Трое (Из огня и крови)
Шрифт:
– И что он делает?
Улыбка Ростова на этот раз была не такой холодной.
– К сожалению, большую часть времени он проводит, слушая упадническую музыку. И не учится так упорно, как ему следовало бы. Не в пример своему брату.
Дыхание Сузи обрело нормальный ритм, и руки у нее больше не дрожали, когда она держала чашку. Они понимала, что этот человек не становится менее опасен лишь потому, что у него есть семья; но он казался не таким пугающим, когда говорил о ней.
– А ваш второй сын? – спросила
Ростов кивнул.
– Владимир. – Теперь в нем не осталось ничего, что пугало ее; он смотрел куда-то поверх головы Сузи, и на его лице появилось мягкое расслабленное выражение. – Он очень одаренный мальчик. Он будет великим математиком, если получит соответствующее образование.
– Это не должно быть проблемой, – сказала она, продолжая наблюдать за ним. – Советская система образования считается лучшей в мире.
Она не сомневалась в правоте своих слов, но, должно быть, эта тема имела для Ростова какое-то особое значение, потому что рассеянность его взгляда исчезла, и он снова стал холоден и неприступен.
– Да, – сказал он. – Это не будет проблемой. – Он продолжал расправляться с яйцом.
Сузи торопливо прикинула: в нем начало пробуждаться дружелюбие, и я не должна упустить его. Она лихорадочно соображала, о чем бы еще завести речь? Что у них может быть общего, о чем еще они могут поговорить? Затем ее осенило.
– Я все пытаюсь вспомнить вас в те времена, когда вы учились в Оксфорде.
– Вы тогда были очень маленькой. – Он налил себе еще кофе. – Все помнили вашу мать. Пожалуй, она была самой красивой женщиной из тех, что обитали там. А вы очень смахиваете на нее.
Это лучше, подумала Сузи. Она спросила его:
– Что вы изучали?
– Экономику.
– В те дни, как мне кажется, ее трудно было назвать настоящей наукой.
– Да и сегодня она не лучше.
Сузи придала лицу серьезное выражение.
– Мы, конечно, имеем в виду буржуазную экономику.
– Конечно. – Ростов посмотрел на нее, словно пытаясь понять, насколько она серьезна. Чувствовалось, она убедила его.
Появился какой-то офицер и по-русски обратился к нему. Ростов с сожалением поднялся, глянув на Сузи.
– Я должен идти на мостик.
Она должна быть вместе с ним. Сузи сделала усилие, чтобы ее голос звучал спокойно и непринужденно.
– Могу я сопровождать вас?
Он помедлил. Сузи думала: он должен взять меня. Ему нравится говорить со мной, он уверен, что я на его стороне, и, если даже я узнаю какие-то тайны, неужели он думает, что смогу использовать их, находясь на корабле КГБ?
– Почему бы и нет? – сказал Ростов.
Он вышел. Сузи последовала за ним.
Оказавшись в радиорубке, Ростов улыбнулся, читая текст радиодепеш и перевел их для Сузи. Похоже, он был доволен изобретательностью Дикштейна.
– Этот парень чертовски хитер.
– А что
– Прикрытие для израильской разведки. Дикштейн избавился от всех, у кого были причины заинтересоваться, что случилось с ураном. Пароходная компания интересоваться не будет, потому что судно больше ей не принадлежит. Теперь он снимает с борта и капитана и команду. Не сомневаюсь, он что-то рассказал и тем, кому по-настоящему принадлежит уран.
Вот это и надо было Сузи. Ростов обращается к ней, как к коллеге, и она в центре событий; она должна найти способ, чтобы обратить их ход в свою пользу.
– Так что все препятствия им преодолены? – спросила она.
– Да. Дикштейну удалось захватить судно без единого выстрела.
Сузи быстро соображала. Когда она «предала» Дикштейна, она тем самым доказала свою преданность арабам. Теперь та раскололась на два лагеря: в одном были Ростов, КГБ и египетская разведка; в другом – Хассан и федаины. И теперь Сузи может доказать свою верность Ростову, выдав Хассана.
С наивной небрежностью она бросила:
– Что, конечно же, удастся и Хассану.
– Что?
– Хассан тоже захватит «Копарелли» без единого выстрела.
Ростов уставился на нее. Казалось, от его худого лица отхлынула вся кровь. Сузи была потрясена, увидев, как в мгновение ока он потерял всю свою уверенность и сдержанность.
– Ясиф Хассан собирается захватить «Копарелли»? – переспросил он.
Сузи сделала вид, что удивлена.
– Вы хотите сказать, что ничего не знали?
– Но кто именно? Не египтяне же, в самом деле?
– Федаины. Хассан объяснил, что это был ваш план.
Ростов грохнул кулаком по столешнице и в этот момент, разгоряченный, он стал похож на русского.
– Хассан лжец и предатель!
Сузи поняла, что наконец ей представилась возможность. Она подумала: «Боже, дай мне силы».
– Может, нам удастся остановить его…
Ростов посмотрел на нее.
– В чем заключается его план?
– Захватить «Копарелли» до того, как к судну подойдет Дикштейн, затем захватить в ловушку израильский отряд, после чего отправиться… он не говорил мне, куда точно, куда-то в Северную Африку. А каков ваш план?
– Протаранить судно после того, как Дикштейн захватит его…
– Разве мы не можем все-таки сделать это?
– Нет. Мы слишком далеко, мы не успеем перехватить их.
Сузи осознала, что если сейчас, в эту минуту, она не скажет единственные верные слова, и она, и Дикштейн погибнут. Она скрестила руки на груди, чтобы скрыть, как ее колотит.
– Значит, нам остается сделать одно-единственное, – сказала она.
Ростов поднял на нее глаза.
– То есть?
– Мы должны предупредить Дикштейна: федаины собираются устроить засаду, чтобы он мог отбить обратно «Копарелли».