Троецарствие (том 1)
Шрифт:
– Как вам удалось сохранить здоровье? Вы выглядите таким сытым!
– Особого секрета здесь нет, – отвечал тот. – Просто я в течение тридцати лет ем только пресное.
Цао Цао кивнул головой и снова спросил:
– А какую должность вы сейчас занимаете?
– Я – сяо-лянь, – сказал посланец. – Раньше служил Юань Шао и Чжан Яну, а теперь, прослышав, что Сын неба вернулся в столицу, пришел ко двору и получил должность чжэн-и-лана. Родом я из Динтао, что в Цзиине, и зовут меня Дун Чжао, по прозванию Гун-жэнь.
– Давно я слышал о вас! – воскликнул Цао Цао, подымаясь с цыновки. – Счастлив встретиться с вами!
Затем он пригласил Дун Чжао в шатер, угостил вином и представил его Сюнь Юю. Тут вдруг сообщили, что с востока движется неизвестный
– Это бывшие военачальники Ли Цзюэ – Ян Фын и Хань Сянь. После вашего прихода они решили уйти в Далян.
– Разве они не доверяют мне? – удивился Цао Цао.
– Это глупые люди, – заметил Дун Чжао, – и они вас не должны беспокоить.
– А что вы думаете о бежавших разбойниках Ли Цзюэ и Го Сы?
– Это тигры без когтей, вороны без крыльев, которые скоро попадутся в ваши руки. Они не заслуживают, чтобы вы думали о них.
Цао Цао, пораженный тем, что мнение Дун Чжао совпадает с его собственным, стал расспрашивать его о делах императорского двора.
– Вы подняли войско справедливости и уничтожили смуту, вошли во дворец и стали помощником Сына неба, – сказал Дун Чжао. – Это подвиг, достойный пяти бо [ 25 ]. Однако военачальники на сей счет иного мнения, и вряд ли они подчинятся вам. Боюсь, что здесь оставаться вам не совсем удобно. Правильнее было бы, по-моему, перенести столицу в Сюйчан. Правда, император уже возвестил о своем возвращении в Лоян, и все вблизи и вдалеке с надеждой взирают на него, ожидая наступления спокойствия. Переезд в новую столицу не понравится многим. Но ведь свершение необычного дела принесет и необычную заслугу! Я просил бы вас подумать об этом.
25
Пять бо – пять гегемонов периода Чуньцю [770-476 гг. до н.э.], возглавлявшие союзы князей. К ним причисляются: Хуань-гун [685-643 гг. до н.э.], правитель княжества Ци; Му-гун [659-621 гг. до н.э.], правитель княжества Цинь; Сян-гун [650-637 гг. до н.э.], правитель княжества Сун; Вэнь-гун [636-628 гг. до н.э.], правитель княжества Цзинь; Чжуан-ван [613-591 гг. до н.э.], правитель царства Чу.
Цао Цао, держа его за руку, произнес:
– Как раз таково и мое намерение. Но ведь Ян Фын находится в Даляне, а сановники при дворе. Не вспыхнет ли новая измена?
– Этого легко избежать! – заявил Дун Чжао. – Прежде всего напишите Ян Фыну и успокойте его. Объясните сановникам, что в столице нет провианта, а поблизости от Сюйчана, куда вы хотите перевести императорский двор, находится Луян, где всего в изобилии. Когда высшие сановники услышат об этом, они с радостью согласятся.
На прощанье Цао Цао еще раз взял Дун Чжао за руку и сказал:
– Своими словами вы выразили мои собственные мысли!
Дун Чжао поблагодарил его и ушел. В тот же день Цао Цао обсуждал со своими советниками вопрос о новой столице Поднебесной.
В это же время придворный тай-ши-лин Ван Ли с глазу на глаз сказал цзун-чжэну Лю Аю:
– Я наблюдал небесные знамения. С тех пор как прошлой весной Тайбо накрыла звезду Чжэньсин в созвездиях Доу и Ню и перешла Небесный брод, звезда Инхо тоже начала двигаться вспять и встретилась с Тайбо у Небесных врат. Таким образом, «металл» пришел во взаимодействие с «огнем» [ 26 ]. Это значит, что появится новый Сын неба. Я думаю, что судьбы великого дома Хань скоро свершатся, а Цзинь и Вэй возвеличатся.
26
По натурфилософским воззрениям древних китайцев, изложенным в «Ицзине» («Книга перемен»), вся жизнь и развитие в природе происходят на основе борьбы противоположных сил «Инь» (мрак) и «Ян» (свет), и на круговороте пяти стихий – основных элементов, из которых состоит мир: вода,
Он представил императору секретный доклад, где говорилось:
«Предначертания неба либо сбываются, либо нет. Пять стихий не всегда бывают полноценными. Земля стала на место огня, а это значит, что Вэй заменит Хань и будет владеть Поднебесной».
Узнав об этом, Цао Цао велел передать Ван Ли следующее:
«Преданность Ван Ли династии хорошо известна. Однако пути неба непостижимы; поэтому чем меньше говорить, тем лучше».
Цао Цао рассказал об этом Сюнь Юю, и тот ответил:
– Хань – повелитель стихии огня, ваша же стихия – земля. Сюйчан входит в сферу земли. Если вы переедете туда, то непременно возвыситесь. Огонь может рождать землю, земля может способствовать процветанию дерева – все точно совпадает с тем, что говорят Дун Чжао и Ван Ли: настанет день, когда вы возвыситесь.
И тогда Цао Цао принял решение. Он явился к императору и сказал:
– Восточная столица разрушена и давно голодает. Восстановить ее невозможно, к тому же здесь с провиантом очень трудно. Сюйчан расположен вблизи Луяна, там большая казна, много провианта и людей, город обнесен стеной, в нем имеются дворцы. Я осмеливаюсь просить перевезти двор в Сюйчан. Все зависит только от вашего решения.
Император не решался возражать. Сановники, боясь силы Цао Цао, молчали; так был назначен день переезда.
Охрану в пути нес Цао Цао. Придворные следовали за императором. Но не проехали они и нескольких ли, как все услышали громкие крики, доносившиеся из-за высокого холма. Войска Ян Фына и Хань Сяня преградили им путь, впереди войск выступал Сюй Хуан.
– Цао Цао, куда ты увозишь высочайшего? – закричал он.
Величественный вид Сюй Хуана восхитил Цао Цао, и он приказал Сюй Чу сразиться с ним. Меч скрестился с секирой. Более пятидесяти раз сходились всадники в бою, но не могли одолеть друг друга. Цао Цао ударил в гонг и отозвал своих воинов. Затем он позвал советников и заявил:
– О Ян Фыне и Хань Сяне говорить не стоит, а вот Сюй Хуан поистине великолепный воин. Я не хочу применять против него силу. Надо попытаться привлечь его на нашу сторону.
Чиновник особых поручений при армии Мань Чун сказал:
– Прошу вас не беспокоиться. Сегодня же я переоденусь простым воином, проберусь в лагерь Сюй Хуана и склоню его сердце к покорности.
Ночью Мань Чун пробрался в шатер Сюй Хуана. Тот сидел в латах при свете горящего пучка сухой травы. Представ перед ним, Мань Чун молвил:
– Надеюсь, вы чувствуете себя хорошо с тех пор, как мы расстались, мой старый друг?
Сюй Хуан в изумлении поднялся и, внимательно посмотрев на него, воскликнул:
– Мань Чун из Шаньяна? Что ты здесь делаешь?
– Служу в армии Цао Цао, – отвечал Мань Чун. – Увидев сегодня перед строем своего старого друга, я захотел перекинуться с ним хотя бы одним словом и пришел, рискуя жизнью.
Сюй Хуан пригласил Мань Чуна сесть и поинтересовался, что привело его к нему в лагерь.
– В мире мало людей, равных тебе по храбрости, – сказал Мань Чун. – Что же заставляет тебя служить Ян Фыну и Хань Сяню? Цао Цао – самый выдающийся человек нашего времени. Всей Поднебесной известно, что он очень любит мудрых людей и высоко чтит воинов. Ныне Цао Цао, восхищенный твоей храбростью, запретил вступать с тобой в единоборство. Он послал меня уговорить тебя присоединиться к его войску. Почему бы тебе не покинуть тьму и не перейти к свету? Ты будешь вместе с Цао Цао вершить великие дела!