Тропик Козерога
Шрифт:
После этого Семелесов положил в карман билеты и потом медленно убрал свой телефон, который во многом и был причиной столь сильного ужаса объявшего клерка. Алексей точно не знал, как бы он смог с помощью пары безделушек из современного мира создать образ посланца ада, но почему-то считал, что даже одного телефона, со светящимся экраном и воспроизводством звука, будет достаточно для должного эффекта во времена немого кино и примитивных граммофонов. То, что тот воображаемый Семелесов родился и жил в то же время что и настоящий, лишь потом, отправившись в прошлое, казалось ему очевидным. Возможно отчасти от того что и настоящий
Алексей не хотел подробно на этом останавливаться, представив эту сцену скорее для собственного успокоения, чтобы лучше верить в то, что рисовало ему его воображение, а потому тут же перешёл к месту, где он уже возвращается к девушке. Они были на перроне на маленькой станции. Анастасия ждала его рядом с двумя старыми дорожными чемоданами, на одном из которых она сидела. Она чуть наклонила голову, куда-то потерянно смотря, при этом сложив руки на груди.
– Билеты у меня, - тихо произнёс Семелесов, вставая рядом.
В ответ она слабо кивнула.
Показался поезд из Екатеринбурга. Девушка встала, Семелесов взял вещи. Постепенно замедляясь, паровоз вскоре совсем остановился, издав характерный шипящий звук, знакомый Семелесову по множеству исторических фильмов.
– Вам идут светлые волосы, - сказал он также негромко, взглянув на неё.
Анастасия посмотрела на него с некоторым недоумением, едва просматривавшимся в её отстранённом взгляде.
Семелесов точно знал по фотографиям что у неё были тёмные волосы, и он думал что будет хорошей идеей перекрасить их чтобы хоть как-то изменить лицо, которое, безусловно, должно было быть достаточно известно. Он несколько раз видел подобное в кино, хотя и ни черта не знал о том, как всё это делается, особенно в подобных условиях.
Точно также он ни черта не знал о том, как обстояли дела с железнодорожным сообщением летом девятьсот восемнадцатого, никогда не интересовавшись этой темой. Он и реальной жизни ездил на поездах всего несколько раз, хотя поезда ему всегда нравились. Он просто представил перед глазами купе наподобие того в котором он как-то ехал, только придав ему устаревший вид.
В нём ехали только они вдвоём, Семелесов об этом позаботился, сам не знал как, но позаботился. Они сидели молча, друг напротив друга, не трогая чемоданы которые были взяты скорее для вида, чтобы не вызывать подозрения тем что они путешествуют уж слишком налегке, по крайней мере такое объяснение дал себе Семелесов.
Алексей вышел из купе, встал в коридоре возле окна, уставившись на проплывавшие за окном рощи и луга, почему-то в точности повторявшие пейзаж, что он видел, когда последний раз ехал на поезде. Тут он заметил рядом странного типа, тоже стоявшего лицом к окну, но практически постоянно смотревшего на Семелесова. Алексей бы едва ли смог описать его словами. Он уже понимал, что этот человек был чекистом или кем-то в этом роде, но вот представить как тот мог выглядеть Семелесов не мог. Этот человек будто стоял у него перед глазами, но, тем не менее, был невидим, сливаясь в какое-то тёмно-серое пятно из которого проступали местами части, которые он опять же видел не то в фильмах, не то на картинках.
Дальше Семелесов действовал
Он, достал из кармана нож, приготовился, немного подождал, пока дверь наконец не дёрнули той стороны. Алексей тут же навалился на неё помогая открыть и одновременно ударил ножом того кто стоял за ней. Лезвие вошло его противнику в живот...
Тут Семелесов одёрнул, всё-таки он не был таким уж профессионалом, особенно с ножами, и едва ли всё должно было пройти так гладко. Он мысленно вернулся на несколько секунд, после чего всё снова начало разворачиваться у него перед глазами, как по написанному кем-то другим сценарию.
Первый удар прошёл мимо и лишь едва задел следившего. Они столкнулись, Семелесов за счёт инерции отдавил мужчину к стене, и там быстро сделал шаг назад отведя руку с ножом, второй рукой придавливая противника, не давая тому подставить руку. Тем не менее, под первый удар тот сумел блокировать, но второй достиг своей цели и вонзился в правый бок в районе, где находится печень. Чекист тут же обмяк, его руки сами собой упали и повисли вдоль туловища, но при этом он ещё держался на ногах. Семелесов ещё дважды ударил его в живот, после чего тот медленно сполз по стене на пол. Алексей оттащил его к двери, быстро обыскав, достал наган и удостоверение, мельком заглянул в него и сбросил труп с поезда.
А Семелесов встал, отряхнул руки друг о друга, это движение у него почему-то представлялось с особой ясностью, и направился обратно. Когда он вошёл то сначала облегчённо вздохнул и несколько секунд постоял отходя от того что только что произошло. Он не сразу обратил внимания на девушку. Анастасия лежала на своём месте, лицом к стене, согнув ноги. Семелесов вдруг услышал тихое всхлипывание, потом как будто глухой стон.
Он подошёл к изголовью койки, и, приподняв девушку за плечи присел и положил её к себе на колени, крепко обняв. Она прижалась к нему мокрым от слёз лицом.
– Сейчас я должен буду сказать вам, что всё проходит, - произнёс Семелесов, аккуратно погладив её.
Тут он заметил у себя на рукаве кровь и незаметно дёрнул рукой так, чтобы это место оказалось над кистью. Почему-то мысль о том что он в тот момент должен быть в крови того кого убил только что, и она не должна ни о чём догадаться отдавало приятной сладостью.
– Но я вам этого не скажу, - продолжил Алексей, многозначительно смотря прямо перед собой, что придавало ему особенно горделивый и загадочный вид.
– Ничего не проходит. Некоторые вещи нельзя забывать, ваше высочество. Только помните, вы живы, это главное. Пока человек жив, ничего не потеряно, даже если весь мир вокруг полетит к чёртовой матери, у тебя всё равно останется то, что важнее всего.