Трое в штатском. Книга первая

Ферро Вероника

– А, все взяли, ну я же говорила там не много, я много не стала брать, мы же тут не на всю ночь…

Женька глупо хихикнула.

– Всю ночь, – теперь с мольбой она смотрела на нас обеих, кидая зрачками как кошка на пинг-понге, еще бы секунда и они разъехались бы у нее в разные стороны. Это могло бы дать ей неповторимый шарм.

– Девчонки, пол часика и по домам, – пискнула она. – ну или куда-нибудь, может сходим… да?

– Конечно, – вновь схватилась за новую тему для отвлекающей болтовни Сашка, сама схватила у Женьки один пакет и устремилась к железной двери двух этажного, похожего на огромный кубик, бетонного дома. Женька припустила за ней, не забывая

кидать в мою сторону цепкие и довольные от того, что и я бреду по их стопам, взгляды. У двери Сашка завозилась с пакетами и ключами, я решительно выдернула у нее пакет. Дверь открылась, я кинула последний, тоскливый взгляд в сторону пыльного, пыхтящего, удавленного раскаленным маревом города и шагнула в темноту.

Скрипнул рубильник, Сашка хлопнула входной дверью. Лестничный марш вел вниз, откуда приятно веяло вечной сырой прохладой подвальных помещений и вверх. Дверь на нашем уровне украшала табличка с лаконичной надписью: «Зал прощания». Женька поежилась и не дожидаясь приглашения устремилась вверх по лестнице. Мы с Сашкой пошли следом.

– Я жду объяснений, – вырвалось у меня само собой.

– Сейчас сядем и спокойно поговорим, – Сашка прибавила шагу, ясно что она оттягивает момент объяснения. Что ж, я готова была подождать, но сами знают, что чем дальше будут тянуть, тем им будет хуже. Еще несколько минут и мой внутренний вулкан начнет делать первые выбросы.

Верхний этаж предстал перед нами узким, длинным коридором с несколькими дверями по обе стороны, в одну из которых и вплыла наша пестрая, цокающая каблуками процессия. Просторный кабинет с широким окном, производил вполне цивильное впечатление. Портили его только отслоившиеся обои, неуклюже крашеная тумбочка в углу и тяжелый несгораемый шкаф. В остальном все терпимо. Тот, кто здесь раньше работал, явно не ленился в борьбе с безвкусицей и разгильдяйством, царящими в любом бюджетном предприятии.

Но целиком истребить хаос централизованного снабжения не возможно. Уж это-то мне известно как никому.

Сашка выхватила у нас пакеты и принялась выкладывать их содержимое на стол.

– Я взяла тебе Мальборо, пару пачек, – кинула она в мою сторону. Что ж, выиграла еще пару минут. Нормально покурить я не могу уже пару часов… да нет, побольше. Еще на работе кончились сигареты и с тех пор… наконец я смогла сделать глубокую затяжку. Даже дрожь прошла по телу от удовольствия. Я покрутила головой в поисках пепельницы. Тяжелый, зеленый круг стоял на столе и я плюхнулась на хозяйское кресло, стала с терпеливым ожиданием наблюдать за суетой девчонок. Погрузившись в эйфорию никотиновой зависимости, забыла стряхнуть с лица старое выражение брезгливой ненависти, результат не заставил себя ждать. Две разукрашенные авантюристки суетились все быстрее и вскоре стол был походно сервирован, обе уселись и схватили уже наполненные пластмассовые бокальчики, уставившись на меня. Возникшая тишина и повышенное внимание к собственной персоне, вернули меня к реальности. Только сейчас я вспомнила, что смотрю на них с нескрываемым бешенством. Хотела исправить положение, но секунду подумав, с тем же выражением раздавила окурок в пепельнице и взяла свой бокал. Алая жидкость качнулась в пластиковых гранях.

– Девочки… – с подъемом начала было Женька, но Сашка, преследующая в это мгновение единственную цель – скорее напоить меня, весело перебила:

– Ну, давайте! – Она широко улыбнулась. – Первую до дна.

Что ж, выпили.

– Между первой и второй, – вновь засуетилась хитрая лиса, но меня не собьешь.

– Я жду, – сколько можно жестче отчеканила

я.

– Давайте еще по глоточку, – Сашка наполнила бокалы.

– Давайте, давайте, – Женька сделала глоточек, после которого в емкости почти ничего не осталось и виновато растерянно уставилась в сторону прозрачного дна, видимо решая на сколько важно в этот момент придерживаться Сашкиных постулатов. Решилась таки помочить губы, но не допить. Я же демонстративно не смотрела на свой бокал.

– Какое вино хорошее, – Женька развела руками.

Уже около минуты у нас с Сашкой шла молчаливая дуэль взглядов. В конце концов она не удержалась и улыбнулась.

– А что такого, – вскинула она брови. – Бизнес как бизнес, ничем не хуже любого другого.

– Ты решила заняться бизнесом? – Я смотрела на нее пристально.

– Мы решили заняться…

– Вы решили. – Я кивнула.

– Мы все решили, – Сашка обвела пальцем комнату, из чего надо было сделать вывод, что решили все, кто в ней находится. Жест был таким широким, невольно возникло желание осмотреться повнимательнее и найти припрятанную в тумбочке и сейфе толпу участников соглашения.

– Мы решили? – Еще не совсем понимая, переиграла я. До этого момента меня бесила только бесцеремонность приглашения на этот сабантуй, но похоже сюрпризы на сегодня еще не кончились.

– Ой, Васька, ну дотошная ты! – Взвилась Женька, она вскочила и принялась кружить по кабинету. Есть у нее такая черта, пьянеть от самого факта пьянки. Она уже, со всем свойственным ей талантом, погрузилась в предписанный образ и щебетала, закатив глаза: – Сашкин Матвей согласился купить ей бизнес, но с испытательным сроком. Это и есть испытание, – она развела руки, показывая какое не сильно ободранние испытание досталось.

– Зачем тебе это? – Уже совершенно искренне не поняла я. Особого рвения заниматься своим «делом» я за Сашкой никогда не замечала. Больше того, она больше чем кто-либо из нас всегда была настроена найти себе удачную партию и стать домохозяйкой. И ни разу за всю жизнь она не изменила своим принципам. Вышла замуж, бросила журналистику, растила сына. Разговоры о своем бизнесе, конечно, иногда случались, но это все как-то так, в общем плане, без нарушения центральной жизненной позиции. Заикнется, муж ей скажет – «спать ложись», и все. Дань производственному рвению отдана. Что ж, похоже, и эта дань, с годами утомила Матвея, и вот результат.

– Не мне, – голос Сашки стал жестче. – Это дело для нас троих. Наше и только наше.

– Ты серьезно?

– Прекращай, Вась, возьми салатик.

– Васька, какая ты все-таки, – к столу припорхала Женька. – Девчонки, давайте выпьем!

– И в чем заключается бизнес? – Спросила я, доставая сигарету. Лучше бы не спрашивала. Иногда лучше не знать даже то, о чем догадываешься.

– Крематорий, – Сашка куснула кусочек тонюсенького хлеба с икоркой, отломила кусочек рыбки. Женька, тянувшаяся к кусочку колбаски, передумала и схватила бутылку.

– Ты хочешь сказать, – произнесла я, методично складывая в голове мозаику виденного и наконец услышанного: – Здесь?

– Ну, конечно, – Сашка взяла наполненный бокал, сделала маленький глоток. – Именно здесь, и именно крематорий. Мы будем сжигать трупы.

Женька жадно вливая в себя вино не успела сделать последний глоток. Тело ее дернулось, на миг она замерла и вдруг разразилась бешеным кашлем. Сашка подошла к ней и принялась колотить по спине. Борьба с кашлем длилась не меньше минуты, когда же победила красота, Женька была уже совсем пьяная. Она глупо улыбнулась, пожала плечами и икнула.