Тропинка к солнцу
Шрифт:
— В четверг, — ответила она, и глаза ее засияли. — На целую неделю.
— И это будет часто повторяться?
— Часто? — Милейн нахмурилась. — Ты о чем?
— Крису нужно ездить...
— Не знаю. — Она поднесла к губам бокал. — Или он подыщет что-то для Эмбер, или будет привозить ее ко мне.
Милейн замолчала, и Тэннер тоже заговорил не сразу, потому что не знал, о чем она думает. Когда она вновь посмотрела на него, глаза у нее потемнели, и ему стало неприятно оттого, что он все понял. Он не желал
Но она заговорила, и ему ничего не оставалось, как выслушать ее.
— Когда мы разводились, я просила его дать мне права на Эмбер. — Милейн поставила бокал на стол, крепко сжимая его в пальцах. — Я бы все сделала для девочки, но он...
Она боролась с подступавшими слезами, а Тэннеру было больно, что он не в силах облегчить ее горе. Она любила девочку, и он понял это.
Еще он понял, что эта любовь всегда будет окрашивать ее жизнь в темные тона.
— Ты хотела получить права? — ласково переспросил он. — Но ведь это не твой ребенок.
— Биологически. Но во всем остальном...
— Ясно. Ты ее любишь. Но Крис не поделился с тобой правами на нее?
— Нет.
— Значит... — Черт! Тэннер готов был проглотить себе язык, лишь бы ничего не говорить. — Я не понимаю, зачем тебе это. Я помню, как ты говорила о том, что не можешь выкинуть ее из своей жизни. Но, Милейн, ты никогда не будешь ее матерью. Крис тебе не позволит. Почему бы тебе не построить свою независимую жизнь? Перережь пуповину.
У Милейн побелели костяшки пальцев, и Тэннер напрягся, не зная, чего от нее ждать.
— Перерезать пуповину? — шепотом переспросила она. — Забыть Эмбер? Да лучше умереть!
— Успокойся, не я создал такое положение. Я... я только пытаюсь тебе объяснить, что не вижу, как ты сможешь нормально жить, если не освободишься от безумных мечтаний.
Тэннер видел, как она съежилась, и ненавидел себя за каждое произнесенное им слово, но кто-то же должен был образумить ее. Похоже, кроме него, это сделать некому.
— Прошу прошения, — сказал он, сгорая от желания притронуться к ее руке и зная, что сейчас не время. — Я не хочу быть жестоким. Совсем не хочу. Но кое о чем я все же должен тебя спросить. Что будет с тобой и Эмбер, когда Крис женится?
— Женится? Он... У него никого нет.
— Насколько тебе известно. Милейн, ты не могла не думать об этом.
Она подняла голову. Тэннер увидел страх в ее глазах.
— Ты хочешь сказать, что я веду себя как страус, правильно? Пытаюсь придумать несуществующую на самом деле жизнь?
— А ты пытаешься?
— Нет! Я... Если Крис женится, все останется так, как есть. — Она смотрела на него широко открытыми глазами. — Эмбер любит меня. Я часть ее жизни. Крис это понимает.
— Да? Послушай, мне не больше нравится это говорить, чем тебе — слушать, но кто-то же должен сыграть роль адвоката дьявола. Похоже,
— Зачем? — Она схватила салфетку, продырявив ее ногтем. — Зачем все эти вопросы, когда...
— Когда тебе нравится страусиная жизнь?
— Я тебе сказала. Все совсем не так.
— Да? — Тэннер стоял на своем. — Ты только что заявила, будто ваши отношения с Эмбер не изменятся, когда у нее появится мачеха. Ты в самом деле в это веришь? Новая жена Криса не захочет, чтобы ты была в их жизни. Подумай об Эмбер. Она будет разрываться между вами двумя.
— Тэннер!
Шепот Милейн разрывал ему сердце, но он не мог остановиться.
— Вспомни, сколько всего уже произошло. Ты поменяла работу, переехала в другое место, чтобы быть поближе к Эмбер. А Крис подумал о тебе, когда решил переселиться в Бишоп? Нет. Насколько я понимаю, на первое место он ставит не тебя и не дочь, а свои желания и заботы. Если бы он не был безразличен к вам, он дал бы тебе официальные права на дочь.
Надо встать и уйти. Однако Милейн была не в состоянии это сделать. Тэннер не сводил с нее глаз, и ей ничего не оставалось, как отвечать ему.
— Ты не понимаешь, — прошептала она.
— Понимаю, — сказал он в ответ, накрывая ладонью ее руку. — Понимаю, что ты любишь Эмбер и не можешь выбросить ее из своей жизни, не разбив себе сердце. Но, Милейн, разве не проще было все это решить во время развода? Ты живешь почти как в аду и заставляешь Эмбер жить так же. Она тебя любит. Верит тебе. У нее нет никого ближе тебя. Тем не менее ты не имеешь никаких прав. И что она получает в итоге?
Милейн едва не крикнула, чтобы Тэннер замолчал. Она не желала ничего слышать!
Но в глубине души она знала, что Тэннер говорит то, о чем она боялась даже подумать. Только он все равно не понимает. Даже не пытаясь сдержать слезы, Милейн протянула руку и дотронулась до лица Тэннера. В ресторане царил полумрак, и только свеча на столе позволяла им видеть друг друга.
Она должна ему объяснить.
— Я не могу не любить ее... — Милейн старалась твердо произносить каждое слово, чтобы не выдать своего смятения. — То, что я чувствую к Эмбер, не может исчезнуть, как исчезла твоя любовь к Карле. — Тэннер сжал зубы и ничего не сказал. — Мы с Эмбер крепко связаны. И этого не изменить.
— Я же не об этом говорил...
— Я знаю, о чем ты говорил, — перебила Милейн. — И еще я знаю, что происходит в моем сердце. Я полюбила Эмбер в первый же день, как увидела ее, и ни ты, ни кто другой не может знать, что я чувствую. Я не изменюсь, это не в моих силах. Ты понимаешь?
— Даже если это вам обеим принесет только боль?
У Милейн гудела голова. У нее было такое чувство, что вот-вот должно случиться несчастье. И единственной защитой от надвигающегося кошмара были слова.