Тривейн
Шрифт:
Закончив эту тираду, Викарсон откинулся на спинку кресла.
– Все это, конечно, очень хорошо, мистер Блэкстоун, – проговорил Тривейн, – но почему это вас беспокоит?
Тривейн специально сделал так, чтобы показать молодому Сэму, что он весь внимание.
– Очень просто, командир! Никто не пригласит юриста, и уж тем более из корпорации, никто не поставит его в столь сложную ситуацию, если только юрист не запуган до смерти. Спросите его о чем-либо – этот человек ничего не знает! Поверьте, мистер Тривейн, он и в самом деле знает меньше, чем мы!
– Вы начинаете применять тактику судьи Студебейкера, – заметил Тривейн, –
– Ни в коей мере, мистер Тривейн. – Викарсон перестал расхаживать по кабинету и направился к кушетке.
Усевшись, поднял один из лежавших на чайном столике листков.
– Я сделал несколько заметок, – продолжал он. – Конечно, не аналитических, как Алан. Я ведь имел дело с опытными людьми, мне пришлось изворачиваться, задавать разные вопросы... И все же удалось кое-что выяснить... Но сначала ответьте мне на один вопрос: что бы вы сказали о тайном сговоре между двумя как бы противниками в ущерб третьей стороне?
Тривейн и Мартин переглянулись и снова впились глазами в юриста.
– По-моему, ничего такого, что можно было бы использовать в суде, сегодня сказано не было, – проговорил Тривейн, закуривая сигарету.
– Конечно, вопросы о квалификации сотрудников оспорить в суде невозможно. Но если добавить еще кое-какую информацию и копнуть глубже, такая возможность появляется.
– Что вы имеете в виду? – спросил Мартин.
– Годдард опустил тот факт, что он – то есть «Дженис индастриз» – не сообщил о квотах для стали, установленных президентом Комиссии по импорту в марте прошлого года, перед тем как были опубликованы статистические данные. То, что «Дженис» получила от «Тамисито» из Японии огромное количество железных болванок, было объяснено благоприятными рыночными условиями и умением заключать сделки.
Тривейн кивнул, а Мартин включил на несколько секунд подаренный ему фонарик.
– И что? – спросил он.
– А то, что в августе «Дженис» пустила в ход долговое обязательство на несколько миллионов долларов... Мы, юристы, всегда следим за подобными сделками: обидно, что нанимают не нас, ведь это всегда хороший гонорар... Простите, я несколько отвлекся. Фирмой, подписавшейся под долговым обязательством, была чикагская «Брэндон энд Смит», очень большая, и я бы даже сказал, аристократичная компания. Но почему именно Чикаго? У них полно своих фирм в Нью-Йорке...
– Продолжайте, Сэм, продолжайте! – сказал Тривейн. – И какой же вы сделали вывод?
– Я бы объяснил это так. Правда, мне пришлось кое-что для этого выяснить... Две недели назад «Брэндон энд Смит» приобрели третьего компаньона. Им оказался некто Йан Гамильтон, безупречный юрист и...
– Тот самый Гамильтон, – наклонившись вперед с конвертом в руке, перебил Сэма Тривейн, – что работал в президентской Комиссии по импорту?..
– Комиссия была распущена после того, как доклад отправили в Белый дом. В феврале, девять месяцев назад... И хотя никто не знал, примет ли президент предложенные ему рекомендации, пять членов комиссии, как и ожидалось, продолжали хранить молчание относительно своих выводов, несмотря на официальные запросы...
Выпрямившись в кресле, Тривейн сделал какую-то пометку на конверте.
– Отлично, Сэм... Это хороший след... Что-нибудь еще?
– Так, мелочь... Хотя, конечно, кое-что вы можете извлечь...
Они говорили еще целых сорок пять минут. Тривейн
– Вы перетряхнули наши мозги, мистер Тривейн, – сказал Викарсон. – О чем вы, интересно, думали?
Тривейн встал с кресла и показал конверт. Затем подошел к сидевшим на кушетке Викарсону и Мартину и положил конверт на кофейный столик.
– Я думаю, что мы получили то, к чему стремились...
Викарсон подвинул конверт так, чтобы он оказался между ним и Мартином, и оба они стали изучать аккуратно выписанные имена:
"Эрнест Маноло – Пасадена
Ральф Джемисон – Хьюстон
Джошуа Студебейкер – Сиэтл
Митчелл Армбрастер – округ Колумбия
Арон Грин – Нью-Йорк
Йан Гамильтон – Чикаго".
– Внушительный список, Эндрю, – сказал Алан Мартин.
– Весьма. Каждый из здесь упомянутых участвовал в проводимых «Дженис» крупных операциях, совершенных при обстоятельствах весьма необычных. И что самое интересное, все эти люди связаны друг с другом!
Судите сами: Маноло – урегулирование спорных вопросов с рабочими, Джемисон – вопросы дизайна, Студебейкер – в высшей степени подозрительный вердикт с точки зрения федеральных властей. Далее, Армбрастер и его люди, которые не имеют ничего общего с «Дженис индастриз» в Калифорнии, но заступаются за нее в сенате; Арон Грин распределяет большую часть денег национального лобби – интересная, между прочим, любезность со стороны «Дженис индастриз»... И наконец, Йан Гамильтон! Кто знает, что за ним стоит? Особенно меня беспокоят личности, так или иначе связанные с президентом, имеющие отношение к контракту в сто миллионов долларов, где главным подрядчиком выступает министерство обороны!
– И что же вы будете делать? – спросил Мартин, забирая у Сэма конверт. – Мы можем собрать на каждого из этих людей все интересующие нас сведения...
– Не возбуждая ненужного интереса?
– Думаю, что смогу, – сказал Викарсон.
– Я так и думал, что вы сможете, – рассмеялся Тривейн. – Пожалуйста, сделайте это быстро и хорошо... Кроме того, пусть у Маноло, Джемисона и Студебейкера возьмут интервью: по вопросам переговоров «АФТ-КПП» в Пасадене, об изменении планов в хьюстонских лабораториях и по поводу судебного заключения в Сиэтле. Возможно, мы ничего не добьемся, поскольку каждый мог действовать в одиночку, хотя лично я так не думаю... Кто знает, быть может, нам и удастся узнать, как «Дженис» проворачивает свои операции. И даже если эти люди не имеют к компании никакого отношения, мы все равно получим довольно полное представление о методах ее работы...
– Ну а что с тремя остальными? – спросил Мартин. – Я имею в виду сенатора, Грина и Гамильтона...
– Оставим их, пока не получим интервью от других, – сказал Тривейн. – Сейчас самое важное – скорость и конспирация. Никто не должен догадываться, чем мы заняты. Возьмем на вооружение «боннеризм»: неожиданная атака, клещи. Мы должны действовать так, чтобы ни у кого не осталось времени на обдумывание и подготовку объяснений... Сегодня еще можно позволить себе отдохнуть, но завтра начинаем работать на заводах – от Сан-Франциско до Денвера. Да, господа, этого требует история! Мы продолжаем. Правда, тут возможна некоторая уклончивость...