Трон Люцифера
Шрифт:
С помощью кабалистических методов «вычисляются» имена 72 астральных гениев и «дежурных» ангелов, управляющих делами подлунного мира, а также зашифровываются алхимические рецепты. Для пущей секретности можно даже воспользоваться кабалистическим алфавитом — прообраз масонского, где буквы представлены комбинацией точек и прямых углов.
Кабалистические мифы и аллегории, подчас неожиданные и поэтические, пронизывают многие области практической магии, алхимию и ритуалы тайных обществ, восходящих молвой к духовно-рыцарским орденам. Присущая им магическая символика, нарочито усложненная и перегруженная «секретной», хоть зачастую и предельно наивной информацией, питается кабалистически истолкованными образами священного писания. Так, например, в видениях библейского пророка Иезекииля божий престол окружали причудливые крылатые фигуры человека, быка, льва и орла, подобные «тому сиянию, которое он видел на берегу реки Ховары», то есть в Халдее, на родине астрологии.
Это «видение небесной
В системе каббалы добрые ангелы управляются Метатроном, называемым также Сар-Гапаним или ангелом Божественного лица, а злые сонмища подвластны Самуилу, ангелу смерти. Вот как выглядит знакомая нам планетная таблица, в которой названия светил заменены именами ангелов, управляющих часами дня и ночи:
Ограничимся начальными строчками в этом графике вахт, потому что ангельские имена чередуются в нем с планетной точностью. Для колдунов, которым вменялось в обязанность знать, кто именно управляет выбранным для чародейства часом, такая таблица была хорошим подспорьем.
Буквальное значение представленных в ней имен следующее:
Анаель — Внемли мне, бог.
Гавриил — Сила бога.
Самуил — Яд бога.
Михаил — Подобный богу.
Сашиель — Справедливость бога.
Рафаил — Бог-исцелитель.
Кассиель — Престол бога.
Этой «великолепной семерке» божьих прислужников противостояла не менее могущественная демоническая команда:
Вельзевул — Владыка тьмы и демонов.
Самаель — Владыка воздуха и ангел загробного суда.
Питон — Дух прорицания.
Асмодей — Ангел-истребитель.
Белиал — Дух вероломства.
Люцифер — Дух астрального света.
Сатана — Противящийся богу.
Из бесчисленного сонмища хов, где встречаются уже мые нам, но чуточку измененные имена, приведем лишь некоторых:
Таваель — Дух святого Иосифа.
Кафаель — Дух, сопутствующий иоанну Крестителю в пустыне.
Рафаель — Дух Соломона.
Во-Аель — Дух призраков.
Заимель — Дух Моисеева жезла,
Гетатиа — Дух Моисея.
Самаель — Дух магии.
Число ангелов и духов стихий бесконечно, поэтому нам придется закончить знакомство с невидимым миром на символической фигуре Самаеля. Для полноты картины упомянем еще первого и последнего персонажей в списке 72 высших разумных существ астрального мира (Вегуя и Вера-лия) и назовем нескольких гениев знаков зодиака. Каждый из них управляет десятью градусами, или одним деканом, и поэтому на один знак приходится трое дежурных. Для Козерога это будут Темезо, Ени-мо, Гомот; для Весов — Серукут, Атерешинис, Арпиен. При совершении магических действий следовало задобрить и ангела часа, и зодиакального гения, не забыв, конечно, и соответствующих планетных духов. В именах божьих и ангельских, собственно, и кроется назначение прикладной каббалы, потому что, по учению мистиков, целенаправленное их написание способно творить великие чудеса. Вспомним хотя бы «Звезду Соломона» А. И. Куприна, где скромный молодой человек — любитель кроссвордов — случайно угадывает недостающее имя: Афроа-Аместигон. Мефистофель, являющийся к нему под видом Мефодия Исаевича Тоффеля, выступает олицетворением буй-Ных стихийных сил, которые су-мел подчинить себе библейский Царь — повелитель демонов. Имя "Мефистофель, кстати, тоже составлено из древнееврейских слов «мефиз» — разрушитель и «Тофиз» — лжец. В «Фаусте» он однажды упомянут как Воланд, что позволило Булгакову обогатить литературный пандемониум совершенно оригинальным героем.
В личной библиотеке Гёте в Веймаре мне показали переплетенный в кордовскую кожу том «Магии, кабалистики и теософии» Георга фон Веллинга (1652–1727), которым пользовался создатель «Фауста». Рассматривая его собственноручные пометки, я натолкнулся на знак микрокосма в виде человеческой фигуры, вписанной в пятиконечную звезду. «Ты испугался пентаграммы?» — спрашивает Мефистофеля Фауст.
Ангелы, демоны, элементалии, гении, духи, античные боги, гомункулусы, оборотни — все порождения мистики и каббалы встречаются на страницах грандиозной по замыслу и исполнению поэмы, восславившей мощь человеческого разума. Обратимся вновь к фантасмагорическому видению Иезекииля, жреца Иерусалимского храма. В раннехристианской символике оно нашло четкое астральное выражение. Человекоглавый сфинкс Матфея, орел Иоанна, лев Марка и бык Луки сделались олицетворением новозаветного кватерне-ра: четырех сторон света, четырех ветров и четырех евангелий.
В христианских манускриптах II–III веков встречается магическая гексаграмма с пронумерованными зубцами и итоговой суммой 21 в центре. По четырем сторонам от нее расположены головы сфинкса, орла, льва и быка. В средние века эта кабалистическая фигура
Точно так же в индо-буддийской астральной мистике страны света представляют конь, слон, лев и бык.
Умозрительное учение каббалы исходит из идеи сокровенного неизреченного божества, которое, будучи выше любого определения, неизбежно ограничивающего сущность, может быть названо только Эн-соф, или «Бесконечное». Дабы выделить в себе самом место для конечных существований, Эн-соф преднамеренно идет на самоограничение-«тайна стягивания», — порождающее миры. Не изменяя непостижимой сути неизреченного, это позволяет ему явить себя существам конечной природы. Энсоф — это «Старец дней», древний круг света, закрытое око. До внешнего проявления все заключалось в нем, в его нулевой Вселенной, и имя его было ничто. Когда в пустоте абсолюта обозначилась начальная световая точка, в которой проявился замысел демиурга, стала формироваться умопостигаемая Вселенная — плод творческой мысли и производительных сил, причина и начало всего сущего. Изливаясь в предвечную пустоту, животворный свет Энсофа образует постепенно затухающие, по мере удаления от центра, сферы эманации. Доступный лишь мысли, свет этот, однако, не обладает вещественной природой, и его первоначальные лучи не более чем основные формы или категории бытия — 32 пути премудрости (10 сефирот и 22 буквы), из которых каждая соответствует божьему имени. В кабалистических сочинениях, древних и новейших, сефироты представлены в виде «древа жизни»- наглядной схемы, жестко связывающей между собой абстрактные элементы мироздания: Венец (Кетэр), Мудрость (Хохма), Ум (Вина), Милость или Великодушие (Хесед или Гедула), Крепость или Суд (Гебура или Дин); Красота или Великолепие (Тифэ-рет), Торжество (Нэцах), Славы или Величие (Ход), Основание (Иесод) и Царство (Малахут). Эти силы александрийца Филона, эоны гностиков.
Мыслимые как части единого целого, сефироты образуют форму совершенного существа — первоначального человека Адама — Кадмона. Для большей наглядная сти и в полном соответствии с acтрологическим принципом они соотносятся с отдельными частями человеческого тела: Кетэр — чело, Хохма и Вина — глаза, Хэсед и Дин — руки, Тифэрет — грудь, Нэцах и Ход — бедра, Иесод и Малхут — ноги.
Подобно тантре, каббала привносит в «древо жизни» половой признак, выделяя помимо божественной эманации его женскую ипостась — Шекину (Скинию). В известном смысле Шекина — это индуистская Шакти. В книге «Зогар», написанной Моисеем де Леоном (1250–1305), Адам — Кадмон совмещает в себе три или даже четыре лица, представляемые сложными комбинациями мужских (правых) и женских (левых) сефиротов, что также формально перекликается с тантрой правой и левой руки. По примеру многих герметиков Моисей де Леон приписал свое соч чинение знаменитому предшественнику, а именно Симону бен Иохаю (II в.), которого, согласно Талмуду, вразумил сам ангел Ме-татрон. Мрачный спиритуализм этого сочинения произвел сильное впечатление на современных де Леону и последующих оккультистов. Впервые напечатанные в Мантуе в 1558–1562 годах обе книги каббалы не переставали переиздаваться. Кабалистическими методами живо интересовались итальянский гуманист Пико делла Мирандола и немецкий ученый Рейхлин, написавший, в частности, книгу «О кабалистическом искусстве». Отдали ей самую щедрую дань и «пэры» европейского герметизма: Агриппа Неттесгеймский, Парацельс, Вильгельм Постель, Роберт флудд и Генрих Мор. Современные маги, знающие о каббале лишь понаслышке, тем не менее широко пользуются ее терминологией и детально разработанными списками ангельских чинов. Отсюда ясно, почему наряду с прочей литературой по магии кабалистические книги издаются на Западе массовым тиражом. Так, вышедшая в 1949 году в Нью-Йорке под редакцией Г. Шолема «Книга Сияния» была издана массовым тиражом в 1963 году и с тех пор почти ежегодно переиздавалась. Несколько изданий выдержал во Франции, Англии и США рассчитанный на широкого читателя сборник «Универсальный смысл каббалы». Известное лондонское издательство «Сэмис и Хадсон» включило кабалистическую литературу в свою прекрасно иллюстрированную серию «Искусство фантазии», в которой «Каббала» Зеев бен Шимона Галеви закономерно дополняет очерки по алхимии, астрологии, магии, тантре, дзэн-буддизму, Даосизму, суфизму и т. д. В разных странах ведется работа по изданию трудов кабалистов-осно-Воположников: Исаака Слепого из Поскьеро, Азриеля, Нахмани-Да, Ибн Латифа, Исаака Лурия, Абулафия и других.
Такой интерес был бы оправдан, если бы речь шла об изучении оригинальных философских систем древнего и средневекового мира, неизвестных сторон обрядности или толковании спорных религиозных догматов. На самом же деле «массовую культуру» привлекает только магическая сторона кабалистических трактатов и теософские методы вычисления, потому что нумерология приобрела ныне характерные черты мании, помешательства. Познакомимся с основополагающими категориями этой — на уровне гадания по «счастливым» билетикам — «авгуральной науки», для чего сведем в таблицу соотнесенные с цифрами качества и черты характера.