Тринадцатый
Шрифт:
– Что случилось, Николай Егорович?
Увидев начальника, Петросянов взвизгнул, как собачонка, и закрыл лицо руками в ожидании продолжения экзекуции.
– Простите, простите.
Кто-то из толпы вызвал скорую. Николая Егоровича подняли и повели к выходу, но он умудрился вырваться и с криком, расталкивая всех на своем пути, побежал назад к своему кабинету. К его удивлению в кабинете, где всего несколько минут назад была развратная вечеринка, все выглядело так, словно в него никто не заходил. Петросянов со всей силы хлопнул дверью, и его истошный смех разнесся по всему зданию городского суда. Вбежавшие санитары быстро скрутили судью и вытащили его на улицу, где уже ждала машина скорой помощи. Петросянов не сопротивлялся и покорно шел за санитарами, его смех сменился слезами. Коллеги Николая
Анатас сидел на лавочке в парке и пристально наблюдал за детской игрой в снежки. Один снежный шарик попал в его плечо и разлетелся на миллионы снежинок. Мальчонка, который неудачно кинул свой снаряд, покраснел и медленно подошел к незнакомцу.
– Простите, пожалуйста, я случайно, – потупив глаза, проговорил он.
– Ничего страшного, ты сделал плохо, хотя и не специально, но осознал свой поступок и раскаялся в нем. Я вижу, ты искренне сожалеешь о случившемся, поэтому не вини себя. У тебя доброе сердце, в отличие от твоего отца. Не старайся походить на него, ибо снежок, попавший в кого-то, может обернуться лавиной.
Анатас поднял горсть снега и, скатав ком, протянул мальчишке. Тот радостно схватил его и побежал прочь от странного человека.
– Милорд, мы сделали то, о чем вы просили, – поклонившись, проговорил Ворон и присел рядом.
– Дети. Посмотри на них: они совсем юные, но пройдет пять-семь лет, и желчь начнет сочиться по их венам. Взрослые отравят их мир своими мнимыми проблемами и никому ненужными законами.
– Так было всегда, мой Господин.
– Так будет всегда, Посланник. Сдерживать их грехи можно, только отвечая злом на зло. Ты знаешь, Ворон, что одной из главных составляющих коррупционной системы в любой стране является продажное судейство? С его помощью осуществляются самые темные делишки. Судьи стараются поставить себя выше закона, хотя сами должны быть его воплощением. За взятки и по заказу таких же коррумпированных служителей порядка они без зазрения совести упакуют невиновных за решетку по заведомо ложному, маразматически-абсурдному обвинению. Без всяких поводов, оснований и доказательств отнимут или разорят любого тщательно соблюдающего законы и правила бизнесмена, расправятся с политическими противниками и неугодными, «отмажут» и оправдают отпетых уголовников. Они возомнили себя вершителями судеб и забыли, что над ними есть власть, гораздо более страшная, чем вышестоящее начальство. Совместно с продажной милицией и прокуратурой они стряпают грязные дела. Все они замешаны в одну «кашу» и безнаказанно ведут свой преступный бизнес по фабрикации коммерческих уголовных дел, по торговле свободой и правосудием. Эта преступная мразь покрывает друг друга, потому что у всех у них рыльце в пушку. И действуют они по простой схеме: милиция загоняет жертву в стойло, прокурор берет ее за рога, судья – за хвост, а адвокат ее доит. И шансов вырваться у жертвы практически нет. Человек абсолютно беззащитен перед корыстной российской Фемидой. Судейский беспредел цветет пышным цветом. От российского суда не зарекайся, а уж если попал в его нечистые лапы, знай: спасения не будет. Лучше сразу откупайся, неси «зеленые». Впрочем, они наказывают себя лучше, чем самый искусный палач. Нет, они не перестанут меня поражать. Я буду восхищаться их изобретательностью еще долго, очень долго.
– Так что вы хотите с ним сделать, господин? – сухо спросил Ворон.
– А ты помнишь царя Камбиса? [13]
– Конечно, мой сир.
– Пусть Грешник доделает начатое.
– Я все понял, – склонив голову, произнес Ворон.
Кто-то из толпы первым оценил случившееся.
– Да, хороший человек был, честный, и вот на тебе – такой срыв.
– Это точно!
– Да, нет справедливости! Бог всегда забирает к себе хороших людей! А все гады живут и здравствуют.
13
За то, что подкупленный судья
– Вот и верь в него после этого, раз он таких хороших людей не оберегает.
В закрывающейся карете скорой помощи блеснула улыбка Грешника, который в халате медбрата резким движением схватил скальпель.
На следующей день в кабинете Петросянова восседал на новеньком стуле из белоснежной кожи новый судья.
Глава XIII
РАЗГОВОР
Войдя в прихожую деревенского дома, Зверев почувствовал тепло и уют. Он быстро снял куртку, разулся и посмотрел на девушку, которая с недовольным видом стояла перед ним.
– А где Виктор?
– На кухне, – буркнула она и показала рукой, давая понять Алексею, чтобы тот проходил.
Виктор сидел за столом перед бутылкой. На столе стояла скудная закуска в виде сковородки жареной картошки и банки соленых огурцов, в углу виднелись две уже опустошенные емкости из-под горячительного.
– Хорошо сидим.
От неожиданности Четырин вздрогнул.
– Что, опять из меня дурака делать приехали? Или все – с вещами на выход?
– Я присяду?
– Конечно, садитесь. Мне как, уже сухари сушить, или вы ко мне выпить приехали?
– Поговорить.
– Ну, давай поговорим, – Виктор взял бутылку, налил добрую порцию водки в стакан и подвинул его Звереву.
– Вы что, пить собираетесь?! Ты и так вторые сутки не просыхаешь! Ты обо мне подумал?! – заорала жена и, выхватив у мужа драгоценный напиток, попыталась вылить его в раковину.
Виктор быстро вскочил и отобрал бутылку.
– Пошла вон, дура!
Из соседней комнаты раздался детский плач, и хозяйка, зарыдав, удалилась из кухни.
– Давай пей, капитан, пей. Это наши проблемы, не твои. Поорет и перестанет, – пробормотал Виктор, садясь за стол.
– Да уж, – Зверев махом опрокинул стакан.
– Ну, о чем ты приехал со мной говорить?
– Все о том же.
– Ха! По-моему, я уже все тебе рассказал.
– Давай еще раз сначала.
– Как скажешь. Наше дело маленькое. Это вы у нас власть.
Закончив рассказ, Четырин налил стакан себе и капитану.
– Это все?
– А что ты хотел услышать? Ничего нового я тебе сказать не могу. Да и не сказочник я, чтобы байки травить.
– По-моему, ты рассказывал, что вы подобрали человека и довезли его до города и что он был виновен в смерти водителя. А теперь ты говоришь, что это был несчастный случай.
– Так ты мне все равно не поверишь. Зачем тогда утруждаться? Тебе ведь дело закрыть надо? Так давай, ковыряй дырку для очередной звезды. Вешай на меня, да и делов-то!
– Не так все просто. Если б надо было закрыть дело, я бы тебя не выпустил из кабинета. Ну а если я скажу, что верю тебе. Допустим, верю. Только не в то, что ты мне сейчас рассказал, а в то, что рассказывал раньше.
– Неужели и ты его видел? Чувствуешь, что воздух стал вокруг тяжелым, будто что-то поменялось?
– Нет, к сожалению, я ничего не чувствую и никого не видел.
– Тогда зачем мне строить из себя дурака?
– Потому что это твой единственный шанс не загреметь за убийство. Мой коллега Попов давно бы тебя упрятал, а я тут с тобой сопли развожу.
– О, как. Это значит, ты обо мне заботишься? Тогда лучше посади меня, чтобы, когда он снова придет, не смог до меня добраться! Желательно куда-нибудь на север, подальше отсюда. А впрочем, куда нам от него деться? Он везде найдет. Он про каждого знает. Все знает.
– Ладно, успокойся!
– Успокоиться? Успокоиться?! Да ты когда-нибудь встречался с самим злом? Он – черт, дьявол, нечисть! Я спать не могу, слышу его голос, в каждом темном углу его вижу! А ты мне говоришь успокоиться?! Вот, посмотри! – заорал Виктор и, вытащив из-за пазухи серебреный крестик на цепочке, начал трясти им перед лицом Зверева. – Я раньше ни в Бога, ни в дьявола не верил, а теперь ношу эту хрень на себе!