Тропа Крысиного короля
Шрифт:
Скорее всего, маниак считал себя кем-то вроде мифического вампира, кровососущего мертвеца, который поднимался из гроба и вредил живым. Значит, при всей своей благородной обеспеченности, он был безумен. Значит, его безумие могло выражаться не только в поисках крови. Терри отслеживал все, что происходило в среде столичной знати, искал хоть какую-то зацепку, хоть один случай, но ничего не находил.
Никто не истязал жен и детей. Никто не убивал животных. Никто не насиловал проституток до смерти. Все было тихо и спокойно.
Его убийца хорошо скрывал свою суть. Он не показывался, не выходил на свет,
Как они пошли за ним, спрашивала Сара, гладя брата по плечу.
– Как ты за ним пошла? Почему вышла из школы и пошла не домой, а с этим человеком? – отвечал он вопросом на вопрос, и призрак таял за его спиной.
Терри надеялся, что Сара уходит навсегда, но она возвращалась.
– Слышь, рожа, ты ничего не забыл? Тут еду за «спасибо» не раздают.
– Хлеборезку завали. – Парняга, который хотел уйти из погребка, не расплатившись за несколько съеденных кусков скверной ветчины и поджаренного хлеба, даже не обернулся в сторону Клода Горбуна, хозяина заведения. Должно быть, решил, что Горбун слишком медлителен и слаб, чтобы бросаться в погоню и насовать тумаков.
Но Клод со вздохом махнул рукой, и из густой тьмы справа от двери выступил Эжен Подсвинок, здоровенный, лохматый охранник. Не тратя времени на разговоры, он пару раз сунул грязным кулаком парняге под ребра, и любитель бесплатной еды ссыпался по лестнице, прижимая руку к животу и беззвучно хватая воздух разинутым ртом. Эжен пошарил у него по карманам, выудил пару монет и швырнул в сторону стойки. Кабатчик поймал их на лету и попросил:
– Дружочек, выкинь мусор, будь так добр.
С помощниками и хорошими знакомыми он всегда был необыкновенно вежлив. Охранник кивнул, подхватил свою жертву, как малыш берет игрушку, с необыкновенной легкостью отправил за двери и снова скрылся в тени. Не сказал ни слова – он вообще был не болтлив. Кажется, Терри слышал его голос всего один или два раза.
Терри криво усмехнулся одной стороной рта и сделал глоток из своей кружки. Еда в погребке «У горбуна» была отвратительной, зато пиво никогда не разбавляли, а такие вот концерты скрашивали вечер для завсегдатаев заведения, повторяясь с завидной регулярностью.
В первый раз Терри пришел сюда после похорон Сары, допился до невменяемого состояния и очнулся от того, что лохмач с искренней заботой накрывал его какой-то ветошью, чтоб не замерз. Потом выяснилось, что Терри полностью расплатился по счету перед тем, как напиваться, оставил несколько крон на чай, и Клод Горбун решил: это хороший гость, а к хорошему гостю надо относиться с уважением.
С тех пор прошло несколько лет, Терри давно поднялся по службе от мальчишки на побегушках при полицейском отделении, который получал тумаки от всех и каждого просто так, для интереса, до старшего следователя особого отдела в королевском следственном комитете, которому бывшие раздаватели тумаков отдавали честь, встретив на улице, но по старой памяти заходил к Клоду Горбуну – тут его встречали как дорогого гостя, сажали за самый чистый стол и никому не позволяли докучать уважаемому человеку привычным в таких местах вопросом «Ты кто такой будешь?».
Пятую убитую девушку
– Что ты будешь делать, вот хоть иди и себя продавай!
К этому печальному виду заработка в итоге приходили почти все девушки, которые приезжали в столицу в поисках лучшей доли. Но вчера вечером Савия появилась очень довольная и сказала, что нашла работу, да такую, что всем на зависть. На все вопросы соседок Савия ничего не ответила, лишь загадочно улыбалась, и одна из девушек сказала Терри так:
– Вот точно вам говорю, она мужика нашла. И мужик, видно, при рыжье. Потому нам и не сказала, чтоб делиться не пришлось.
Терри понимающе кивнул.
Клод Горбун протянул очередную кружку пива кому-то из страждущих, посмотрел в сторону следователя: не нужно ли еще выпивки или закуски? Терри отрицательно мотнул головой – на сегодня с него достаточно. Пиво не принесло ни хмеля, ни облегчения. Допить его – и домой, в тоскливую тишину квартиры на третьем этаже: когда Терри покупал ее после пяти лет беспорочной службы, то подумал, что Саре она бы понравилась.
Хлопнула дверь – в погребок вошел Дюбуа: потоптался на верхней ступеньке лестницы, словно сомневался, туда ли пришел, и Терри увидел, как в тени шевельнулся охранник. Посторонних в заведении не любили, с посторонними всегда приходили проблемы, а их лучше избегать сразу, чем потом решать, сбиваясь с ног. Терри поднял руку, махнул – Дюбуа улыбнулся, помахал в ответ, и здоровяк убрался во тьму.
Все в порядке. У достойного гостя свой гость.
– Ну и местечко, – негромко произнес Дюбуа, усаживаясь на скамью напротив Терри. Кепка легла на стол – перед этим коронер провел по нему ладонью и удивленно поднял бровь: надо же, чистый.
– Пиво здесь хорошее. – Терри попросил две кружки темного пива и ржаные гренки с чесноком – единственное, что у Клода Горбуна можно было съесть и потом не жалеть о съеденном, – и сразу же расплатился, добавив две кроны на чай. Уважение регулярно следовало подкреплять звонкой монетой. – Что-то случилось?
Дюбуа не стал бы его искать, если бы не обнаружил нечто очень важное – о пустяках можно было поговорить завтра на работе. Коронер отпил пива, уважительно покачал головой, одобряя, и Клод Горбун шевельнул бровью. Видно, сделал пометку, что этот гость тоже заслуживает внимания и хорошего обращения.
– Смотри, что обнаружил судебный эксперт. Эта Савия страдала от запущенного порока сердца. А помнишь Джейну Мориган, наш номер два?
– Да, белошвейка, – кивнул Терри.
Дюбуа с торжествующим видом откинулся на спинку скамьи и произнес:
– Сердечная недостаточность! Вот то, что объединяет наших жертв, – сердечные болезни!
Терри в несколько глотков осушил свою кружку пива. Невинные девушки с больными сердцами. Как он их вычислял в толпе? Да очень просто: они наверняка принимали капли Варидана, все их пьют, если с сердцем проблемы, и носят с собой постоянно. Достаточно просто внимательно смотреть. Или постоять возле аптеки в бедном районе, приглядеться, кто и что покупает.