Трон тени
Шрифт:
— Не нравится мне это, — пробормотала Джейн.
План не нравится? — отозвалась Винтер. — Поздновато уже об этом говорить.
— Да не в плане дело. Не понимаю, почему Абби до сих пор не вернулась.
Абби вместе с Молли, Нел, Бекс, Энди и стайкой девиц помладше отправилась послушать речь Дантона на Триумфальной. Джейн, хотя и не без опасений, дала согласие на этот поход, но строго–настрого приказала вернуться до темноты. Солнце давно уже зашло, а об Абби и ее спутницах до сих пор не было ни слуху ни духу.
— Мы справимся, — заверила Винтер. — На баррикаде только и надо, что пошуметь
— За нас я не беспокоюсь, но Абби… — Джейн выругалась и покачала головой. — Зря я разрешила им пойти!
Винтер положила руку ей на плечо.
— С Абби тоже ничего не случится. У нас есть дело, давай не будем от него отвлекаться.
Джейн принужденно усмехнулась.
И то верно. В глазах ее заплясали чертики. — Сидим с тобой в засаде, чтобы хорошенько проучить одну докучливую задницу. Точь-в-точь как в добрые старые времена.
— От души надеюсь, что не точь–в–точь, — если вспомнить, чем обычно заканчивались такие приключения.
— Не всегда же нас ловили на горячем, — возразила Джейн.
— Зато когда ловили, об этом было очень больно вспоминать, — отозвалась Винтер. — Бьюсь об заклад, у меня до сих пор кое–где отметины на память.
— Надо будет как–нибудь проверить, — ухмыльнулась Джейн. И прежде, чем Винтер нашлась с ответом, выглянула за угол. — Они уже близко. Вот–вот увидят и…
— Яйца Зверя! Вы что это там затеяли?
В первых рядах наемников раздались отборные ругательства. При свете факелов обнаружилось, что улицу перегородила баррикада высотой по плечо — разбитые тележки, опрокинутые столы, доски из рыночных лотков и даже перевернутая лодка, при виде которой Винтер опять вспомнился Хандар. Десятка два защитников, засевших позади баррикады, грозно размахивали подручным оружием.
Винтер и Джейн укрывались в проулке не доходя квартала до баррикады и сейчас оказались позади экипажа, замыкавшего колонну откупщиков. Толпа взбешенных, орущих во все горло наемников перекрывала обзор, и разглядеть отсюда, что творится у баррикады, было затруднительно, зато расслышать — запросто. Чей–то факел взвился над головами, но тут же, описав дугу, канул во тьму под хриплый страдальческий вопль. Видимо, кто–то из наемников попытался вскарабкаться на баррикаду и получил дубинкой по голове. Наемники заорали громче, и противная сторона тоже не осталась в долгу.
Один из громил подбежал к экипажу и замолотил по дверце. Лакей приоткрыл дверцу — ненамного, самую малость, — и теплый свет, просочившись изнутри, полоской лег на лицо наемника.
— Хозяин, там какие–то местные. Засели на улице и не хотят нас пропустить.
Голос с сильным борелгайским акцентом хлестнул, словно плеть в руке облеченного наследственной властью господина:
— Конечно, не хотят! Зачем, по–твоему, я прихватил вас с собой? На прогулку?
— Э-э… ну да… — неуверенно промямлил наемник, — только они вроде как и не думают тронуться с места.
— Ну так троньте их да погоните взашей! И чтоб через десять минут фургоны катили дальше!
— Ладно.
Дверца закрылась. Наемник снял с пояса дубинку и дважды хлопнул ею по ладони, проверяя тяжесть удара. Винтер понимала его колебания. Будь вас хоть сто, хоть двести, но штурмовать баррикаду,
— Ладно! — громче повторил он. — Хозяин хочет, чтобы эту шваль немедля убрали с дороги. Стройся! Снесем их одним махом!
Отлично, подумала Винтер. Старая добрая тактика. Вперед, в атаку, и никаких сомнений. Никаких хитростей…
Отчего–то ее охватила странная легкость. Почти умиротворение. Эта улица — своего рода поле боя, и вот–вот начнется сражение. Что из того, что биться будут сотни две забияк, а их оружие — дубинки и пинки? Бой есть бой, даже если все пойдет как задумано и обойдется без серьезных жертв. Винтер никогда бы не подумала, что ей будет не хватать такого, но сейчас, сию минуту она была на своем месте, и подобного ей не довелось испытывать с тех пор, как она поднялась на борт корабля в Хандаре.
«Жаль, правда, что здесь нет седьмой роты». Винтер представилось, как рядом встают Бобби и Графф, как Фолсом надсадно выкрикивает приказы и строй, сверкнув штыками в свете фонарей, мгновенно ощетинивается сотней мушкетов, направленных на толпу наемных костоломов. Да они бы тут же обделались со страху!
— Пора? — спросила Джейн.
«С каких это пор я сделалась командиром?»
План предложила Винтер, но бойцами все–таки заправляла Джейн. Она вгляделась в толпящихся перед баррикадой наемников.
— Еще нет, но скоро. Подождем, пока они не двинутся на штурм.
Через полминуты нестройный крик возвестил о начале атаки, и очень скоро за ним последовали треск, грохот, ругань и стоны.
— Пора, — сказала Винтер.
Джейн оглушительно свистнула в два пальца. На свист тут же отозвались воинственные крики из темноты соседних проулков. Мужчины и девушки вперемешку, по двое–трое, с дубинками и прочим оружием, выскочили оттуда и ринулись прямиком к экипажу, замыкавшему колонну. Джейн, едва пронзительный свист затих, рванула туда же, и Винтер поспешила за ней. На бегу она с сомнением глянула на дубинку, которую ей сунули перед началом предприятия и которая подозрительно смахивала на ножку от стола, и остро пожалела, что у нее нет при себе шпаги.
Основные силы наемников стянулись к голове колонны и были заняты противоборством с защитниками баррикады. Охранять экипаж осталось человек пять–шесть, а бойцов Джейн неслось на них добрых четыре десятка. Охранники стали звать на помощь, но крики их потонули в невыносимом гаме, сопровождавшем драку на баррикаде.
С той стороны, куда бежали Джейн и Винтер, экипаж охраняли трое громил, да еще на подножке торчал ливрейный лакей. Один из наемников дал деру, едва они выскочили из укрытия, но двое других, не раздумывая, прижались спиной к стенке экипажа и подняли дубинки. Первой добралась до них Винн, вооруженная длинным шестом. Видно было, что пользоваться этим оружием ей не внове; с пронзительным криком бросилась она на громилу, метя шестом в лицо, но, когда тот качнулся вперед, пытаясь ответить неуклюжим ударом сверху, Винн проворно скользнула вбок и с размаху врезала другим концом шеста по его лодыжкам. Завизжав от боли, наемник повалился наземь, и его дубинка, вырвавшись из руки, отлетела в грязь.