Трое на отборе, не считая джинна
Шрифт:
Но я уже не слушала. Я лихорадочно оценивала шанс на то, что холёная брюнетка с острой, как лезвие бритвы, улыбкой, пыталась от меня избавиться.
– Адептка Аринель, – громовой голос крохотного профессора неожиданно раздался совсем рядом. – Разумеется, когда меня проинформировали о вашей… уникальной ситуации, – он выплюнул это слово так, словно оно, как минимум, обжигало его горло, – я проникся тяжестью жизни с ещё более пустой черепной коробкой, чем у вас была до этого, однако, в своей наивности имел смелость надеяться, что вы все же проявите некоторое
– Я проявляю, – пробубнила я. Что за курс унижения молодого бойца? Если у них тут все преподаватели такие, вполне возможно, что память мне никто не стирал: я сама себе её стёрла и переместилась в другой мир в надежде отдохнуть хоть чуть-чуть от этого скотского обращения.
– Как ни странно, я этого не замечаю, – продолжал истекать ядом профессор. – Надеюсь, теперь вы хотя бы задумаетесь о возможности конспектирования, на большее я не смею даже надеяться.
Я почувствовала, как внутри нарастает напряжение, а потом словно оборвалась какая-то струна внутри меня и… ой. Я зажмурилась. С этой магией одни разрушения.
Глава 9. Лечиться или кормиться?
Хорошо, что я не успела получить свои вещи. Хоть какое-то утешение.
А вот столы и стулья чуть-чуть пострадали. И имуществу соседей досталось. Собственно, от мебели и вещей моих однокурсников остались только кучки пепла. Зато люди живы. Хорошо же?
Нет, так я точно нарвусь на отчисление. И придётся мне делать ритуальное харакири. Потому что видела я краем глаза ту сумму неустойки в контракте. Тут даже если меня всю распродать на органы, и десяти процентов от суммы не выручишь. К тому же, сомневаюсь, что органы тут ходовой товар... Впрочем, для каких-нибудь зелий может быть…
– Адептка Аринель! – рыкнул, сверкнув глазами преподаватель, стряхивая с рукава пепел… – О чем вы снова замечтались? Что себе позволяете?!
Ну и зачем сразу такое лицо делать? Я же не нарочно.
– А я что? Я ничего. Оно само так... Извините, – вот, я извинилась даже, что ещё я могу сделать? Новые стулья точно не смастерю. – Давайте я ваш пиджак постираю?
Профессор, по-моему, зарычал.
– Мало того, что вы позволяете себе отвлекаться на занятиях, вы ещё и пытаетесь разрушить аудиторию? Если не жалеете имущество академии, пожалейте хотя бы своих одногруппников!
Меня бы кто пожалел. Меня же сейчас свои и растерзают. Вон как зыркают недовольно. Нет, в какой-то степени я их понимаю, они все из-за меня на пол попадали, без конспектов и прочих ценностей остались.
– Профессор, можно я отведу Аринель в медицинское крыло? – подскочила Каирас.
– Ведите её, куда хотите, – поджал губы профессор, отворачиваясь. – Только уберите с глаз моих долой. И ещё… – он повернулся, прожигая меня взглядом. – адептка Аринель, зачёт вы у меня не сдадите, это я вам гарантирую! Вон отсюда!
И хотела бы удивиться, но что-то не удивляется. Увлекаемая твёрдой рукой Каирас, я покинула аудиторию, успев по дороге бросить пару виноватых взглядов на одногруппников. Извините! Я не хотела!
– Как думаешь, он сильно злится? – спросила я у Каирас, когда мы оказались в коридоре.
– А банши действительно слегка шумноваты?
– Чего? – не поняла я.
– Я думала, мы тут беседуем об очевидных вещах, – пожала плечами она. – Профессор в ярости, а банши способны убивать своим криком.
Понятно. Непереводимый местный диалект. Закидают меня сейчас местными идиомами, а я и так с трудом ориентируюсь в происходящем. Надо было сказать Васе, чтобы перемещал нас на Мальдивы, а не в другой мир. Лежала бы сейчас на пляже и в ус не дула. Белый песочек, голубой океан, коктейли…
– А он действительно может помешать мне сдать зачёт?
– вернулась я к суровой студенческой реальности.
Ответить Каирас не успела. Кто-то набросился на меня сзади, крепко сжав мои плечи.
– Пф-ф-ф. Ты еще спрашиваешь! Призрак Низмы видела? – звонкий девичий голос прозвучал у меня над ухом.
– Не видела, – замотала я головой, аккуратно выпутываясь из крепкой хватки девушки, посмевшей так бесцеремонно на меня наброситься. Обернувшись, увидела уже знакомую Сарри. Мак-Дейл, кажется. Если только это не популярное имя, и у них тут полпотока так зовут. Мало ли в академии Сарри. Тем не менее, я отступила на пару шагов, упираясь спиной в холодную каменную стену. Не знаю, чего эта отличница-спортсменка-комсомолка-любимица преподов от меня хочет, но я ей не доверяю.
– Аринель, ты чего? – явно удивилась Сарри и подалась вперед.
– Ничего, – буркнула я. – Так что там с призраком?
– А! – оживились Сарри, явно довольная, что может поделиться сплетней. – Призрак Низмы живет в коридоре на четвертом этаже недалеко от сырной кладовой. Я туда иногда хожу за ночным перекусом, – она тряхнула головой. – Но сейчас не об этом! Так вот, я как-то пришла, стою и выбираю между дорренским и красмманном, ты же знаешь, мне всегда сложно сделать выбор, когда речь заходит о сыре, – я, разумеется, не знала, – и слышу какое-то бормотание. Пошла выяснять, кто. Ты же знаешь, кладовка не для адептов, там сыр для священных некотов хранится, я, конечно, испугалась, что меня могут поймать, поэтому решила выяснить, кто там, чтобы первой его поймать и чем-нибудь потом шантажировать, – надо же, какие высокие моральные стандарты в этой академии, – и кого, ты думаешь, я нашла?
– Призрака? – со скучающим видом предположила Каирас. – Сарри, клянусь небом, если эта история сейчас закончится тем, какой вкусный тебе попался сыр, я тебя убью.
И взрослая женщина, адептка магической академии, самым взрослым образом показала другой такой же женщине язык.
– А ты слушай и не перебивай. Так вот, мы разговорились, ей скучно одной, она мёртвая и привязана к кладовке, а там собеседников мало. В общем, призрак мне рассказала, что двенадцать лет назад она училась в академии на факультете целительства и завалила экзамен у профессора Хитгрина. Она жутко расстроилась, пошла в кладовку и…