Тропа Ганнибала

Фабер Ник

Разлетевшаяся в стороны кровь веером окатила ближайших людей. Попала одной из женщин на лицо. Та поначалу даже не сразу поняла, что именно произошло. Только лишь мгновение спустя, проведя руками по собственному лицу и увидев упавшего на землю раненого мужчину, она истошно завопила.

Кассий даже удивился. Поразительно, насколько громким может быть визг испуганной женщины.

— Они убили его! — во всю мощь своих лёгких заорал Кассий, привлекая ещё больше внимания окружающих к случившемуся и тыча рукой в сторону держащих толпу на прицеле

солдат. — Они стреляют в нас!

И когда люди посмотрели в нужном направлении, то увидели нацеленные на них винтовки.

Что сделает человек, оказавшись в такой ситуации? В одиночку, когда на него направлено оружие. Он испытает страх. Страх за собственную жизнь. Желание убежать и спрятаться.

Но, в случае толпы этот эффект абсолютно противоположен. Всё равно, что бросить снежок с покрытого снегом склона и смотреть, как он вызывает самую настоящую лавину.

Да, оружие — это сдерживающий фактор. Инструмент насилия, способный навредить. И он вполне хорошо может оказывать сдерживающее влияние, когда сторона, которую требуется сдержать разумна. Когда она понимает и осознаёт возможность применения насилия. Некоторые психологи называют это «фактором сдерживания угрозой».

В такой момент человеческий мозг в первую очередь зацикливается на том, какой вред может быть ему нанесён. Страх инстинктивен. Он сковывает. Делает угрозу больше и опаснее, чем она кажется. Только вот не следовало забывать о том, что оружие, сколь бы опасным оно не было, являюсь лишь инструментом.

Убивает не винтовка. Убивает человек, чей палец нажимает на спуск.

Всё, что требовалось — это показать испуганной толпе, что этот человек тоже смертен.

Вряд ли кто-то смог услышать хлопок от выстрела мощной снайперской винтовки. Даже Кассий пропустил хлопок сверхзвукового десятимиллиметрового дротика.

Один из солдат в двадцати метрах левее упал на ступени фасада комплекса с дырой в груди. Одетый по форме защитный жилет не помог. Разве что только немного замедлил попавший в него снаряд. Он просто не был расчитан на оружие подобной мощности.

Едва только его мёртвое тело коснулась ступеней, как в тот же миг взорвались разбросанные по площади бутылки. Замаскированные под мусор, они лопались с громкими хлопками. В некоторых не было ничего, кроме небольшого пирозаряда. Громкий и безвредный хлопок, ничего более. Другие же содержали в себе полноценные светошумовые гранаты или дымовые шашки.

Взрывы, казалось, происходили в абсолютно случайных местах. Прямо посреди переполняющей площадь толпы.

Но, это только на первый взгляд. Подобных «хлопушек», как метко обозвал их Диего, было тем больше, чем дальше они находились от переднего края протестующих. Яркие и болезненные для ушей хлопки вспыхивали вместе с дымовыми облаками прямо за спинами людей, создавая ещё одну угрозу. На этот раз куда более видимую и громкую.

В конце-концов ведь только случившееся кровавое представление видели сравнительно небольшая часть людей.

Это походило на

лавину.

Вызванное далёким взрывом смятение исчезло, будто маленький прибрежный город, смытый огромной волной цунами. Находящиеся позади люди бросились прочь от неожиданной опасности. И направление у них оставалось только одно. В сторону комплекса.

— Убийцы! Они убивают нас! Помоги-и-и-и-ите!

От резкого визга у Кассия едва не заложило уши. Повернувшись, он увидел громко вопящую Киру, размахивающую руками. Девчонка вопила так, что в голове звенело.

Женские крики всегда оказывали влияние на переполненых адреналином мужчин.

То, что началось дальше, трудно описать словами. Хаос. Полная неразбериха. В таких ситуациях всегда сложно определить ту черту, когда всё выходит из-под контроля и катится прямо в ад.

* * *

Разъяренные произошедшим люди бросились вперёд, прямо на стоящих перед ними солдат.

Словно живая волна, они хлынули, сметая со своего пути оцепление вокруг правительственного комплекса. Они набрасывались на солдат и пытающихся защищаться сотрудников планетарной службы безопасности, погребая их под собой.

И защитить себя эти люди могли только одним способом.

В набегающей человеческой толпе протянулись кровавые дорожки, когда окружающие комплекс солдаты открыли огонь из своих винтовок. Никто не думал о последствиях. Они были так же напуганы, как бросающиеся на них озлобленные люди. И только одна вещь могла их защитить. Оружие, что сжимали их дрожащие, вспотевшие ладони.

А импульсные винтовки никто и никогда бы не назвал деликатным средством для разгона толпа.

Выставленные на автоматический огонь, они изрыгали из себя потоки сверхзвуковых дротиков, буквально пропалывая в волне атакующих кровавые коридоры.

К счастью или же нет, но решились на подобный поступок далеко не все военнослужащие Федерации. Лишь около двух десятков из более чем трёх сотен. Но, даже этого хватило для того, чтобы устроить на улице кровавый хаос.

Эта картина всё ещё стояла перед глазами Александра, когда он бежал по коридорам комплекса в окружении Максвелла и его людей.

— Паршивой денёк, да капитан?

— Паршивые шуточки, сержант, — огрызнулся Зарин, сворачивая на повороте коридора. — Что с ботом?

— Уже должен был взлететь, — отозвался один из следовавших за спиной сержанта СВОДовцев. — Будет здесь через восемь или десять минут.

Оставалось только надеяться на то, что у них будет на это время.

Когда толпа ворвалась в комплекс, ситуация из просто паршивой превратилась в ужаснейшую. Разразившийся истеричными воплями, Кизи приказал обеспечить максимальную безопасность губернатору. И, самому себе, разумеется. Никуда от Хайста он уходить не собирался.

Огромная демонстрация всего за несколько секунд превратилась в самое настоящее восстание. И только бог знает, чем всё это может закончится.

— Где ваш челнок, капитан!