Трон в конце туннеля (часть 1)
Шрифт:
Бросилась бежать вдоль стены, рассчитывая найти другой выход. Жрец раскрутил чакру вокруг указательного пальца и метнул. Каким-то невероятным образом она пригвоздила мой плащ к каменной стене. Похоже, оружие у Даниэля зачарованное.
Зная, что не смогу быстро освободиться, сохранив плащ при себе, стала возиться с завязками. С опозданием взялась за кинжал, чтобы разрезать их. Обретенная свобода длилась всего миг. Жрец настиг меня в два прыжка и сбил с ног, прижав к полу:
— Ещё раз попалась!
— Как бы не так!
Попыталась пустить в ход хоть что-то из своего
— Все сперва хотят удрать, дальше — дерутся, потом торгуются… но все в итоге делают то, что сделаешь и ты, когда осознаешь: «всё кончено».
— И что же это?
— Ты начнёшь лить горькие слёзы и умолять отпустить. Только знай: и это тщетно.
Он рывком поднял меня.
— О нет! Ты сломал мой лук!
— Скажи спасибо, что это была не твоя шея! Идём. И, будь любезна, не отходи от меня — здесь полно ловушек.
— Блеф — фыркнула я.
Даниэль остановился.
— Я хоть раз соврал тебе? Смотри.
Мы шли по коридору, освещённому такими же кристаллами, как и в зале. Жрец подобрал с пола мелкий камушек и бросил в ответвление коридора. В нескольких местах пол провалился, а кое-где из стен выскочили копья, густо прошивая воздух от стенки до стенки. Я хмыкнула:
— Впечатляет…
— То-то же.
Спустя какое-то время решилась спросить:
— Так ты убил Слэйта?
— Убил. Кстати говоря, он не настолько хорошо владеет своим спадоном, как говорят.
— Тебе знакомо это место?
— Это подгорный проход. Он был построен давно и мир утерял знания о нём.
— А ты о нем, откуда знаешь?
— Мне известно многое.
— Тогда ты наверное знаешь, где хранится знаменитый амулет Четырёх Драконов?
— Нет никакого амулета.
— Как нет?
— Пещера создана, как ловушка для властолюбцев. А амулет — всего лишь красивая легенда, которая притягивает тех, кто превыше всего жаждет власти. Тех кто рано или поздно принесли бы в мир смертельную дозу убийств и тирании.
— Но кто создал эту пещеру?
— Сиды.
— Но они же…
— Исчезли неведомо куда? Ты и сама бы так же исчезла, если бы не хотела, чтоб тебя беспокоили. Короли прошлого слишком часто прибегали к их помощи. Похоже, сидам надоело нанянчиться с людьми и решать их проблемы.
— И каким же образом работает эта ловушка?
— Зависит от силы любви к власти. Кто-то погибает в поисках, кто-то отчаивается после неудавшейся попытки, и отрекается от мечты о мировом господстве. Иной находит пещеру, но не может войти. Хранит её расположение в тайне, боясь обратиться к кому-то за ответом на загадку, начертанную при входе. Но ум его уже занят этой загадкой и надолго. Если кто-то все же войдет, погибнет одной из ловушек, которыми наполнены здешние коридоры. Это целый лабиринт. В центре зал с золотым медальоном, что убьет всякого, кто протянет к нему руку. Письмена на исчезнувших языках, огромные статуи якобы из золота — всё это декорации.
— А если живыми до зала дойдут двое, и один увидит, как потянувшись за амулетом погиб другой? Ведь тогда он поймёт, что это ловушка и, вернувшись,
— Он не вернётся. Вход зачарован так, что через него можно войти, но никак нельзя выйти. Такого человека ожидает голодная смерть, но раньше он попадет в одну из ловушек во время бесплодных поисков выхода.
— Так мы идем по тому самому лабиринту? Но почему нам не встретилась, ни одна ловушка?
— Есть один очень извилистый путь, на котором ловушек нет. Он был создан специально для того, чтобы пользоваться подгорным проходом со всеми удобствами.
— Теперь понимаю, почему ты избрал именно этот путь.
— Не только потому, что тебе здесь не сбежать. Тут можно не опасаться преследования и не зависеть от погоды. Это ускорит наше приближение к цели.
— А мы торопимся?
— Очень. По обе стороны Шенди политическая атмосфера накалена до предела. Вот-вот начнётся война. И кстати, во всей этой истории ты играешь не последнюю роль.
— Неужели?
— Сама посуди: договор между Дуатом и Конгором сорван, ты — исчезла, Слэйт — убит.… Очень сомнительно, что всё уладится быстро.
— Уладится, можешь мне поверить. Королевская семья моё исчезновение объяснит какой-нибудь сказочкой. А народ придумает вторую версию, которая потом станет легендой. Мол, я была колдуньей и превратилась, скажем, в ворону, потому что не желала иметь мужем Слэйта.
— А тебя называют колдуньей?
— Да. Женщины клана сочли, что всё чего я добилась, может только колдунья. Чего только про меня не болтали!
— Ты и в самом деле владеешь какой-то силой?
— Конечно же нет! Если владела — меня бы сейчас здесь не было: казнили бы, как всех магов до меня. А если бы, чудом удалось скрыть свой дар, ты бы со мной так легко не справился.
— Знаешь, когда я увидел тебя вблизи, в первые секунды готов был дать руку на отсечение, что у тебя есть Дар.
— Дара у меня нет. Разве что интуиция, присущая любому женскому существу.
Споткнулась уже в третий раз — жрец в третий раз поддержал меня за локоть. Я вдруг почему-то стала очень слаба.
— Что с тобой? — спросил Даниэль, с тревогой оглядывая меня.
— Устала немного. Не обращай внимания.
— А это что?
Он остановился и резко — так, что чуть не упала — развернул правым боком к одному из светящихся кристаллов. На плаще в районе плеча темнело большое пятно. Лазанье по скалам и стрельба из лука дали о себе знать — рана открылась. Даниэль, с помесью раздражения и сарказма, заявил:
— Ну конечно! Как же я сразу не сообразил! Наследница Дуата и при смерти никому не расскажет о своём ранении! Это же ужасный позор!
— Вырасти ты в Дуате, то…
— Повязка у тебя есть?
— Да.
— Хватайся за мою шею.
— Что?!
— Ведь вторая рука у тебя здорова?
Он подхватил меня, словно пушинку и понёс.
— Отпусти меня! Я в состоянии идти!
— И не подумаю. Ты и так уже потеряла много крови.
Я не ответила. Накатила сильная усталость и почувствовала, что постепенно засыпаю. Хотела произнести: «Это опять твои штучки?» — но не успела.