Трон тени
Шрифт:
— Кроме казначейства, полагаю, — сухо заметила Винтер.
Абби пожала плечами, показывая, что уж на это ей плевать.
— После войны властям понадобились деньги, чтобы выплачивать долг борелгаям. Тогда Орланко протолкнул на пост министра финансов Грига. Вместо того чтобы назначить в налоговое ведомство какого–нибудь знатного тупицу, Григ выдвинул гениальную идею: не платить борелгаям наличными, а в счет долга продавать им ордера на сбор налогов по округам.
— А борелгаи не берут взяток?
— Дело не только в этом. Прежние сборщики не оставляли себе то, что выбивали из налогоплательщиков.
— Вкладчиков?
— Именно, — с горечью подтвердила Абби. — Говорят, акции откупных компаний пользуются немалым спросом на рынках Виадра. Некоторые торгуют даже на нашей Бирже. Им нет дела до того, останутся ли у плательщиков деньги на еду или сколько голов нужно проломить, чтобы получить прибыль. Откупщикам пытались дать отпор, но те просто стали посылать со сборщиками наемных громил… и позаботились о том, чтобы жандармы закрывали на все это глаза.
Она выразительно потерла большой палец указательным, намекая на мзду.
— Общий смысл я уловила, — сказала Винтер, — но как все это касается вас?
— Дело было до того, как я сюда попала, но, говорят, Джейн как–то сидела в речной таверне, пила и прислушивалась к нытью рыбаков. Им, знаешь ли, приходится хуже всех. Они же должны платить налог с каждого груза рыбы, а в хорошую погоду лодку можно загрузить пять раз. Стало быть, откупщик требует плату за пять партий груза, а если рыбак говорит, что взял за день всего три, откупщик отвечает: «Ага, ты, видно, решил провезти два груза контрабандой, так что все равно плати за пять!» Так что если рыба не ловится или вовсе пришлось остаться дома, потому что у детей горячка, или…
Абби перехватила взгляд Винтер, осеклась и вздохнула.
— Извини, — сказала она. — Меня это так злит. Собственно, потому я и здесь. Как бы то ни было, рыбаки ныли и сетовали на свою горькую участь, и тогда Джейн спросила, что же они сидят сложа руки и не попытаются за себя заступиться. Короче, они еще выпили, а потом всей толпой отправились к ближайшей откупной конторе и подожгли ее. — Абби усмехнулась. — Тут–то откупщики и обнаружили, что жандармы с удовольствием берут взятки за то, чтобы не совать носа в Доки, но заставить их пойти туда встанет гораздо дороже.
— Значит, Джейн начала воевать с откупщиками?
— Не сама по себе, — сказала Абби. — Она подняла на войну население Доков — не хуже какого–нибудь генерала. В конце концов все уладилось. Мы позволяем откупщикам брать то, что им положено, они не гребут лишнего, и каждый остается цел и невредим. И местный люд нам, кхм, всячески благодарен. Она указала жестом в сторону трапезной. — Вот откуда по большей части и берутся все эти яства.
— Так это и есть Кожаны, о которых я столько слышала, — проговорила Винтер.
— Именно, — подтвердила Абби. — Не знаю, откуда взялось это название, но рыбаки обычно носят кожаные фартуки, и мы тоже со временем начали их надевать.
— Вы? Хочешь сказать, ваши девушки участвовали в потасовках?
— Не все, — уточнила Абби, ухмыляясь. — Только те, что постарше. И
«Кому–кому, а уж мне вряд ли пристало возмущаться тем, что девушек отправляли драться». Правда, сама Винтер, вступая в армию, вовсе не ожидала, что ей доведется побывать в настоящих сражениях. Все полагали, что Хандар — тихая, скучная и безопасная дыра на краю света. Все прочее вышло как–то… само собой.
— Просто диву даюсь, как вам это сошло с рук, — сказала она вслух.
Как я уже говорила, со временем большинство откупщиков сообразило, куда ветер дует. У них нашлись занятия получше, чем биться головой о стенку. И жандармы к нам сюда заглядывают редко.
— А как же Орланко? Я думала, от него ничто не укроется.
Абби едва уловимо замедлила шаг.
— С этим… сложнее, — проговорила она. — Агента, который ведает в Конкордате этой частью Доков, зовут Финеас Кальб. Между ним и Джейн заключено соглашение…
Абби глянула на Винтер и вздохнула:
— Он следит, чтобы о нас не упоминалось в донесениях, а взамен каждые две недели заглядывает сюда, и кто–нибудь из девушек его… развлекает.
Смысл ее слов доходил до Винтер постепенно — как ползет язычок огня по медленно горящему фитилю гранаты, — но, осознав, что к чему, она взорвалась:
— Что?!
Она не заметила, как повысила голос, и девушки, шедшие мимо по коридору, с любопытством оглянулись. Абби схватила ее за рукав и толкнула в ближайшую приоткрытую дверь, где оказалась кладовая, до половины забитая мешками с картошкой. Винтер яростно развернулась к ней.
— Хочешь сказать, Джейн посылает девчонок… ублажать агента тайной полиции? — Винтер трясло от злости, хотя она и сама не знала, на кого злится. На Абби? На Джейн? Как она могла пойти на такое после всего, что сделали с ней самой? — Ушам не верю!
— Джейн говорила, что ты не поймешь, — сказала Абби. — Девочки ходят к нему добровольно.
— Еще бы, — процедила Винтер. — Еще бы не добровольно, если не хотят остаться голодными. Знакомая песня.
«И чем она лучше треклятой миссис Уилмор?»
— Нет! — отрезала Абби. — Дай мне договорить! До того как мы это обнаружили, Джейн ходила к нему сама. Мы едва ли не силой добились, чтобы вместо нее пошел кто–то другой. Она… до сих пор не может нам этого простить.
Сбитая с толку Винтер промолчала, медленно остывая. Пользуясь паузой, Абби пинком захлопнула дверь кладовки и повернулась к Винтер.
— Послушай. — Голос ее опасно зазвенел, и в глазах блеснули слезы. — Я знаю, что вы с Джейн старые друзья. Черт возьми, да она столько раз о тебе говорила, что я все это выучила наизусть! Но… год назад тебя здесь не было, верно? Ты смотришь на все это… — Абби с недюжинной силой стукнула кулачком но стене. — Видишь, как здесь опрятно и чисто, но ты понятия не имеешь, чего нам это стоило! Ты не знаешь, сколько довелось трудиться всем нам — и Джейн много больше, чем кому бы то ни было! Так что если она хочет принять тебя в этом доме как давно потерянную и вновь обретенную… сестру… никто не против, это ее выбор. Но не смей, черт бы тебя побрал, даже думать, что ты вправе ее осуждать!