Тритоновы очки. Сказки
Шрифт:
Оказался в божьекоровкиных друзьях и мрачноватый Скорпион. Он давно был лишён женского внимания и тепла, тосковал по нему, и доброжелательность Божьей Коровки принял за благосклонность. Однажды, сидя рядом с ней под калиновым кусточком, он вдруг без всяких слов и признаний обнял её и хотел поцеловать.
– Что ты делаешь! – неподдельно испугавшись, вскричала она.
– Спокойно! – зловеще произнёс он. – Спокойно!..
Жуткий страх, пронзивший Божью Коровку до самых кончиков крылышек, придал ей сил, она
– Где ты?.. Куда спряталась? – утробным голосом гудел Скорпион, ползая вокруг куста.
И после приступа страха, нестерпимой болью отозвавшегося в голове, Божья Коровка вдруг испытала жалость к несчастному.
Они так хорошо дружили! А он всё испортил!..
Что же он наделал?!
Жалость снова сменялась страхом, и она лихорадочно соображала, куда бы скрыться. Вдруг Скорпион решится на повторную попытку?! Или захочет отомстить!
– Скорпион ведь и убить может, – однажды хладнокровно заявил этот угрюмый тип.
У Божьей Коровки, вспомнившей эти слова, сердце ушло в пятки, и она упала замертво.
А Паук-крестовик, сверкая белыми пятнами, мчался по асфальтовой паутине в надежде осуществить очередную идею.
Для начала ему нужно было из пункта А, как это водится в задачах по математике, переместиться в пункт Б. На деле эти пункты имели другие названия, например, Ах или Бух, но это ничего не меняло.
Достижению означенного пункта, однако, мешало множество препятствий: нескончаемые светофоры, ленивые пешеходы, столкновения и крупные аварии.
А главное!
Всё население Города вдруг начинало двигаться туда же, куда стремился он. Автомобили изо всех соседних улиц вливались в ту, по которой ехал Паучок. Общее движение замедлялось, порой останавливаясь совсем, и тогда случались большие и малые трагедии. Чьи-то нервы не выдерживали, водитель стремился проскочить там, где места явно было недостаточно, в результате чего пункт «Бух» достигался раньше, нежели к нему приводила дорога.
Всякая авария переживалась Паучком как личная. Ему казалось, что это он столкнулся с кем-то и лежит, истекая кровью, у обочины… А если этого не случилось на самом деле и он продолжил движение, то это лишь временно. Рано или поздно, но и он должен найти своего товарища по несчастью!
«Скорая помощь», зажатая на левой полосе, сколько ни сигналила, стояла на месте. Машины плотно запрудили дорогу и даже при самом большом желании никак не смогли пропустить её.
Вдруг из «скорой» выпорхнула Муха-врач и истошно закричала:
– Она умерла! Маленькая Пчёлка! Умерла… Из-за вас!..
Муха долго и несвязно кричала, рыдала, причитала.
Но Пчёлку, которую они везли, уже было не возвратить…
Городская
И проглотила её.
Паучок в оцепенении сидел в машине. Ему сигналили со всех сторон, чтобы он не задерживал движение. Всем надо было скорее ехать по своим делам.
Никто не обратил внимания на смерть, которой могло бы не быть. Но она случилась…
И он, Паучок, стал соучастником этого печального события.
Берёзовая роща встретила Паучка тишиной.
Низкие облака тянулись над озером, напрочь перекрывая доступ солнечным лучам. Но над рощей облачные массы клубились, налетая друг на друга, и в этих играх-состязаниях иногда теряли плотность, давая возможность проступить небесной голубизне.
С трассы доносился редкий шум проезжавших автомобилей.
– Божью Коровку что-то не видно. Готовится к зиме? – спросил Паучок понурого Скорпиона, залезавшего в гнездо.
– Все готовятся к зиме. Один ты всё где-то пропадаешь…
Скорпион явно был не расположен к беседе.
И Паучок побрёл искать Божью Коровку сам.
По пути он разговорился с Изумрудным Жуком, с которым познакомился в начале лета. Тот сидел на цветке шиповника среди красных лепестков, и зелёное свечение от него широко разливалось вокруг.
Сейчас Жук немного потускнел, но был рад встрече.
– А, Паучок-крестовичок! «Из дальних странствий возвратясь»… Что невесел, голову повесил?
Почему-то вместо того, чтобы спросить про Божью Коровку, Паучок вдруг принялся подробно рассказывать про городскую сеть, в которой он долго путался-барахтался и оказался отторгнутым ею.
– Хорошо! Очень хорошо, – благодушно кивал Изумрудный Жук.
– Что же в этом хорошего?! – возмутился Паучок.
– Как же, – миролюбиво начал Жук. – Ведь благодаря тому, что там было плохо, ты оказался здесь, где хорошо. Ведь здесь тебе хорошо?
– Ну… лучше, конечно, чем там. Но и тут жизнь как-то изменилась, пока меня не было. Потускнела…
Паучок подумал про Божью Коровку, перед которой чувствовал какую-то неясную вину, и понял, почему жизнь для него потеряла яркие краски.
Но опять заговорил о другом:
– Я недавно рекламную страницу видел с призывом: хочешь, чтобы о тебе узнали все? И дальше шло предложение разместить там свою рекламу… А мне хочется порой умалиться, стать совсем незаметной крохотной мошкой, чтобы не превратиться в очередную жертву…
– Жертвой можно стать и будучи самой мелкой мошкой, – покачал головой Жук. – Убегать от трудностей бесполезно, они всё равно настигнут нас.
– А-а… – Паучок хотел что-то уточнить, но замялся. Он снова вспомнил про Божью Коровку.