Трофей для тирана. Том 1. Черный король

Верт Александр

Не обдумывая хода, Кенли передвинула фигуру и спросила:

– Если же я откажусь играть?

– Откажись и узнаешь, - ответил принц, делая еще один глоток вина, и только затем небрежно переставил фигуру, добавляя: - Только не забывай, что я не привык к отказам.

Он не угрожал, а дразнил ее, только сути это не меняло. Кенли сразу поняла, что в действительности у нее нет никакого выбора, но ведь это не обязывало ее не врать. Она могла сыграть что угодно, важно было понять, какая именно игра нужна для принца, если уж игра для короля ему не по

вкусу. Нужно было остаться собой и врать одновременно.

Подумав немного, словно предстоящий ход мог решить судьбу всей шахматной партии, Канелия снова переставила фигуру, сделала глоток вина, чтобы не привыкшее к алкоголю тело расслабилось, а затем задала свой первый вопрос:

– Зачем вам играть со мной? Вы же могли просто приказать мне отвечать.

– Вопросы людей говорят о них ничуть не меньше их ответов, - сообщил принц и вновь улыбнулся, но уже мягко и как-то печально, сделал ход и спросил: - Почему ты вчера не попыталась меня убить? Смерть наследника Тиндора лишит страну будущего. Чем не месть за падение Астора?

– Ты ничего не сделал Астору, - искренне ответила Кенли и осеклась.

Она действительно не испытывала к принцу ненависти, ей просто было неуютно с ним, но с каких пор она отвечает не думая?

– Вы что-то подмешали в вино?
–  спросила она дрогнувшим голосом.

Больше всего на свете она хотела бы ошибиться в этой догадке, потому что ей становилось действительно страшно, но принц улыбался.

– Да, - ответил он, резко зачесывая волосы назад, словно они не лежали в идеальном порядке.
–  Только заметь, что наши бокалы наполнили из одного кувшина, а значит это честная игра.

Ноктем посмотрел в свой бокал и сделал еще глоток, не спеша задавать новый вопрос. Он смаковал вино и облизывал губы медленно и неспешно, словно пробовал на вкус не напиток, а саму правду, которую он заставлял говорить.

Канелия видеть его не хотела. Она смотрела на доску, понимая, что боится быть собой. В ее взгляде сейчас могло быть слишком много правды, которую она так долго скрывала. Сжимая посильнее губы, она делала ход, боясь нового вопроса.

– Ты хочешь продолжать эту шахматную партию? – спросил принц и, словив ее непонимающий взгляд, пояснил: – Я привык думать и переставлять шахматные фигуры, не следя за игрой, но тебе они могут мешать.

Канелия улыбнулась и отмахнулась, словно эта игра - сущий пустяк, а не единственное, чем можно прикрыть свои долгие размышления. Сказать хоть что-то вслух она не решилась.

– Спрашивай, - напомнил принц, делая свой ход и подаваясь вперед.

Сделав еще один глоток, он отставил бокал подальше от доски и подпер подбородок кулаком, внимательно следя за каждой чертой ее лица. Его взгляд явно вылавливал суть и не пытался таить это, скорее спрашивал: что еще ты прячешь в своих глубинах?

– А куда подевалась ваша матушка? – спросила Канелия быстро, пытаясь понять, насколько откровенные вопросы можно задавать.

– Не угадала, - с улыбкой ответил принц. – Если ты думаешь, что подход к мужчине можно

найти, поняв, кто его мать, то это не мой случай. Моя мама, королева Тиндора, была дочерью герцога Вилиндора, если это тебе хоть о чем-то говорит. Ей не было дела до меня, а мне до нее, поэтому, когда ее убили за измену королю, а потом сказали всем, что она сама ушла в монастырь, я не испытал ровным счетом ничего. По крайней мере, таких чувств, как у тебя, у меня смерть матери точно не вызвала.

Он действительно не лукавил, Канелия в этом не сомневалась и ежилась от прямого взгляда в глаза.

– Ясно, - неловко ответила она и сделала ход.

– Ты знаешь, что мой отец не спит без стражи? – спросил принц, почти не глядя переставляя белого короля.
–  Даже не так. Он не играет с такими как ты без стражи в собственной спальне.

– Играет, если доверяет, - прошептала Кенли и тут же прикусила губу, понимая, что Ноктем наверняка знает больше, чем любовница тех далеких времен, когда они оба были совсем маленькими детьми.

– А ты много знаешь о привычках отца? – спросила она и только потом поняла, что даже не обдумала вопрос. Он вытек из нее так же легко, как вытекали из уст ответы.

– Достаточно. Я же его сын.

Ноктем пожал плечами и скинул белого короля с шахматной доски.

– Не хочу играть, - признался он и тут же посмотрел ей в глаза: – Ты научилась драться?

– Я старалась развивать то, чему меня учили в детстве, - не задумываясь ответила девушка и не смогла замолчать, продолжая откровения: - Меня запрещено было бить, чтобы кожу трофейную не попортить, потому в наказание меня запирали в пустой комнате, когда я делала что-то не так. Там я легко могла тренироваться и отрабатывать удары. Жаль, меча у меня не было, думаю, я уже ничего не смогу им сделать. Только зачем ты… вы… Как вообще мне к тебе обращаться?

Она даже выдохнула, выпалив все это, словно пробежала марафон.

– Можно просто по имени, когда мы наедине, а так я вроде пока «высочество», даже наследное, единственное и неповторимое, - ответил Ноктем, весело улыбаясь, словно сказанное его забавляло, вновь взял бокал и, покачивая его в руках, спросил: - И что тебе, нравится роль любовницы самого владыки?

– Балдыки!
–  в тон ему ответила Канелия и вся сжалась от ужаса, не зная, что теперь может произойти.

Принц рассмеялся, едва не выплеснув вино, и даже отвернулся, схватившись за бок.

– И это он мне говорит, какая ты жалкая и сломленная, - прошептал он, весело улыбаясь. – Какая коварная асторка.

– У вас с ним спор на мой счет? – взволнованно спросила Канелия, сжимая под столом кулаки, да так сильно, что ногти впились в кожу и, причиняя боль, мешали языку бесконтрольно плести все, что ему захочется.

– Можно и так сказать, - развел руками принц. – Хотя это нельзя назвать спором. Просто он уверен, что всех можно превратить в лизоблюдов и присмыкателей, а я так не думаю. Не находишь, что доказать ему собственную глупость – будет лучшей местью?