Триумф Боло
Шрифт:
Касаюсь дна. Гусеницы стоят на гладком камне. Температура воды 2,7 градуса по Цельсию. Скорость течения 0,6 метра в секунду. Быстрое течение и прохладная вода охлаждают корпус. Мы надежно скрыты от глаз противника.
— Дуг, посадка произведена успешно. Рекомендую оставаться в этом положении в течение 24 часов.
— Согласен. Все слышали, что сказала леди? Время перекинуться в картишки. Подождем.
Ощущаю положительные эмоции. Командир удовлетворен моими действиями. Он называет меня «леди», когда особенно доволен. Команда и
— Приготовиться к посадке!
Виллум вздрогнул от звука удивительно человеческого женского голоса, закрыл глаза и вцепился в сбрую. К стыду своему, он заорал...
Спуск не затянулся. Удар был силен, несмотря на подвеску. Ремни врезались в мышцы. Синяки обеспечены — если он до них доживет. После этого толчка спуск стал мягким.
Вода, понял Виллум. Приводнились.
Они бухнулись на твердую поверхность.
— Дуг, посадка произведена успешно. Рекомендую оставаться в этом положении в течение 24 часов, — тот же женский голос. Это Боло.
Сидя в своем командном кресле, Дуг Харт кивнул:
— Согласен. Все слышали, что сказала леди? Время перекинуться в картишки. Подождем.
Виллум расслабился в своей сбруе. Слава Богу...
— Всем распрягаться, — сказал Харт, расстегивая свои пряжки. Он затопал сапогами по палубе. — Отлично сработано, Рыжая. Никто не ранен?
— Нет, Дуг, — ответил Боло.
Виллум со странным ощущением понял, что его жизнь находится под наблюдением Боло. На судне он с этим не встречался. Черт, надо было внимательнее относиться к учебному материалу. Он понимал, что Боло может предоставить в его распоряжение любые необходимые ему данные, но незнание все же пугало. Надо затыкать информационные дыры, и побыстрей.
На лице Харта — ни следа иронической ухмылки. Под впечатлением благополучного приводнения он благодушно улыбается:
— Как дела, ДеФриз?
Виллум обвел языком зубы:
— Нормально. Все цело.
Харт засмеялся:
— Вылезай. Есть работа. Надо проверить ее с носа до кормы.
— Есть, сэр,— сказал он, но пальцы не слушались... Или что-то заело. Он покраснел и попытался снова.
Харт обратился к Боло:
— Состояние, Рыжая?
— Проверка систем продолжается. Система «Хамелеон» настроена на текущее окружение: скала и вода. Вероятность обнаружения противником 0,093 процента, если в экран «Хамелеона» не уткнется ближний луч. Системы функционируют нормально, но поступил сигнал неисправности из пищеблока. Хорошо, если ДеФриз посмотрит, когда будет время. Хоппер — или лучше Данни? — подыши, пожалуйста, ровно и спокойно через марлечку. Медицинский шкаф спереди справа.
Дуг, цель Прима в 91,3 километра к северо-западу от нашей позиции, вверх по течению. Подробная карта в моих данных показывает удобный доступ. Выйти из этого каньона можно, согласно картам колоний, в 61,7 километра вверх по течению. Там находится пристань экскурсионного катера. Оттуда к шоссе ведет проселок. Предлагаю двигаться в светлое время суток в модификации системы «Хамелеон» под тяжелый сельскохозяйственный или горный комбайн.
—
Виллум ничего не имел против.
— Паракрылья убраны. Водичку из брюшка отцежу потом, когда выйдем на воздух.
Из отделения команды послышались смешки. Виллум на мгновение замер с пряжкой в руках, глядя через решетку ближайшего бортового динамика. Голос Боло походил на голос его бабушки. Он охотно поверил бы, что в соседнем помещении сидит женщина — техник эксплуатационной службы и общается с ними. Только вот соседних помещений на Боло не было. Лишь тесная боевая рубка и битком набитое отделение десанта. Собственная реакция на голос Боло обеспокоила его. Он понимал, что находится в машине. Машина эта могла мыслить, общаться, но все же это машина. Но он уже думал о ней как о женщине.
Ну и что? Так же любой член команды думает о корабле. С незапамятных времен.
Психотроника «Бонни» не могла сравниться с мозгом Марк XXI, но все же Виллум привязался к своему судну. Теперь он начал понимать, почему экипажи Боло реагировали таким образом.
Харт открыл люк в переборке и повернулся к нему:
— ДеФриз, кончай со своей сбруей и займись пищеблоком. Потом бери инструмент и перепроверь Рыжую. Я помогу тебе сориентироваться в ней. Банджо, проверь все оружие. Хоппер, будь особенно внимательным. ДеФриз, пошевеливайся!
Он остался в командной рубке один, все еще силясь расстегнуть проклятую пряжку. Люк с легким щелчком закрылся. Наконец чертова упряжь уступила, и Виллум неизящно грохнулся на пол. Слава богу, никто из экипажа, кажется, не был свидетелем этого. Он быстро, но не очень уверенно вскочил на затекшие резиновые ноги.
— Хотел бы я знать, где искать этот пищеблок, — пробормотал он вслух, восстанавливая в памяти свой учебный курс.
— Иди к корме. В конце десантного отделения по левому борту, за сиденьями, — направил его женский голос Боло.
Он подпрыгнул сантиметров на восемь.
— Извини, не хотела тебя испугать.
— Э-э... — Он осмотрелся и нашел линзу объектива видеосенсора. — Привет. Немного неожиданно, правда... — Виллум почувствовал, что краснеет, что выглядит зеленым новичком.
Своеобразный женский смешок раздался из динамика.
— Ничего страшного, Виллум. Ты ведь раньше не работал с Боло. Освоишься.
— Э... спасибо.
— Во мне заложено более тщательное моделирование диалога с человеком и более разветвленная речевая коммуникация, чем у сверхсветовых судов. Удобство экипажа — моя приоритетная задача, и я стараюсь добросовестно ее выполнять.
— Что происходит, когда ты теряешь кого-то? — спросил Виллум, думая о двоих убитых на «Бонавентуре».
Он удивился долгой паузе. Еще ни разу не случалось, чтобы психотроника медлила с ответом.
— Я скорблю о них, — сказала наконец Рыжая. — Джурджу Галати — хотя он терпеть не мог своего имени. Я всегда звала его Призраком. Хоншуко Каи. Это мои парни. Призрак был со мной 7 лет 3 месяца 21 день 6 часов 5,7 минуты. Медовик — со дня моего ввода в строй. Враг отнял их у меня. Давай лучше поговорим о поврежденном пищеблоке.