Триумф и трагедия. Политический портрет И.В.Сталина. Книга 1

Волкогонов Дмитрий Антонович

Сталин любил копаться в списках партийных, государственных, дипломатических, военных работников, оставляя нередко против отдельных фамилий одному ему понятные меты. Они могли означать избрание или неизбрание в ЦК, Верховный Совет, передвижение по вертикали или по горизонтали, а иногда и самое худшее. Причины, мотивы этих решений определялись, видимо, степенью личной преданности «вождю» и какими-то еще, только ему известными критериями.

Большим руководителям, находящимся на виду у множества людей, трудно беречь личные тайны. В демократическом обществе в этом нет нужды. Во времена Сталина государственной тайной особой важности были данные о составе семьи члена Политбюро, его привязанностях и вкусах,

его отношении к тем или иным вопросам и проблемам. Таинственное в своей засекреченности и безликости руководство было призвано лишь создавать фон «окружения», «соратников», «единомышленников». В арсенале у Сталина и Берии всегда была наготове версия о возможном «заговоре», «покушении», «теракте». Сталин действительно боялся, смертельно боялся покушений. Он полагал, что в обществе могут (должны!) быть люди, подобные народовольцам, эсерам, которые делают особую ставку на террор. Сталин всю жизнь ждал покушения. А его не было… «Вождь» недооценил своих способностей заставить замолчать, притихнуть великий народ. Тех, кто знал, каким виделся социализм изначально, диктатор уничтожил, а молодые, новые поколения, благодаря сталинской демагогии, считали, что социализм и должен быть таким, каким его строил Сталин. Окружение знало об этом патологическом страхе «вождя» и патологически боялось навлечь на себя подозрения, которые могли стать роковыми. Эту «тайну» знали все соратники Сталина.

Закрытость общества начинается с руководства. Сталин здесь многого добился. Свету гласности предавалась лишь самая малая толика его личной жизни. В стране были тысячи, миллионы портретов, скульптур, бюстов загадочного человека, которого народ боготворил, обожал, но совсем не знал. Сталин умел хранить в тайне силу своей власти и своей личности, предавая народному обозрению лишь то, что предназначалось для ликования и восхищения. Все остальное было укрыто невидимым саваном.

Пароксизмы насилия

Всем живущим на Земле время отмеряет одной мерой. Вожди не являются исключением. Годы давили на плечи, а слава Сталина росла. Она, по сути, стала планетарной. И враги и друзья были вынуждены считаться с его волей, изощренным умом, планами. Еще задолго до 70-летия по инициативе Маленкова на Политбюро рассмотрели длинный перечень мер и шагов по достойному празднованию юбилея. Это не только увековечение «вождя» – новые монументы, присвоение его имени комбинатам и стройкам, но и бесчисленные трудовые рапорты. В фонде «Переписка с товарищем Сталиным» – множество рапортов, докладов наркомов (министров), директоров заводов, секретарей обкомов. Но больше всего – обращений Берии. Тот еще во время войны стал радовать Сталина «трудовыми свершениями» своего наркомата. Например, 26 января 1944 года он докладывал:

«Государственный Комитет Обороны

товарищу Сталину И.В.

Докладываю, что Челябметаллургстрой НКВД закончил строительство первой очереди теплоэлектроцентра Челябинского металлургического завода и сдал в эксплуатацию турбину № 1 мощностью 25 тысяч киловатт и котел № 1. ТЭЦ начата строительством на неосвоенной площадке в марте 1943 года и закончена в короткий срок за 10 месяцев.

Прилагаю на Ваше решение рапорт строителей и проект ответной телеграммы.

Народный комиссар внутренних дел Союза ССР

Л. Берия».

Рапорты Берии шли регулярно. Складывалось впечатление, что его ведомство работало лучше других. Вот и за год до юбилея Круглов завалил «вождя» докладами такого же характера.

«Товарищу Сталину И.В.

Министерство внутренних дел СССР докладывает Вам, товарищ Сталин, что горняки Печорского угольного бассейна, борясь за досрочное выполнение плана третьего года пятилетки, 19 декабря (за два дня до 69-летия «вождя». – Прим. Д.В.) выполнили

годовой план добычи угля… Горняки Печорского угольного бассейна до конца года дадут стране сверх плана 200 тысяч тонн угля.

Министр внутренних дел СССР

С. Круглов».

Такие же «горняки» трудились на сотнях, тысячах предприятий страны под охраной конвоя. Сталин считал это совершенно нормальным: построение нового общества требует жестокой селекции. Все, недостойные звания «нового человека», должны пройти длительное перевоспитание в лагерях. Даже когда фашистские войска были под Москвой на расстоянии выстрела дальнобойного орудия, десятки соединений и частей войск НКВД охраняли огромное количество заключенных, большая часть которых должна была бы быть на фронте. И не приходилось бы Жукову, другим военачальникам собирать все, что оказывалось под рукой, чтобы латать прорехи на фронте, бросать в прорыв курсантов военных училищ, ополченцев, команды военных складов, караульные роты… А в это время войска НКВД стерегли «врагов народа». Но, похоже, их Сталин боялся не меньше, чем фашистов.

Как явствует из документов, именно Сталин был инициатором превращения заключенных в постоянный источник бесправной и дешевой рабочей силы. Напомню, выступление Сталина на заседании Президиума Верховного Совета СССР 25 августа 1938 года, поощряющее беззаконие и позволяющее удерживать заключенных в лагерях и по истечении срока, было тут же оформлено как соответствующий юридический акт, цену которому испытали на себе многие, многие тысячи людей. В беседе со мной А. Г. Кабаев, рабочий-пенсионер из Бугуруслана, рассказывал: его отец, инженер авиазавода в Москве, был арестован в 1936 году за «контрреволюционную троцкистскую деятельность», о которой не имел ни малейшего представления, и осужден на пять лет. Однако без всякого суда ему к пяти годам прибавили еще шесть. Вернувшись в 1947 году к семье, сосланной в Бугуруслан, он недолго пробыл с ней. Скоро вновь арест, тюрьма, высылка без всякого суда в Красноярский край, где он и умер. Исковерканная и растоптанная жизнь. А сколько было таких жертв произвола? Кто скажет, кто знает?

Со временем Берия с полного согласия и одобрения Сталина отладил целую систему тюремной эксплуатации интеллигенции – инженеров, врачей, архитекторов, строителей, технологов, ученых. Уже во время войны умом и руками заключенных были сделаны крупные открытия и изобретения, сыгравшие важную роль в наращивании оборонного потенциала. Были случаи, когда таким способом добывалась свобода. Boт один пример. В феврале 1944 года Берия подготовил следующий доклад:

«Председателю ГКО

товарищу Сталину И.В.

В 1942–1943 гг. по проектам заключенных специалистов 4-го спецотдела НКВД СССР на заводе № 16 НКАП выполнены следующие работы, имеющие важное оборонное значение:

1. По проекту Глушко В.П. построены опытные реактивно-жидкостные двигатели РД-1, предназначенные для установки на самолеты в качестве ускорителей.

2. По проекту Добровольского A.M. на базе спаривания серийных моторов М-105 построены мощные авиационные двигатели МБ-100 со взлетной мощностью 2200 л/с и МБ-102 со взлетной мощностью 2425 л/с…

Учитывая важность проводимых работ, НКВД СССР считает целесообразным освободить со снятием судимости особо отличившихся заключенных-специалистов… Прошу Ваших указаний.

Берия».

Далее следует список 35 заключенных: Артишевский Л.Б. (осужден на 10 лет), Бегаш Б.Л. (10 лет), Бережной Ю.М. (25 лет), Бодая М.Е. (20 лет), Брагин Д.Я. (10 лет), Витка В.А. (10 лет), Владимиров М.С. (10 лет), Вольф А.О. (10 лет), Глушко В.П. (10 лет) и другие… Эта практика сохранилась на многие годы. Сталин верил, что интеллект и в заточении способен успешно работать на общее благо.