Трофей для волчьей стаи
Шрифт:
Это было моим ответом.
— Я стал альфой не для того, чтобы смотреть, как моя стая самолично принимает решения. Я стал альфой, чтобы улучшить жизнь на наших землях, — говорил я. — Мы не встали на месте. Мы падаем в пучину голода. Ведем себя, как звери. Настало время попробовать что-то новое, раз старое не помогает. И я приму меры ради стаи, ради каждого, кто голодает. И вы либо со мной, либо против стаи.
Как только все советы, собрания, восстания закончились. Я зажил одной мыслью —
И сейчас она стояла передо мной. В синем платье, с мокрыми волосами, с которых еще потихоньку стекала вода. В ее глазах было столько всего.
Красноречивее был только запах, который играл всеми красками.
— Как ты? — спросил я хриплым голосом. Не говорить хотелось сейчас. Слизать с ее шеи эту каплю, уткнуться в волосы, намотать их на руку. Хотелось снять это платье… Картинки, словно наваждение, замелькали в моей голове, но я быстро взял себя в руки и откашлялся.
— Все хорошо, — ответила она.
Как же сложно было сохранять это расстояние. Айрин была практически рядом. Пара шагов — и она моя…
— Ты всем довольна? — продолжил я.
— Да, спасибо.
Разговор не складывался. Айрин дежурно улыбалась, а я старался держать себя в руках.
— Прекрасно, — сказал я. И сел на стул.
— Как прошел твой день? — неожиданно спросила она.
Я показал рукой на стул рядом с собой. Но она лишь мотнула головой, не захотела садиться.
— Неплохо.
— Почему ты выгнал часть прислуги?
Вопрос неожиданный, я нахмурился.
— Они не принимали моих решений, — коротко ответил я.
Глаза Айрин расширились, она сделала шаг ко мне и оказалась совсем рядом, нависая надо мной.
— У тебя кровь, Рагнар, — ее мягкие пальцы провели по скуле — Разве не должно на вас все быстро стягиваться?
В ее голосе звучало беспокойство. А ее нежные руки скользили по моей коже, это сводило с ума.
— Только когда достаточно силы. После крупных схваток могут оставаться раны и нужно время, чтобы они стянулись.
— Значит, была схватка?
Рассказать девушке про бунты? Эта информация не для нее.
— Ничего серьезного…
— Но у тебя кровь.
— Завтра все пройдет, — не выдержав, я перехватил руку девушки. Это была сладкая пытка.
— Это из-за меня? — наши взгляды встретились. —
— Никто тебя не тронет, — голос вновь предательски охрип от возбуждения. — Я позабочусь о тебе, клянусь.
Я увидел, как ресницы Айрин задрожал, в глазах начали набираться слезы.
— Тебе грустно? — это быстро меня остудило.
Маленькая струйка с запахом соли скользила по ее щеке, и я тут же ее стер большим пальцем.
— Никто обо мне так не заботился, Рагнар, никогда.
Ее голос дрожал, сквозь слезы она улыбалась.
— Значит, тебе придется к этому привыкнуть, — сказал я.
Неожиданно девушка наклонилась, и ее губы коснулись моих. Странное ощущение. Такое тягучее, возбуждающее. Волки никогда так не делали. Совершенно новая и восхитительная для меня ласка. Ее вкус такой нежный, сладкий, я хотел впитать его в себя, хотел спросить Айрин, о том, что она делает. Но она резко отшатнулась от меня.
— Рагнар! — раздался стук в дверь.
Возбуждение, злость, недоумение смешалось во мне.
Айрин хлопала глазами, как невинный маленький волчонок. Я даже не успел понять, сделал ли я что-то не так, и что делала сама Айрин. И тут стук вновь повторился, и назойливый голос Сайхала раздался еще раз.
— Рагнар! — снова прорычал он.
— Заходи! — отвечал я в той же рычащей манере.
Айрин и Сайхал столкнулись взглядами. У последней пылали щеки и тряслись руки.
— Я могу уйти? — спросила она.
— Да, — неохотно ответил я.
Дверь за Айрин закрылась, и я бы сейчас заплатил все золото стаи, чтобы покинуть эту комнату вместе с ней.
Глава 43
До покоев я не шла, а бежала. Теперь служанка не поспевала за мной. На удивление, я даже хорошо помнила дорогу, по которой так быстро добиралась до покоев с горящими от стыда щеками.
Когда, наконец, я достигла заветной двери и мне сообщили, что скоро подадут ужин, я закрыла дверь и просто оперлась о стенку спиной.
Медвежонок и барс, обрадованные моим приходом, тут же бросились ко мне, пока я горела со стыда.
— Я его поцеловала, — шепотом сказала я, посмотрев на Каина и Раа. Оба с не меньшим интересом посмотрели на меня.
— Что я наделала? — обратилась я к непонимающим зверям. Все, что они понимали, это то, что меня надо утешить.
Поэтому я присела, опершись о стенку, и позволила животным улечься рядом со мной. Барс тут же замурлыкал, а медвежонок издал свое привычное и недоуменное: