Тролль
Шрифт:
— Боже, — выдохнула эльфийка, — у рыбины зубища будто у тигра.
— Надо же как-то съедать этих малышек, — ответил Дбалин, не давая водомерке возможности сбежать. — А им, в свою очередь, надо как-то съедать жучков, наподобие тли, ногохвосток. Если приглядитесь, сможете увидеть их тельца на влажном камне. К тому же они в разы, в разы больше обычных. Все создания здесь в разы больше обычных.
— А есть, — нерешительно спросил Бай, вспоминая червя, — те, что крупнее меня?
— Да, — спокойно, даже как-то равнодушно ответил Дбалин. — Таков уж пещерный гигантизм. Ты
— Братишка?.. — Филин медленно отошёл от водоёма, в глубине которого как будто бы привиделось шевеление.
— Но волноваться не стоит. — Дбалин опустил водомерку на острый бортик известнякового бассейна, недалеко от воды. — Они не будут нас тревожить, если мы не будем тревожить их. Идём?
Перед тем, как продолжить путь, Филин вернул рыбу в воды ртутного цвета.
Тоннель больше не расширялся, зато начал вплетаться в сеть ходов, явно сделанных вручную — укреплённых подгнивающими деревянными балками и листами из стали, щедро, зачастую целиком, покрытой ржавчиной. Некоторые проходы вели в тупики — неправильной формы комнаты, жилища мха, слизи и хранилища кладок. Сквозь тонкую оболочку яиц просвечивали жирные личинки, что плавали в первородном супчике. Дбалин восторженно вздыхал от подобных картин, Филин и Бай, включая Дестриэ, наотрез отказывались подходить к мерзости. Амарилль же преодолевала своё отвращение, ведь чаще всего под обильно росшим в таких местах мхом встречались гномьи кости, может, даже с ценными вещами. Но с последним не везло.
Позже, на «поляне» разлагающегося мха, сквозь тело которого пробивались ворсистые бледные ростки — паразитирующая трава, — им довелось встретиться с одним из рабочих. О создании предупредил Бай. Жирно блестящий абрис показался издалека, стремительно приблизился и вынырнул из тьмы. Филин ругнулся и уже почти кинулся в атаку, но Дбалин его удержал.
— Тс-с-с-с. Посторонитесь, Бай, Амарилль, дайте дорогу путнику.
Путник прошёл рядом, быстро переставляя тонкие паучьи ноги, плавно балансируя угловатой грудью и головой кузнечика с челюстью в три фута длиной. Из недр рабочего раздался щелчок.
— Господа и дамы, мы здесь гости. Держите себя в руках. Главное — никак не мешать рою.
— Сука. — Филин харкнул в стену. — Вы видели эту мразь?!
Дестриэ тревожно заржал.
— Держите себя в руках, — повторил Дбалин. — Это только начало.
Они пошли дальше, то и дело встречая на пути вечно куда-то спешащих рабочих, которые тащили в крупных педипальпах, прижимая к щетинистой груди, камни, комки мха и корней. В светящимся нимбе уже почти не было необходимости: бесцветного представителя schistostegaceae сменил зелёный собрат, который светился тускло, но был вездесущ.
Первого солдата они встретили в обширном зале, соединяющимся с анфиладой разрушенных проходов. Паукообразная тварь раза в два крупнее Бая охраняла группу рабочих, которые мясистыми и заострёнными хелицерами разрывали мёртвого червя. Как только один из трудяг с куском сочащийся сукровицей плоти терялся в анфиладе, к телу подходил новый. Смердело прелостью
— Объясните мне кто-нибудь, — шепнул Филин, — почему этим в жопу мерзотным тварям плевать на наше присутствие?!
— Запах, — ответил Дбалин. — Зрение и слух играют для них последнюю роль, а вот обоняние — первую. И так вышло, что пахнем мы и ни как друзья, и ни как враги. А примерно как ничто.
— Понятно, но всё равно в дрожь бросает. Не завидую коротышкам.
— А гномам-то что? Те жили в Кхазадуме, подземном городе, с тоннелями соприкасались мало. К тому же что-то мне подсказывает, от близости с этими прекрасными созданиями они получали лишь одну выгоду.
— Обоснуй.
Дбалин хитро улыбнулся
— Вспомни предмет гордости древних гномов.
— И что же это?
Ответа не последовало.
Верную дорогу становилось находить всё проще. Укреплённые ржавым металлом проходы прямо намекали на то, где стоит гномский город. Пробираясь под очередным закреплённым в известняке сводом, Бай обратил внимание, что «ржавчина» сильно напоминает хитин насекомых, но без острой щетины и как будто бы переживший плавку в домне. Поймал одобрительный взгляд Дбалина, что уже раскрыл рот для похвалы, но его остановила Амарилль:
— Там не пройдём. — Указала на рабочих, перегородивших дорогу.
Комья светящегося мха падали на огромного червя, что конвульсивно извивался, бился о стены. Это не мешало толпе рабочих разрывать его на части. Два солдата стояли рядом, широкие лапы частично скрывали картину резни.
— Под тварью, — сказала эльфийка, щурясь, — кажется, мёртвый кот. Морда и хвост кошачьи. Животное крупное, чёрное. Я б сказала, что пантера. И тело человека. Не кости, а прям тело.
— Невозможно! — Дбалин тоже прищурился.
— Я вижу, — присоединился Филин, — какое-то тряпьё и тощую волосатую личинку с меня ростом. Амарилль, глазки у тебя красивые, но чего-то подслеповатые.
Бай, в отличие от остальных прекрасно видящий в темноте, в самом деле различил изломанное тело пантеры, смоченное жидкими внутренностями червя. Вторым же трупом оказался худой человек. Длинные белые волосы коконом облепили тёмную кожу. Даже в неярком зелёном свете она казалась почти чёрной. Вроде, проглядывались длинные уши. Эльф?
Новая партия рабочих потеснила их — возможности рассматривать таинственные тела больше не было. Пришлось искать обходной путь. Пошли в тёмный, почти без мха, тоннель, который насекомые огибали стороной. Амарилль снова выколдовала нимб.
Дбалин замер, жестом остановил остальных. Осмотрелся.
— Возвращаемся назад.
— Зачем, братишка? Путь, вроде, к нужному тоннелю ведёт. К тому же мерзких насекомых нет.
— Именно поэтому и возвращаемся.
Эльфийка направила нимб вперёд. Полузарытый в землю камень отразил свет, радужно блеснув.
— Подождите. — Амарилль спешно зашагала к находке. — Там что-то ценное.
— Только ничего не трогай, — предупредил Дбалин. — Мы на враждебной территории. А лучше подожди нас!