Троя. Падение царей
Шрифт:
Полидорос слабо покачал голой.
– Я никогда не видел, чтобы Приам носил корону.
– Как же тогда люди узнают, что я царь?
– Подозреваю, ты сам им об этом расскажешь, если у тебя будет такая возможность.
Потом лицо Полидороса стало серьезным.
– Пусть Отец Всего Сущего хранит тебя, Банокл. Теперь – пора.
Банокл встал, повернулся и вышел в коридор.
Последний Орел храбро сражался. Каменный коридор был завален телами, и Банокл оттащил два трупа в комнату, чтобы очистить место для боя. Один троянский воин
– Я предпочел бы умереть здесь, а не там, – сказал он.
Банокл кивнул. Закрыл дубовую дверь за своей спиной и стал ждать. Ему не пришлось ждать долго. Последний Орел, ослабев от ран, упал на одно колено, и противник-микенец рубанул его мечом по шее, почти обезглавив.
Банокл шагнул вперед. Микенский воин казался знакомым, но Банокл не мог припомнить его имя. «В любом случае это неважно», – подумал он. Выхватил меч из ножен, отбил свирепый верхний удар и ответным выпадом поразил воина в лицо. Тот покачнулся, и Банокл вонзил клинок ему в грудь.
Потом коротко обернулся к раненому троянцу.
– Один, – сказал раненый.
После чего Банокл вынул из ножен второй меч и почувствовал, как на него снисходит знакомое спокойствие. Единственное, что доставляло ему удовольствие после смерти Рыжей – это быть в самой гуще битвы. Его тоска по жене, груз ответственности – все это исчезло, и Банокл возликовал.
Огромный воин в одежде из львиной шкуры прыгнул к нему с поднятым мечом. Банокл отбил удар и вернул его, рубанув воина по шее. Лезвие ударило о доспехи и сломалось. Бросив сломанный меч, Банокл поднырнул под следующий удар, вывернул запястье, и его второй меч просвистел и вонзился в пах врага. Когда тот споткнулся, Банокл рубанул его сзади по шее, перебив позвоночник, и поднял меч, выпавший из руки этого человека.
– Два, – услышал он голос раненого троянца и засмеялся.
Следующего воина не удалось быстро убить. Тот нанес две небольших раны Баноклу, одну – в ногу, вторую – в щеку, прежде чем Банокл крутанул своим мечом и вонзил его под шлем противника.
– Три.
Бой с четвертым воином превратился в поединок. Банокл попытался сделать обманное движение, а затем нанести удар в сердце. Микенец отбил удар и рассек шею Банокла. Темп боя нарастал, оба воина кололи и полосовали, отбивались и наступали. Банокл понял, что устает. Он знал, что не может позволить себе устать. Он должен быстро закончить это состязание в ловкости. Он сделал обманное движение левым мечом и, когда микенец его отбил, рубанул правым мечом по животу и груди врага, выпотрошив его.
Несколько мгновений Баноклу удалось отдохнуть, пока микенцы оттаскивали прочь своих мертвых и умирающих, потом к нему шагнул следующий воин.
Утро тянулось и тянулось, и Банокл почувствовал, как его сосредоточенность слабеет. Убив очередного врага, он взглянул на себя и увидел, что кровь все еще течет из пореза на ноге. У него были и другие
– Ты умираешь, Банокл, – сказал кто-то.
Банокл понял, что это сказал стоящий перед ним человек – микенец в старых доспехах личной охраны Атрея. Банокл пошатнулся, когда клинок этого человека ударил его под ребра, отскочив от бронзовых дисков нагрудного доспеха. Банокл слегка согнул ноги и рванулся вперед, его правый меч описал высокую, ужасную дугу, перерубил шейный доспех противника и нанес рану ему в горло. Тот упал назад, давясь кровью, а Банокл вспрыгнул на него и вонзил меч врагу в лицо.
– Сколько теперь? – крикнул он.
Ответа не последовало, он оглянулся на раненого троянца, но воин был мертв.
Семнадцать, решил Банокл. Может, больше. Он поднял щит своего последнего противника, чтобы вместо меча прикрывать левый бок щитом.
По коридору к нему шагал громадный воин. Банокл приготовился встретить его, но меч казался очень тяжелым; чтобы выставить оружие перед собой, потребовалось огромное усилие.
– Банокл, – пророкотал глубокий голос воина, и Банокл увидел, что перед ним Аякс, Сокрушитель Черепов.
Банокл был рад, что ветеран и лучший воин Микен выжил в битве у Скейских ворот. Он знал, что ему придется собрать все оставшиеся силы, чтобы убить этого человека. Но Банокл чувствовал, что ему очень нужно поспать.
– Каллиадес? – спросил Аякс.
Банокл ухитрился ухмыльнуться.
– Он пошел в заднюю комнату отдохнуть и поесть. Следующим здесь встанет он. А ты знаешь, что он мог научить меня паре приемов боя на мечах.
Аякс засмеялся, низкий рокот его смеха заставил дрожать камни коридора.
– Тогда вы пойдете по Темной дороге вместе, – пообещал он.
Он напал со скоростью, странной при его огромных размерах. Он был быстрым, но Банокл уже двигался, поднырнул под полосующий широкий клинок меча и пнул, попав Аяксу в колено. Богатырь пошатнулся, но он так хорошо держал равновесие, что тут же выправился и сделал выпад к горлу Банокла. Тот отбил удар и отскочил на шаг.
Аякс напал снова. Их клинки столкнулись. Аякс рубанул, потом нанес полосующий удар, но Банокл отбил и тот, и другой, двигаясь чисто инстинктивно, тело его пульсировало болью. Внезапно Аякс крутанулся на пятках и саданул массивным кулаком Банокла в лицо. Тот упал назад.
В его глаза стекали пот и кровь, все перед ним то угасало, то снова появлялось. Внезапно он понял, что стоит на одном колене и не может подняться. «Я скоро смогу поспать», – подумал он.
Банокл с удивлением увидел, как Аякс вложил меч в ножны, повернулся и пошел обратно по коридору. Банокл знал, что должен вскочить на ноги и вогнать клинок в спину старого товарища. Он и собирался это сделать, но время шло, а он все стоял на полу на одном колене. В коридоре эхом отдавались сердитые голоса вооруженных людей, которые наблюдали за ним.