Тропа барса
Шрифт:
Большой Резо обвел взглядом стол. Он принял решение:
— Поскольку возражений ни у кого нет… — Помолчал, добавил:
— Ну а все детали обсудим позже.
— Когда проведем акцию? — быстро спросил Браслет. Он был уверен, что устранение Мазина поручат ему, и не ошибался: лучше его людей с этой задачей не справится никто.
— Сегодня.
Резо потянулся к трубке телефона, но тот зазвонил сам.
— Да? — С полминуты он слушал, потом сказал:
— Пусть войдет и скажет сам. — Поднял глаза на Ахмеда, произнес:
— Твой
Через минуту высокий, немолодой соплеменник Ахмеда стоял у стола. Ахмед налил ему пиалу чаю, тот выпил быстро, в несколько глотков, вопросительно поглядел на хозяина. Выбора у того не было.
— Говори, — приказал Ахмед. Тот разлепил губы:
— Товара нет.
Ахмед стал совершенно серым. Резо наблюдал за ним внимательно: нет, он не играет, он действительно ошарашен!
— Проверили? — хрипло переспросил он.
— Да. В контейнере мука, — произнес он и уточнил:
— Пшеничная.
Резо покачал головой, усмехнулся:
— Ай да Никита Григорьевич… Учиться тебе у него надо, Ахмед. Многому. — Неожиданно лицо его стало жестким, глаза вязкими, как ртуть. — Но решение мы приняли. И его нужно выполнять. Тем более повод поговорить по душам с Никитой Григорьевичем веский. Два мешка баксов. Сотенными купюрами. Веский, а, Николай Иваныч? — обратился он к Браслету.
— Он скажет, — хмыкнул тот.
Резо Большой снял трубку, набрал номер:
— Здравствуй, Николай Григорьевич… Да не так уж и давно… Правильно думаешь, дорогой, не понимаю, что происходит, очень поговорить нужно. Жду у себя, дорогой, весь день буду ждать. Спасибо, дорогой. — Кавказец повесил трубку, приказал Браслету:
— Едешь сам. Захвати Константина — он мастер толковать по-горячему. Как только Кит появится, берешь, жестко берешь и везешь в Березняки. Толковать будем. Сделай это хорошо.
— Я сделаю, Резо.
Браслет встал и вышел.
Резо размышлял. Нет худа без добра. Только что Ахмед сидел как именинник: все карты на руках. Теперь… Теперь он, Резо, банкует. Долю Ахмед получит, но совсем не такую, что рассчитывал. А Браслет, он справится. Конторские хороши в «играх», а там, где нужна дерзость…
Нет худа без добра.
Глава 45
19 августа 1991 года, 9 часов 21 минута
Молодой человек хохотал искренне, заразительно, откидываясь на спинку кресла, затем наклоняясь вперед и упираясь руками в колени…
— Прекрати, Маэстро. — Высокий сухощавый мужчина мерил шагами огромный кабинет.
— Нет, это действительно было забавно! Видеть, как этот партбосс тяжело перевалился через перила и пошел вниз, будто подбитый бомбардировщик…
— У тебя все готово по остальным?
— Да, — посерьезнел Маэстро.
— По маршалу тоже?
— Естественно.
— Ты
— Давно. Причем приказ исходил от…
— Я знаю. Наш герой этого не заметил? То, что естественно на Старой площади, может не пройти в Генеральном штабе.
— Господин хороший так давно носит маршальскую звезду, что отучился замечать какие-то перемещения охраны.
— Когда приступят?
— Мгновенно по получении приказа.
— Хорошо. Вот только… Тебе не кажется, что такая смерть многим покажется неестественной?
— Да пусть кажется. Никто не жалеет мертвых. А мертвых придворных, особенно когда предстоит делить портфели, кресла и грядущие миллиарды… О них забывают насовсем. Если какой-то писака и отработает пару версий, то уж это их хлеб — плести небылицы.
— Любая небылица…
— Ну да, ну да… Крупица истины. Сплетни о дворцовых интригах. И это хорошо: сплетни создают вокруг власти ореол, ореол тайны. Без такого ореола любой человек на троне — всего лишь персона, но еще не государь.
— А ты умен, Маэстро…
— Чем богаты…
— Хорошо. Я очень занят. И не сплю третьи сутки. И пока не знаю, когда придется выспаться… Поскольку ты зашел не просто потрепаться, то и давай сочтем протокольную часть законченной. Еще коньяку?
— Самую капельку. Для тонуса. Маэстро поднялся, налил коньяка на дно толстенного стакана, вдохнул аромат, выпил глотком.
— Меня беспокоит Кит, — произнес он тихо.
— Мазин? Но он не участвует в… — Мужчина неопределенно кивнул в сторону Кремля.
— Именно поэтому. Вы упустили его из виду на все время подготовки… представления.
— Да? Ну и?..
— А он активен. Очень активен.
— Ты слушаешь его спецсвязь? — удивленно и настороженно поднял брови сухощавый.
— Нет. Вы же знаете, что это невозможно. Но…
— Да?
— Он ведет активную игру. Свою игру.
— Маэстро, ты не хуже меня знаешь, что по проекту «Снег» никто не может вести свою игру. Слишком щекотливая тема…
— …и слишком большие деньги, чтобы не попытаться сделать такую игру своей. Да.
Очень большие деньги. Живые, наличные, обезличенные. Это сейчас Мазин, как и многие, имеет власть потому, что на плечах погоны. Через семь — десять лет они будут значить не больше чем спичечные этикетки. А Никита Григорьевич не походит на человека…
— Прекрати изучать подходы, говори конкретно: что-то накопал?
— Да.
— Слушаю.
— В отдел собственной безопасности поступила докладная одного офицера…
— Кого именно?
— Он занят в проекте «Снег», так что ни его имя, ни его звание мне были не известны. Он подписался как Барс.
— Барс… — Сухощавый произнес оперативный псевдоним одним выдохом, с шипением выпустив воздух сквозь плотно сжатые губы. — Дальше.
— Это не единственная его докладная. Есть дубликат.