Трофей для Хищника

Юта Анна

Слово-то какое! «Неприкосновенной». Чувствую себя заповедником.

— А право отказаться у меня есть? — спрашиваю осторожно.

— Как захочешь. Я надеюсь, ты приедешь, но приму любое твое решение. Ты больше никогда не услышишь от меня приказного тона, Эльвира, — совестливо отвечает Игорь. — Я был неправ, общаясь с тобой в жестком ключе. Но я был неправ с самого начала, когда дал тебе работу. Мне следовало тогда же, прямо в ресторане сделать тебе предложение… Но все мы сильны задним умом.

Усмехаюсь.

— В таком случае я бы испугалась тебя еще сильнее, чем Марка,

сбежала бы и наверняка попала обратно к нему в лапы, — произношу с теплотой. Вспоминаю наше знакомство, мой страх и возмущение его правилами. Тогда я и помыслить не могла, что влюблюсь в него до искр из глаз.

— Как ты себя чувствуешь? — с участием спрашивает он.

— Пойдет. Сейчас не тошнит хотя бы, — допиваю свой чай.

— У тебя нет планов на ближайшие несколько часов? — оживляется Игорь. Качаю головой. — Тогда предлагаю кое-куда проехаться. Ты не против?

60

Мне не нужно много времени на сборы, не беру с собой ничего, кроме себя самой, и мы вместе спускаемся к машине. На водительском сиденье Семен. Как только мы загружаемся в салон, он газует и выводит машину на проезжую часть. Уже предупрежден, куда ехать.

В дороге Игорь молчит и сосредоточенно смотрит в телефон. А мне просто спокойно. Я наслаждаюсь ездой и радуюсь, что меня не укачивает. Машина двигается по окраине города, вдалеке за многоэтажками виднеется горизонт, там проходит городская черта и начинаются пригороды. А потом мы подъезжаем к пустырю, который вблизи оказывается кладбищем. Я и не знала о нем. На слуху Александро-Невское, Смоленское на Ваське, а тут какое-то уютное, небольшое, в Приморском районе.

Мы останавливаемся у ворот в кованой ограде, и Игорь помогает мне выйти из машины. Здесь тихо, как и должно быть на кладбище. Одинокие фигуры виднеются между ощетинившимися крестами и торчащими памятниками. Чуть дальше есть пара склепов.

— Почему мы приехали сюда? — спрашиваю немного настороженно.

В голове против воли всплывает сцена из Черного списка, где главный герой привел одного мужчину к вырытой могиле и сказал, что она могла быть его. Но Игорь же явно показал, что я теперь «заповедник». Усмехаюсь нелепости своих мыслей.

— Я хочу тебя кое с кем познакомить, Эльвира, — отвечает он и влечет меня на кладбище.

Познакомить. Не с Марком же? С ним я знакома. А кто еще может быть здесь похоронен?

Мы петляем по узким слегка поросшим травой асфальтированным дорожкам и вскоре выходим к небольшому участку с низкой кованой оградкой и двумя надгробиями. Читаю имена, и на голове шевелятся волосы. Диляра Камильевна Асланова и Жизель Карамовна Асланова.

— Это жестоко, Игорь! Сколько можно тыкать мне в лицо бывшей женой? — вздергиваю на него взгляд, стремительно наполняющийся слезами. — Зачем ты это делаешь?

Он неподдельно удивляется, а потом спохватывается.

— Тише, Эльвира, солнышко, — обнимает меня и прижимает к себе. — Я тебя не с женой познакомить собираюсь, а с твоей сестрой и настоящей матерью.

В желудке поднимается невыносимая тошнота. То ли начинающийся токсикоз, то ли зашкаливающие эмоции. Второе

вероятнее.

— Мне жаль, что ты не застала ее живой, — Игорь гладит меня по волосам, — но я подумал, тебе было бы приятно узнать свою настоящую мать.

Это все равно какой-то лютый сюр. Пальцы начинают подрагивать.

— Зачем мне такая информация? — спрашиваю почти безжизненно. — Эта женщина выбросила меня на помойку. Только что там были люди, которые обо мне позаботились, чтобы потом отдать другим, которым так же не было до меня дела. Никому никогда не было до меня дела.

— Мне было, — отрезает Игорь сурово. — С первого взгляда на тебя в ресторане.

Он отстраняется спустя несколько безразмерных секунд и поворачивается ко мне боком. Не смотрит на меня.

— Ты заставила меня отпустить отца. Без тебя я бы нес с собой горечь обиды и дальше, — он вынимает пачку сигарет и закуривает. — Ты пришла ко мне в квартиру, встряхнула меня, вынудила взглянуть своим демонам в лицо и помахать на прощание. Я очистился благодаря тебе.

Он глубоко затягивается и выпускает струйку тугого дыма. По нему сразу видно, он до этого был заядлым курильщиком, однажды бросил и сорвался только сейчас.

— Той ночью в квартире, когда ты ушла, я впервые задумался, что вы можете быть сестрами. Ты слишком на нее похожа, — продолжает он. — Невероятно похожа. Таких совпадений просто не бывает. И я откопал эти данные.

Игорь поворачивается ко мне, бросает окурок на землю и топчет носком ботинка.

— Как думаешь, имел я моральное право не сообщать тебе о своей находке? Мог ли скрыть это от тебя? — он берет меня за плечи и пронзительно заглядывает в глаза. — Ты сделала для меня больше, чем кто бы то ни было в этой жизни. Я обязан ответить тем же. Тебе тоже нужно очиститься. Я рядом, посмотри боли в глаза и отпусти.

Он прав. Отворачиваюсь, чтобы не показывать, но он все равно заметит, что по щекам катятся слезы. Я не отдавала себе отчет, насколько злилась на ту женщину, которая меня родила и бросила. Не отфильтровывала причины, почему ревную Игоря к Жизель. Все это было закопано глубоко под слоем бесполезных сиюминутных мыслей, а я не находила времени остановиться и подумать. Игорь сегодня вскрыл прогнивший пол, под который, подобно тараканам, прятались все секреты. И мне нужно побыть одной. Мне нужно обдумать и оплакать, попрощаться окончательно со всем, что связывает меня с прошлой жизнью. Я собираюсь остаться с Игорем в его криминальной реальности, это будет новая эпоха, в которую стоит войти без шлейфа прошлого.

— Я приду на завтрашнее мероприятие, Игорь, — стираю слезы со щек и смотрю на него слегка мутным взглядом. Картинка чуть плывет. — Но сегодня мне нужно побыть одной. Отвези меня, пожалуйста, обратно.

— Конечно, Эльвира, — Игорь кивает и, обняв за плечи, ведет меня обратно к машине. — Только у меня к тебе есть одна просьба. Можно?

61

Киваю. Наверное, попросит питаться правильнее или посоветует врача… Уверена, любая его просьба будет направлена на мое благополучие.