Тропа Ганнибала
Шрифт:
С реальным противником!
Война между Рейном и Верденом изменила всё. Как бы не смотрели на неё сидящие в Ядре адмиралы и политики, считая данный конфликт не более чем разборки детей где-то во дворе за домом, Абруцци и другие молодые офицеры так не считали.
Отнюдь. Что Верден, что Рейнская Империя значительно меньше Федерации и куда слабее её. Но в решимости этим людям трудно отказать. Когда ещё можно было услышать о том, что в одном столкновении встречались целые флоты дредноутов? И это в то время, когда подавляющая часть дредноутного флота самой Федерации стояла в доках
Идиотизм. На кой чёрт было строить столь огромный флот, если вы его не использовали?
Абруцци всегда относился к подобному поведению, как к высочайшему уровню кретинизма. Он и другие молодые офицеры ФЗФ, ещё не поражённые бесконечной бюрократией, однообразием своей службы и приступами чрезвычайно завышенного самомнения только от того, что на шевронах их формы есть обозначения земли, хотели идти вперёд. Они хотели развиваться.
Будучи выходцем из миров Внешнего Кольца и прошедшим обучения в академиях флота в Ядре, Марио понял одну простую вещь. Должность капитана тяжёлого крейсера — это его предел.
Не потому, что он не способен на большее. Нет.
Просто в условиях раздутого объёма кадров, где превалировали и властвовали давно закрепившиеся во флотской службе семьи тяжело пролезть выше. Этого просто не позволят ему сделать те, кто носил форму поколениями.
Теперь же, когда он выбрал свою сторону, вопрос о будущем карьерном росте более не стоял.
И Абруцци не собирался размениваться по мелочам или же сомневаться в своих решениях. Он собирался побеждать.
— Уничтожить, — коротко приказал командир «Вдоводела», опускаясь в своё кресло и поглаживая рукой гладкую поверхность шлема, что положил себе на колени.
Стоило ему отдать приказ, как он практически сразу же разошёлся по эскадре.
«Водовдел», «Ларахан» и «Армитаж» практически одновременно выбросили из своих пусковых по одному полному бортовому залпу. По четырнадцать ракет на каждый крейсер. Запущенные мощными электромагнитными ускорителями, противокорабельные ракеты унеслись в космическую пустоту.
Через семь секунд, они активировали свои двигатели и сориентировавшись в пространстве рванули к своим целями, набирая скорость с ускорением в двадцать тысяч g в секунду за секундой. Дистанция в три миллиона двести тысяч километров находилась глубоко в зоне активной работы двигателей ракет, и они смогут наращивать свою скорость на протяжении всего полёта к цели.
Абруцци ещё несколько секунд следил за тем, как ПКР выходили на курс, после чего вновь перевёл взгляд на отметки корветов. Попутно с этим он посматривал на циферблат старого механического секундомера в своей руке. Давний подарок, который он носил с того дня, как получил под своё командование свой первый корабль.
Их цели уже знают о запуске ракет. Датчики Черенкова моментально зафиксировали излучение двигателей ракет.
Двадцать шесть секунд спустя «Цель-один» начала ускоряться.
Тридцать четыре и тридцать семь секунд спустя «Цель-два» и «Цель-три» начали движение в сторону от траектории полёта ракет. «Цель-четыре» начала движение только сорок секунд
И, что ещё хуже, двигались они это под разными курсами.
Почти пол минуты и даже больше. Столько времени им потребовалось на то, чтобы принять решение. Очевидно неверное решение, к слову. Абруцци только убедился в том, что эти люди ни черта не умели.
Вместо того, чтобы пойти на сближение друг с другом, они решили защищаться по отдельности. Подлётное время более семнадцати минут. Они бы успели соединиться. Хотя бы войти в зону действия своих систем ПРО, перекрывая сектора. Не то, чтобы это хоть как-то могло спасти эти устаревшие корветы, но дало бы хоть какие-то шансы. Может быть, ещё попытаются изменить своё решение в будущем…
Семнадцать минут спустя стало понятно, что они этого так и не сделали.
Все четыре «Миротворца» исчезли с проекции, поражённые лазерными боеголовками противокорабельных ракет.
— Все цели уничтожены, сэр.
Желаемый результат. Десяти ракет на корвет более чем достаточно для того, чтобы перегрузить их слабую ПРО и добиться попаданий. Учитывая их жалкую броню и энергетическую защиту даже пары лазерных боеголовок хватит для того, чтобы выпотрошить их от носа до кормы.
Абруцци хорошо усвоил это во время охоты за патрульными корветами в Ракураи неделю назад.
— Ложимся на курс к планете, Стивен. Проинформируйте наших товарищей на планете, что мы приступаем ко второй фазе операции.
— … поэтому, я считаю, что вы обязаны передать свой корабль под командование ССО, капитан Зарин, — с железной уверенностью произнёс сидящий напротив губернатора мужчина.
Александру потребовалось несколько секунд на то, чтобы переварить услышанное.
— Что вы имеете в виду? — спросил он, глядя на заявившего это мужчину в форме командора сил системной обороны.
— Я считаю, — с нескрываемой брезгливостью произнёс тот, — что вы можете быть недостаточно компетентны для того, чтобы командовать таким кораблём.
— А вы, значит, компетентны? — не без раздражения бросил в ответ вопрос Александр.
— Вы забываетесь, капитан! Я командую силами обороны Офелии, — добавив злости в голос произнёс командор. — И я буду решать, как правильно распорядится имеющиеся силами для её защиты! Подобные вопросы должны оставаться в ведомстве профессионалов и…
— Напомните мне, где сейчас лёгкие крейсера, которые должны заниматься защитой Офелии, — с нескрываемой издёвкой в голосе попросил Зарин. — Или это по вашему приказу они свалили из системы, как только запахло проблемами?
От резкого удара кулака по столешнице присутствующие в помещении гражданские едва не подпрыгнули.
— Я здесь главный, сосунок! — рявкнул командующий ССО. — И если я сказал передать нам командование дредноутом, то вы так и поступите, капитан! Вы поняли меня?! Это приказ…
— Командор Кизи, я считаю, что вы перегибаете палку, — осторожно начал Хайст, но разъярённый ССОшник даже не обратил на него внимания.
— «Ганнибал» и его экипаж останутся под моим командованием, — отрезал Александр. — Это не обсуждается.