Трижды преданный
Шрифт:
Ванда вмиг стала серьезной, поправила волосы, вытащила все деньги, зажала их в кулак.
– А зачем вам? Вы его знаете?
– Разумеется, – улыбнулся Морок.
– Это Осипов Максим, наш… одноклассник, – на ходу сочинил правдоподобную байку Олег. Девица выглядела потрясающе, но мозгов у нее кот наплакал, да при ее ремесле они без надобности. Вот и не пришлось придумывать сложную сказку о пропавшем и найденном брате, о желании воссоединиться с ним немедленно, или что-то в этом духе.
– Думаешь, мы хотим вывезти его в лес и там убить? – в тон ему проговорил Морок, улыбаясь девице. – Нет, это розыгрыш, просто
Ванда посидела пару минут с видом глубокой задумчивости и сказала:
– Хорошо. А деньги когда?
– Как только клиент выйдет, – пообещал Морок. – Сделка есть сделка, сама понимаешь. Ну, как?
– Договорились.
Она поднялась и моментально упорхнула, Морок ухмыльнулся, глядя на раскрасневшегося расхристанного Осипова, что приник-таки к фужеру с шампанским:
– Пей, паскуда, пей. Кто знает, когда тебе еще доведется…
Тот пил, ни в чем себе не отказывая, потом заказал ужин и лопал, глядя на сцену. Там началась вторая часть шоу, девушки ушли из зала и теперь отрабатывали основную зарплату. Ванда старалась на совесть – перемещалась по сцене так, чтобы не упускать Осипова из виду, и, насколько видел Олег, откровенно улыбалась ему, вообще делала вид, что танцует только для него. Того и вовсе развезло, он помахивал вилкой в такт музыке, ронял еду, перевернул полупустой фужер, но последствия быстро ликвидировали официанты.
Танец закончился, стриптизерши пропали, в зале шумно выдохнули, но как-то устало, без прежнего энтузиазма. Морок глядел то на пьяного Осипова, то в темноту за сценой.
– Как он ехать собирается, хотел бы я знать, – проговорил Олег.
– При наличии такого дома и машины я бы на его месте о подобных мелочах не беспокоился, – заметил Морок. – Где же она, мать ее…
Ванда показалась через пару минут. Ей, как и товаркам, понадобилось время, чтобы переодеться, и теперь на девушке было что-то вроде халатика – прозрачного, разумеется, – накинутого поверх белья. Осипов обновку оценил, смял тонкую ткань и едва не порвал, когда Ванда оказалась у него на коленях. Минута, две, три – она отработала по полной, не схалтурила даже перед пьяным клиентом, поднялась, вытащила из трусиков деньги и отошла от столика. Проходя мимо Морока, сделала вид, что поправляет чулки, наклонилась и прошептала:
– Через десять минут он ждет меня у своей машины. Серый «Мерседес», номер…
– Я знаю, детка. – Морок и глазом не повел в ее сторону, точно сам с собой разговаривал. – Сможешь выйти покурить примерно в то же время?
– Не вопрос.
Ванда моментально исчезла, а Морок и Олег поднялись из-за стола. Зал к этому времени заметно опустел, гости расходились, переговариваясь друг с другом, но многие остались, как и девушки, что подсаживались за столики к самым стойким мужикам.
В фойе тоже было пусто, горел неяркий свет, и слышались голоса гуляк, идущих к своим машинам. Морок огляделся, схватил Олега за рукав и потащил к лестнице, что вела на второй этаж. Впрочем, туда они не попали, остановились на первой же площадке, откуда открывался отличный вид на парковку. Осиповский «мерс», присыпанный свежим снежком, стоял почти напротив входа, рядом никого
– Засекаем время. – Морок глянул на часы и уставился в окно. Олег стоял рядом и всматривался в полумрак. Успех авантюры был под вопросом – Ванда могла наврать, она и так получила хорошие чаевые, так зачем еще стараться? Хотя денег много не бывает… – Где он? – бормотал Морок. – Уже семь минут прошло…
Еще минута, две, три – и между машинами показалась черная пухлая тень. Ее малость покачивало из стороны в сторону, на чужие машины, но курс держала верный. Навалилась пузом на «мерс» и принялась рукавом счищать снег с лобового стекла.
– Отлично! – Морок направился было вниз, но замер, прислушался. Внизу раздавался стук каблуков, их грохот эхом разносился по первому этажу. Морок вытащил из куртки деньги, сунул Олегу в руку несколько купюр и сказал: – Отдай ей, заработала. И быстро, пока там никого нет.
В фойе оба оказались одновременно и сразу разбежались в разные стороны: Морок ринулся к дверям, исчез за ними, а Олег побежал в сторону коридора. Успел в последний момент – одетая в темную шубу поверх «спецодежды» Ванда вылетела из темноты, они буквально столкнулись, и девушка вскрикнула от неожиданности.
– Держите, – отдал ей деньги Олег.
Она улыбнулась, всмотрелась в его лицо и отвела глаза в сторону. Понятно – сначала ей показалось, что перед ней Морок, но, приглядевшись, поняла, что обозналась.
– Спасибо. Приходите еще, – сказала она, – мы приедем через месяц. И брат ваш пусть приходит, здесь есть приват, вам будет скидка…
– Обязательно придем. – Олег помчался к двери, толкнул ее и вылетел в снежную муть, стараясь разглядеть в темноте Морока. А тот как сквозь землю провалился, не было его ни у «Тойоты», ни у «мерса», уже урчащего двигателем. Осипов стоял у передней дверцы и тоже таращился в темноту. Олег отошел подальше и закрутил головой по сторонам.
– Отвали-ка. – Морок материализовался из ниоткуда, бесцеремонно отодвинул Олега к «Тойоте» и вразвалочку направился к Осипову. Олег следил за ними обоими, а заодно и за тремя мужчинами, что спускались по ступенькам. Они переговаривались на ходу, делились впечатлениями, обсуждали достоинства танцовщиц, а также кто сколько потратил сегодня на девушек. Выходило, что все трое прилично сэкономили, и наплевать бы было на них на всех, но топали они прямиком к осиповскому «мерину». А Морок был уже там, он стоял к мужикам спиной и, кажется, ничего не замечал. Олег пошел к нему, стараясь не сорваться на бег, обогнул чей-то «Фольксваген» и услышал из темноты банальное: «Время не подскажете?»
Пьяный Осипов недовольно поморщился – Морок, хоть и был ниже его ростом, а мешал тому разглядывать лестницу, – но, опустив голову, задрал-таки рукав дубленки. И тут же Морок дернул его за рукав на себя, развернул, левой ладонью зажал рот, а пальцами правой, сложенными классической «фигой», сдавил Осипову шею.
– Ты что? – кинулся к нему Олег. – Отпусти, а то задушишь!..
Морок матерно огрызнулся, но пальцы не разжал, в сером полумраке Олег видел, как бьется на шее у Осипова тонкая синяя жилка, как Морок пережимает ее сильнее, как отпускает захват, а Осипов плавненько и тихо сползает ему на руки, тычется лбом в дверь «мерса». Топавшие мимо мужики притормозили, уставились на них. Морок обернулся и досадливо скривился: