, и самое главное – ты будешь здоров». Предложение, от которого вряд ли кто откажется. И Александр не отказался. В тот же момент он разглядел свет, пробивающийся через трещину в крышке подвального люка. Солнечный луч, играючи, переливался в пыльной дымке. Никогда ни до, ни после Александр не видел ничего более прекрасного. Этот момент остался в его памяти навеки как представление об идеальной красоте идеального мира, где нет ничего, кроме него самого и того, кто дал ему возможность возродиться. Александр прозрел. Его ноги почувствовали силу, он ощущал богатырское здоровье каждой клеткой своего тела. Огромная мощь начала бурлить в его жилах, захлестывать его, гнать вперед. Он запомнил каждый свой шаг, когда поднимался по лестнице вверх и выходил на свет, запомнил, как расхохотался, увидев свои руки и ноги – они были невредимы, на теле не было ни единого шрама, а внутри него кипела жизнь. Он запомнил, как вдохнул полной грудью воздух, втянув его сквозь сжатые зубы, и как осознал, что ненавидит весь этот мир, который целых тринадцать лет пытался погубить его. С того момента Александр обрел огромную силу, но расплатился за нее своей свободой, о чем, впрочем, не пожалел ни на йоту. Хозяин щедро одарил его: ему стали доступны знания, скрытые от простых смертных. Вскоре он стал уважаемым человеком, и тогда принялся мстить. Первым, кого он уничтожил, был его «любимый» дед. Последнее, что тот узнал перед смертью, было то, что он подыхает от рук собственного внука. На лице Александра появилась улыбка: эти воспоминания бальзамом изливались на его душу. Он бы убил магистрата еще сотни раз, если бы это только было возможным.
Глава секты огляделся вокруг. Сколько прошло времени с того момента, сколько утекло воды, сколько всего было сделано. А теперь он сидел и ждал, и только он один знал, чего. Свечи в его комнате вспыхнули на секунду так, словно в фитили добавили пороха, и в комнате запахло серой.
– Здравствуй, Александр, – раздался голос за его спиной. – Как тебе уже донесли, Мессир здесь, но сейчас у него другие дела, и он не сможет посетить тебя, так что у тебя есть еще время для поисков. И я очень прошу: не огорчай его. Он и так в последнее время расстроен людским поведением.
– Это ты, Абигор? – с дрожью в голосе проговорил Александр, боясь повернуться в сторону собеседника.
– Да, это я.
– Передай Господину, что я всегда рад приветствовать его в нашей скромной обители. И пусть он не волнуется: его поручение будет выполнено, – заискивающе пробормотал глава секты.
– Да, люди изменили тебя. Не вздумай так же лебезить перед ним! – грозно ответил Ворон. – Ты же знаешь, что он не терпит жалких подхалимов. – Александра снова затрясло, на его лбу выступил пот. – Ну что ты так задрожал? Веди себя, как подобает мужчине. Ты же, в конце концов, пророк и учитель, великий маг для своих последователей, – засмеялся Ворон.
Александр дрожащей рукой вытер испарину.
– Я все понял. Все будет исполнено.
– Вот и хорошо. Милорд посетит вас в любое удобное
– Я бы хотел… – поворачивая голову в сторону собеседника, начал было говорить Александр, но никого не увидел. Переведя дух, глава секты крикнул: – Стража!
Дверь распахнулась, и в нее вбежали два человека крепкого телосложения в черных балахонах и, поклонившись учителю, замерли на месте.
– Вина мне! Быстро! И никого не пускать!
Стража моментально вышла из комнаты. Через несколько минут дверь снова распахнулась и в нее вошла девушка с кувшином, полным доброго бордового вина. Она подошла к повелителю и налила в его золотой кубок венозного цвета жидкость, аромат которой тут же разошелся по помещению. Оставив кувшин на столе и собрав остатки трапезы, служанка удалилась. Тишина окутала помещение. Александр сидел и молча пил. По его виду было понятно, что он очень напуган. Лишь он один знал, что и с какой целью приходило к нему. Он прекрасно понимал, что с этим существом нельзя договориться, его нельзя убедить или разжалобить. Оно может пройти сквозь любого, оставаясь незамеченным, а может у вас же на глазах вытащить вашу душу и, вывернув ее наизнанку, сразу понять, кто вы есть и что из себя представляете. Отдав себя на милость ему, Александр получил многое, но и платил за это немало. Став наместником хозяина на земле, он обрел огромную власть и бессмертие, красоту и магическую силу – он стал практически полубогом, но и ответ за неудачи ему придется держать по всей строгости.
Глава XI
СОН КАК РЕАЛЬНОСТЬ
Водитель Алексею попался неразговорчивый, да и ему самому не очень хотелось болтать. Печка, которая работала в машине на всю мощность, алкоголь и усталость сделали свое дело, и Зверев заснул, как младенец. Как только его телом овладел сон, в голове начали звучать голоса. И чем дальше, тем четче и яснее они становились. Когда слушать их уже не было сил, Алексей открыл глаза и с удивлением обнаружил, что уже не сидит в машине, а стоит посреди города, непохожего на современный. Дома в нем были построены из дерева и камня, дороги вымощены гладким булыжником, неширокие улочки напоминали те, что он видел на картинках в учебниках истории. Везде пылал огонь, стены некоторых строений были обрушены, повсюду бегали и кричали люди, на мостовых, словно мусор, валялись убитые. Неожиданно мимо Зверева пронеслась лошадь, волоча за собой мертвого всадника.
От увиденного Алексею захотелось закричать и проснуться, но он не смог этого сделать: казалось, его поместили в тело другого человека, дав возможность только видеть и слышать. Тот, в ком он теперь находился, действовал сам по себе, независимо от воли капитана. Не понимая, что с ним происходит, Алексей попытался зажмуриться, но тщетно. От безысходности он стал просто наблюдать за происходящим вокруг. Из переулка выбежал воин. По его внешнему виду капитан понял, что это солдат римского легиона. Его доспехи и руки были забрызганы кровью, а в щите застряло с десяток стрел. Крепко сжимая окровавленный меч, солдат подбежал к человеку, в теле которого находился Зверев, и что-то прокричал ему на латинском языке. Как ни странно, Алексей разобрал все слова. Солдат говорил, что их центурия попала в мешок, а центуриона убили, и что противник превосходит их по численности и они долго не продержатся, потому что несут большие потери. Алексей хотел было ответить, но тот, в ком он оказался, вдруг заговорил сам.
– Беги к своим! Я обойду их сзади! – тело развернулось, и капитан увидел, что за его спиной стояли солдаты. – Приготовиться к бою! В боевом порядке за мной!
Раздался гул и звук металла, бьющегося о щиты. Воины двинулись по улице, переступая через трупы людей, будто это были камни на дороге. Пробежав около километра, они очутились в тылу противника, представлявшего собой жалкое зрелище. Это не были профессиональные бойцы. В руках они держали щиты из дерева или наспех связанных между собой прутьев. Кое-кто был одет в римские доспехи, по всей видимости, снятые с убитых. Многие были вообще без обмундирования и вооружены вилами, дубинами, ножами, камнями, луками – всем тем из подручного, что может стать орудием убийства. Однако их было в три или четыре раза больше, чем римских солдат. Рубка была страшной: сталь рвала плоть, крики умирающих разносились по городу. Противник тяжелым прессом сминал ряды римской армии. Пытаясь проломить брешь в строю солдат, он упорно наступал. Подошедшая подмога, которая уже стояла за спиной врага, была готова броситься в бой. Тело, в котором находился Алексей, четко и уверенно произнесло приказ, будто это сражение было частью его повседневной жизни.
– Накройте эту чернь пилумами!
В тот же момент солдаты метнули в противника свои копья. Под смертельным градом люди падали замертво. Сталь вонзалась в них, словно нож в теплое масло. Убитые лежали мешками, раненые с диким стоном корчились на земле. Поняв, что их окружили, вооруженные луками и пращами простолюдины развернулись, и пехота прикрыла их щитами.
– Построение черепахой! – тут же заорало тело капитана.
Римляне встали плечом к плечу. Первый ряд выставил щиты перед собой, а центровые подняли их вверх, образовав сплошную стену из железа и дерева. Алексей едва успел забежать за солдат, как на них обрушился ответный град из стрел и камней. Острые наконечники впивались в щиты, некоторые пробивались сквозь щели, и тогда солдаты падали на брусчатку, пропитанную кровью. Сразу же после первой атаки последовала вторая, и снова смертоносный дождь обрушился на римлян.