Тропы Междумирья
Шрифт:
Я кивнула. Пусть закончат.
Все вокруг говорили об этом так буднично, словно воскрешение мёртвых было ежедневным занятием. Даже когда Олег пытался меня отговорить, он не упоминал о морали или этике. Просто не хотел без веской причины выполнять сложную, смертельно — опасную работу.
Для меня всё происходящее выглядело иначе, и чувствовалось иначе, но я не находила слов, чтоб описать это чувство. Те, которыми пользовалась Ксанка, говоря про любовь, казались слишком глупыми, смешными, поверхностными. Но других я подобрать
— У меня вопрос! — Катриона подняла руку, как прилежная школьница на уроке. — Каким образом мы друг друга понимаем, если говорим на разных языках?
До меня только сейчас дошло, что девушка и Олег говорят по — русски, остальные — на предонском, а я вообще мешаю оба языка как придётся — и никто не обращает на это внимания. Я озадаченно посмотрела на местных богов, но те только руками развели.
— Даже не думай сваливать на нас собственные достижения, — добавил Лайс. — Сама намагичила — сама и объясняй.
— Но я понятия не имею, как это получилось! Наверное, просто захотела взаимопонимания. Я когда в этом мире впервые оказалась — язык тоже непонятно как выучила. И, кстати… — Я повернулась к Катрионе. — А как же ты тогда мои записки читала?
— С помощью интернета, двух словарей, интуиции, говорящей кошки и какой-то матери. Там же в основе старофранцузский, толкиеновкий эльфийский и латынь. Что не могла перевести — додумывала по смыслу. То, что не могла прочитать — тоже. Почерк у тебя ужасный, кстати! Но теперь очень любопытно, откуда такое сходство. Ты не в курсе, в других мирах языки тоже совпадают?
— Понятия не имею, — честно ответила я. До этого я даже не пыталась сравнивать местные языки со знакомыми. Хотя Олег же вроде говорил, что в Лёссе что-то славянское.
Некромант словно почувствовал, что я о нём думаю, и махнул рукой, привлекая внимание:
— Марго, давай поближе. А остальные или валите вообще отсюда, или хотя бы отойдите подальше и сделайте вид, что вас тут нет. Не кричать, не рыпаться, что бы ни происходило.
— Даже если тебя утащит на ту сторону в качестве платы? — хмыкнула Тьяра.
— Если утащит — кричать и рыпаться будет уже поздно.
— Что за плата? — нахмурилась я.
— Ещё раз: всем молчать и рта не раскрывать без разрешения. Если что понадобится — я сам скажу. Встань сюда и замри.
Я послушно заняла указанное место возле головы Итьера. Олег встал напротив и нервно облизнул губы. Меня окатило волной его страха. Вдруг разом вспомнились все истории о неудачных воскрешениях — их было множество. Кончались они по — разному — взрывами, спонтанными порталами, оторванными конечностями, потерей памяти. Чаще всего — смертью или безумием неудачника — некроманта. А вот историю с удачным воскрешением я знала всего одну. И — да, это пугало!
Может, зря Олег согласился мне помочь, и стоит прекратить это всё, пока не поздно?! Хотя бы до тех пор, пока он не оправится от раны. То, что от неё даже шрама не осталось, не гарантировало
— Молчи, — огрызнулся маг, заметив мои метания. И закрыл глаза.
Повеяло холодом.
Не было никаких пентаграмм, зажжённых свечей и магических символов.
Не было тяжёлых гримуаров в кожаных обложках и золотых чаш, наполненных кровью.
Не было длинных заклинаний на неизвестных языках.
Возможно, было что-то ещё более сложное и глубокое, но внешне оно не проявлялось никак.
Олег простёр руку над телом Итьера и застыл. Какое-то время ничего не происходило, и только подбирающийся со всех сторон могильный холод давал понять, что некромант не просто так здесь стоит.
А потом он открыл глаза.
Зрачки, сливающиеся с совершенно чёрной радужкой, и раньше меня пугали, но сейчас они казались чем-то совершенно неестественным: двумя чёрными дырами, порталами в бесконечность, тоннелями на ту сторону.
Вода в роднике взбурлила, выплёскиваясь на берег. По траве и кустам прошла рябь. Стало ещё холоднее.
'Кто взывает ко мне?' — раздался прямо в голове раскатистый голос.
Олег молчал. Я, помня о предупреждениях, тоже.
'Кто осмелился потревожить мой покой?' — не унимался голос. Был он совершенно безликим — ни пола, ни возраста не определить, — но звучал очень внушительно. И одновременно с этим — очень знакомо.
'Последний раз спрашиваю, кому там неймётся?'
— Кому надо — тому и неймётся! — Наконец-то ответил некромант. — Твоя обязанность — являться по вызову, так что давай, являйся. Я уже задолбался тут стоять, как пугало в огороде!
'Хам и наглец!' — сообщил голос, в котором внезапно прорезались человеческие нотки.
— Зато специалист хороший. С первого раза докричался.
'Ну берегис — с — сь, специалис — с — ст', — просвистело в голове.
И всё вокруг вдруг оказалось залито ослепительно — белым светом. Вспышка длилась всего долю секунды, но яркие цветные пятна перед глазами плавали ещё долго. А когда они наконец-то поблекли, и я обрела способность видеть, то за спиной Олега уже стоял алый дракон. Вернее, драконица.
— Здрасьте, — сказала я, совсем забыв о том, что надо молчать. — Зачем так в глаза-то светить? Вы же умеете без спецэффектов являться, я видела!
— А зачем ко мне взывать среди ночи? Да ещё так настойчиво? Могла бы и просто по имени позвать!
— Во — первых, я не была уверена, что правильно догадалась. А во — вторых, вы же грозились больше на мои вызовы не реагировать. Пришлось вот так.
— Вредная малявка! А это, я так понимаю, и есть тот самый специалис — с — ст, — драконица заинтересованно придвинулась поближе, раздвоенный язык скользнул вдоль щеки Олега. Некромант нервно сглотнул. — Да расслабься ты, дитя. И руку опусти, устал же небось. И расскажи, кто тебя учил хамить высшим сущностям?