Трон тени
Шрифт:
Надеюсь, новости хорошие? — осторожно осведомился Торан.
— Боюсь, что нет, милорды. — Индергаст откашлялся. — Опухоль в левой подмышке его величества разрослась и вот–вот затронет главный кровеносный сосуд рядом. Если ее не удалить, она убьет короля через две, от силы три недели, и большую часть времени он будет испытывать чудовищную боль. Чтобы избежать этого, я должен оперировать его не позднее чем в течение суток.
Янус поглядел через стол на Торана и Грига — первый пожал плечами,
— Тогда, разумеется, вы должны провести операцию, — сказал полковник. Вам потребуется какая–нибудь помощь?
— Все не так просто, — отозвался Индергаст. — Его величество уже не молод, а кроме того, сильно изнурен этой опухолью. Есть вероятность — и, боюсь, весьма значительная, — что он может не выдержать самой операции или же у него не хватит сил после нее восстановиться.
Наступило долгое молчание. Торан кашлянул.
— Что ж, — сказал он, — все предельно ясно. Если короля оперировать, он может выжить. Если нет — он совершенно точно умрет. Быть может, лучше рискнуть?
Его величество выразил свое мнение об операции? — спросил Янус.
— К сожалению, — ответил Индергаст, — он уже некоторое время пребывает в бессознательном состоянии. Я ждал, насколько хватало смелости, надеясь испросить его решения, но сейчас полагаю, что очнется он только после операции — если вообще очнется. Поэтому, милорды, я пришел за решением к вам.
— Его величество никогда не соглашался пустить дело на самотек, если была хоть малейшая возможность его исправить, — торжественно заявил Торан. — Он непременно захотел бы рискнуть!
— Я согласен с министром военных дел. — Янус покосился на Грига. Тот отрывисто кивнул. — Отлично. Приступайте к операции, профессор. Всем сердцем желаю вам успеха.
— Благодарю, милорд, — отозвался Индергаст. — Как я уже сказал, шансы невелики, но, если мы сохраним веру в лучшее, господь, быть может, смилостивится.
— И вот что, профессор, — продолжал Янус. — Положение в столице сейчас весьма непростое. Я настаиваю, чтобы эта новость осталась между нами и чтобы ни одна живая душа не покидала королевских покоев после начала операции.
— О да! — пылко согласился Григ. — Только нелепых слухов нам сейчас и недоставало.
— Понимаю, — сказал Индергаст. — Я начну приготовления.
Заметно хромая, старик направился к выходу, и министры проводили его взглядами. Когда дверь закрылась, Торан проговорил:
Принцессу, по крайней мере, следует известить. И подготовиться, просто на всякий случай.
— Не глупите! — буркнул Григ. — Думаете, если мы примемся натирать лаком катафалк, это не вызовет никаких слухов?
— Но ведь есть же правила приличия, сострадание и прочее. Она имеет
— Согласен, — подхватил Янус. — Однако это нельзя поручать слугам. Милорд Торан, не будете ли вы так любезны лично посетить ее высочество? И внушить ей крайнюю необходимость строжайшей секретности.
— А? — Торан пожал плечами. — Почему бы и нет. Как скажете.
— В таком случае, — продолжил Янус, — предлагаю разойтись. Уверен, что всем нам, как выразился его светлость, необходимо кое о чем распорядиться.
Маркус помалкивал, пока они не вышли из дворца и не двинулись неспешным шагом по парковым лужайкам — в неизменном сопровождении деликатно отставших на шаг миерантайских телохранителей Януса. Наконец, не выдержав, Маркус наклонился к полковнику и прошептал:
— Вы уверены?
— В чем?
— Орланко может быть прав. Я знаю город хуже, чем он, но арест Дантона и впрямь может кончиться бедой.
Вполне вероятно. — Янус быстро взглянул на капитана. — Мы живем в опасные времена. Боюсь, я сейчас требую от вас слишком многого.
Маркус выпрямился и расправил плечи:
— Сэр, я сделаю все, что в моих силах!
— Знаю, — сказал Янус, — и, поверьте, безмерно вам благодарен. Если же порой вы понимаете не все, что происходит вокруг… — Знакомая улыбка промелькнула на его губах и в тот же миг исчезла, словно вспышка молнии. — Рано или поздно всем нам приходится что–то принимать на веру.
— Сэр? — безо всякого выражения произнес Гифорт, стоя навытяжку перед рабочим столом Маркуса.
Капитан задумчиво разглядывал его, изо всех сил стараясь не допустить и следа подозрительности во взгляде. Впрочем, он сомневался, что вице–капитан сейчас был бы способен заметить что–то неладное. Гифорт явно боролся с неким сильным чувством, и каменная маска, которую обыкновенно являло собой его лицо, уже давала первые трещины.
— Да, вице–капитан, вслух отозвался Маркус. — Вы хотите что–то сказать касательно полученного приказа?
Гифорт обеими руками ухватился за предложение высказаться, и слова вырвались из его рта, словно струйка пара из кипящего чайника:
— Да, сэр! Это ошибка, сэр. Смертельная ошибка!
— Приказ отдан самим министром, — заметил Маркус.
— Быть может, министр еще не до конца уяснил обстановку, — упорствовал вице–капитан. — Если бы он поговорил со мной…
— Министр крайне занят, — отрезал Маркус. — И я полагаю, что он понимает гораздо больше, чем вы думаете. Таков его приказ, и мы его выполним.
— Если мы арестуем Дантона, город взорвется. У нас не хватит людей, чтобы сохранить порядок на улицах.
— Полагаю, министр об этом знает.