Тропик Козерога
Шрифт:
Мессеир тем временем переступил через труп и всадил со спину пулю в сердце вампиру, остававшемуся на улице и теперь, пытавшемуся встать с асфальта возле припаркованных у бордюра Жигулей. Крейтон подошёл к его телу и присел рядом корточки. Из подъезда в этот момент выбежали Кистенёв и Семелесов, тут же направившись к своему товарищу.
– Вы убили третьего?
– спросил мантиец, не поворачиваясь.
– Так точно, - крикнул Семелесов.
– Всадили четыре пули и контрольный в голову.
– Им контрольный нужно делать в сердце.
– Не бойся, он всё равно весь дымиться
Крейтон провёл двумя пальцами по лицу убитого, и на их кончиках осталась вязкая субстанция похожая на мазь, а место, по которому он провёл, задымилось и начало тлеть.
– Что это?
– удивлённо спросил Кистенёв.
– Крем от загара. Нужно уходить отсюда, - скомандовал Крейтон, поднимаясь.
Не теряя времени, юноши покинули двор и, миновав несколько таких же, пересекли узкую улочку и встали где-то в подворотне, пытаясь отдышаться.
– Ты сам-то как? Цел?
– спросил Семелесов прислонившись к стене дома.
– Вроде живой, - ответил Крейтон.
– Только грудь побаливает, ещё после того как в гаражах врезали.
– Да, Мессеир, ты просто красавец, - усмехнулся Кистенёв.
– Настоящий прыжок веры.
– Это точно, - подтвердил Алексей.
Тут вдруг у него зазвонил телефон, Семелесов достал его, взглянув на экран, произнёс:
– Посмотрите-ка, легка на помине. Найдёнова звонит.
– Ответь ей, - посоветовал Мессеир.
Семелесов приложил телефон к уху отошёл в сторону, словно не хотел чтобы его слышали. По обрывкам фраз не было понятно ничего, одни 'Ясно' 'Да' и 'Хорошо'. Только по лицу было видно, что предмет разговора его явно удивил. Окончив разговор, он вернулся к друзьям, пытаясь переварить в голове, что только что произошло.
– Вы представляете, она меня к себе домой зовёт, говорит, что должна со мной срочно поговорить и разговор не телефонный.
– Ловушка?
– сразу спросил Кистенёв, поглядев на Крейтона.
– Скорее всего, - ответил тот.
– Похоже, друзья её парня решили выйти на нас через неё.
– Зачем им посылать к нам этих трёх и одновременно устраивать ловушку дома у Найдёновой?
– Не знаю. Ты видел, кого они послали, пушечное мясо, новообращённые, на них даже колец клановых не было, они нас видно использовали как экзамен: убьёте этих троих - примем в клан. Упыри не принимают нас всерьёз. Это паршиво.
– Так что нам теперь делать?
– произнёс Семелесов, с ожиданием смотря на Крейтона, потом, усмехнувшись, добавил, покачав головой.
– А ведь неделю назад я бы дорого отдал за подобный звонок, как быстро всё меняется.
– Ну что поделать, раз дама просит: порядочный джентльмен просто не может это проигнорировать.
– Ты же сам сказал, что это ловушка.
– Вот именно, а это значит, что там нас, скорее всего, ожидает ещё пара-тройка кровопийц, которых мы и накроем.
– Ты спятил, что ли, - буркнул Кистенёв и с искажённым досадой лицом прошёлся чуть в сторону и обратно.
– Тебе что мало на сегодня. Ты понимаешь, что нас там могли убить, убить и высосать кровь, чёрт побери. Мы были на волосок от смерти!
– Успокойся, - скомандовал Крейтон, он повернулся спиной, сделал два шага и, развернувшись,
– Разумеется, друг мой, разумеется. И я тебе открою страшную тайну, мы всегда находимся на волосок от гибели, мы каждый день рискуем, мы и все эти люди вокруг. Что угодно: автокатастрофа, взрыв бытового газа, падение метеорита, тепловая смерть вселенной, мать её! Мы все рискуем, кто-то больше кто-то меньше только это всё равно относительно. Ты можешь умереть каждый раз, когда переходишь дорогу, разве не так. Каждый год на дорогах гибнет миллион двести тысяч, больше чем полегло в Сталинграде, да я изучал вашу историю. Самое кровопролитное сражение в вашей истории, каждый год в мирное время. Так что к чему бояться, умирают все, а вот живут по-настоящему немногие. Как узнать, что спишь, если не можешь проснуться, как узнать, что живёшь если не можешь умереть. Если не хочешь так и скажи я тебя насильно держать, не намерен, ты нам так только помешаешь, условия прежние: сдаёшь оружие и забываешь о нашей встрече, я с Клементиной съеду из твоей квартиры уже сегодня, дальше мы будем действовать вдвоём с Семелесовым ...
– Алексей, - Кистенёв выжидающе посмотрел на друга.
– Он прав, Вася, лучше умереть стоя.
– И какого хрена я здесь с вами делаю.
– Только если вернёшься обратно, то в случае чего ты вряд ли услышишь выстрел воздух мой голос приказывающий разойтись. Да и не вернёшься ты, куда тебе. Школа, ЕГЭ, институт, работа, получать на хрен не нужные тебе знания, чтобы поступить на работу, которая никому кроме тебя и не нужна будет. Или я не прав, или ты, может быть, хочешь стать врачом, шахтёром, хлебопашцем, рабочим на заводе, учёным, в конце концов. Может быть, это ты выведешь человечество в новую эру, эру шестого айфона.
Кистенёв только оскалившись, искоса смотрел на Мессеира, а тот продолжал.
– Кому ты там нужен, Вася, разве что кроме отца твоего. Кто кроме него будет о тебе плакать на похоронах? Ты не думал?
– А здесь-то я кому нужен?
– Здесь? Да хотя бы нам с Алексеем, уговаривал бы я тебя иначе так долго. И что самое главное, ты хоть понимаешь, что упырей всё равно резать надо. Ты понимаешь, что пристрелив одного из них, мы спасаем десятки, сотни людей, просто возвращая очередного мертвеца в его естественное состояние. Брось, Кистенёв, неужели никогда в своей никчёмной кэжуальной жизни ты никогда не жалел что ни разу тебе не встретился тонущей человек, ребёнок в горящем доме, женщина, на которую напали, хоть кто-то кого можно было бы спасти, хотя бы малейшая возможность совершить подвиг. Иди с нами Кистенёв, живи сегодняшним днём и не ломай комедии.
– Сволочь ты, Крейтон, - ответил Василий, весело улыбнувшись и покачав головой.
– А я этого никогда не скрывал, и только не говори, что вас я не предупреждал, - ответил Мессеир, и, посмотрев на Семелесова спросил.
– Далеко отсюда живёт эта Найдёнова.
– Здесь близко, несколько кварталов в ту сторону.
– Покажешь дорогу?
– Конечно.
– Сущее безумие, - констатировал Кистенёв.
– Господь милосерден, - со вздохом произнёс Семелесов.
– Правое дело ведь делаем.