Трон в конце туннеля (часть 1)
Шрифт:
— Если я вернусь без вас, миледи, это будет стоить мне жизни.
— Тебя послали именно за мной… — слегка оправившись от изумления, произнесла я.
— Именно за вами.
— Что ты со мной сделал?!
— Это заклятье подчинения, упрощенный вариант — я вновь похолодела — Ну-ну, не стоит так бояться, мне не доставляет удовольствия вас пугать, хотя и приходится. Это всего лишь на пару-тройку часов, чтобы вы вполне осознали с кем имеете дело. А так же выслушали мой рассказ, после которого вы, возможно, перестанете думать о побеге.
— Какой рассказ?
— О том, кто вы такая на самом деле — он взял меня за руку и повел за собой без каких-либо видимых усилий. Я по-прежнему пыталась противиться его воле — безрезультатно.
— Я знаю, что была наследницей Дуата, теперь я никто — ответила, сдаваясь на милость победителя.
— Не правда, слушайте…
ГЛАВА 4
ГЛАВА 4
— Все началось девятнадцать лет назад, во время войны. Дуат, Конгор и Ниора объединившись, напали на Трой, а затем на Маджи. Цернунн, которую вы привыкли считать своей матерью, отправилась на войну вместе с Сагром.
Во время похода она родила дочь. Резервные войска Дуата, в стане которых находилась Цернунн, были уничтожены. Она с ребёнком сумела спастись и в повозке добраться до дворца Лас-Ивэн, чтобы предупредить конунга о случившемся. Во дворце она никак не могла найти Сагра и в одном из коридоров её настигла вражеская стрела. К счастью для младенца, висевшего у неё за спиной, стрела не прошла насквозь.
В это время в апартаменты правительницы Маджи — Равенны — ломились воины Дуата. Три дня назад у неё тоже родилась дочь. Королева ещё не оправилась от тяжёлых родов и была очень слаба. Взяв ребёнка, она вместе с кормилицей ушла через тайной ход, что вел в тот самый коридор, где лежала Цернунн.
Как только Равенна показалась в коридоре, попала под обстрел и также была смертельно ранена. Кормилица, сопровождавшая королеву, в страхе спряталась за угол. Женщина изредка выглядывала, выжидая момента, чтобы подобраться ближе и спасти хотя бы ребенка.
Умирая, Равенна понимала: воины Дуата вскоре займут этот этаж, что означало смерть для её недавно родившейся дочери. И в этот момент королева увидела Цернунн. Равенна подползла к ней, подменила детей и, откатившись с чужим ребёнком подальше, умерла.
Вскоре этаж действительно заняли воины Дуата во главе с Сагром. Он был глубоко потрясён, увидев свою жену распростёртой на полу, со стрелой в груди. Но на тот момент Цернунн ещё была жива. Она нашла в себе силы прошептать, что резервные полки пали и войск у Дуата больше нет. Но не успела сказать конунгу, что за её плечами чужой ребёнок.
Сагр тогда смог подавить гордость и с остатками войск покинул замок. В суматохе никто не обратил внимания на мёртвую Равенну, державшую в руках настоящую наследницу Дуата.
Всю сцену в коридоре наблюдала старая кормилица, которая пряталась за углом. Несчастная старуха от пережитого ужаса онемела и никак не могла рассказать королю Харальду о том, что произошло. Не могла она и написать, поскольку
После смерти королевы её отправили в родную деревню: в замке она держалась только по желанию её госпожи. К тому времени, когда кормилица выучила язык немых, у нее начались проблемы с памятью. Она не единожды отправлялась в Лас-Ивэн, но всякий раз забывала, зачем туда идёт. Возвратившись, она вспоминала все и в горе плакала до тех пор, пока не засыпала. А утром все начиналось сначала.
Так продолжалось долгое время и вся деревня считала её сумасшедшей. С памятью у старушки становилось все хуже. Она вспоминала о своём неотложном деле всё реже и реже. Но однажды всё изменилось.
Дело было осенью. Холодным, дождливым и ветреным вечером старый колдун по имени Огма брёл по дороге в поисках ночлега. В душе он поклялся, что непременно попросится под кров в первый же попавшийся дом, будь это даже жилище самого дьявола.
Дом кормилицы был крайним в деревне и Огма постучал именно в её дверь. Но старуха жила одна. Родных у неё не было, поэтому она очень боялась, что её могут ограбить и открывала двери только соседям, которых знала по голосам. Не слыша ответа на свою просьбу о ночлеге, Огма сотворил заклинание и прошёл сквозь дверь.
Увидев странного, мрачноватого вида старика, по бороде которого ручьями сбегала на пол вода, да ещё и вошедшего сквозь двери, словно привидение, кормилица завизжала, как девица, узнавшая, что за ней подглядывают во время переодевания.
От страха к ней вернулся голос и она тут же стала угощать вошедшего такой отборной бранью, вперемешку с молитвами и заговорами от духов, что колдун, хоть и не такое за свою жизнь повидал, и то по началу смутился.
После того как эта парочка, наконец, нашла общий язык, кормилица рассказала Огме о подмене детей и попросила помощи. Наутро они вдвоем отправились в Лас-Ивэн и Харальд, наконец, узнал всю правду. Вы — настоящая наследница клана Маджи и я послан вернуть вас домой.
Несколько мгновений молчала, осмысливая сказанное, а потом спросила:
— Как вышло, что Харальд послал с таким важным поручением человека из клана Трой, а не кого-то из своих людей?
— В королевстве Харальда не нашлось безумца, готового сунуться в самую пасть Дуата, даже за огромное вознаграждение. Тогда он обратился к Сиятельному Владыке Энриэлю — правителю дивного народа. Я тоже не горел желанием отправляться в Дуат. Но мне наглядно показали, что за отказ от такого «предложения» лишат многого.
— Хорошая история.
— Вы снова мне не верите?
— В твоем рассказе слишком многое не сходится.
— Тогда скажите мне, что вы хотите знать — я отвечу на все ваши вопросы.
— Кто ты такой?
— Это правильный вопрос — улыбнулся мужчина — Я — жрец Храма Луны.
Ни больше, ни меньше… я онемела. О могуществе лунных магов ходят легенды. И я собиралась сбежать? Если он достаточно долго состоит в этом ордене, побег мне точно не светит! Но принимают ли в Храм Луны людей? Кажется, исключения бывали — три-пять человек за несколько сотен лет.