Троя. Падение царей

Геммел Дэвид

– Мне жаль, что я застала тебя нездоровой, – ответила Андромаха.

Искренность ее слов тронула Ифигению.

– Я была больна, но давай не будем задерживаться на этом. Твое появление меня удивило. Мы ожидали тебя только весной.

– Ритуал умиротворения Минотавра не должен откладываться надолго, – ответила Андромаха, и Ифигения увидела, что выражение ее лица изменилось.

Участие и беспокойство о здоровье жрицы ушло; его сменил вызывающий взгляд, который Ифигения помнила очень хорошо.

– Ты привезла останки Каллиопы?

– Привезла.

Андромаха поставила изукрашенный ларец на пол и собиралась

его открыть, как вдруг Кассандра шагнула вперед и положила у ног Ифигении свой мешок.

– Кости Каллиопы здесь.

Кассандра нагнулась к мешку и растянула тусклую серую ткань. Развязав ее, она показала сияющие белизной кость и череп.

Ифигения перевела взгляд с одной женщины на другую.

Андромаха побледнела.

– Как ты могла так поступить, Кассандра? – прошептала она.

– Потому что меня попросила Каллиопа. Она хотела вернуться домой, на Благословенный остров, где была счастлива. Она хотела лежать в земле тамарисковой рощи, рядом с храмом Артемиды.

– Ты не понимаешь, что ты наделала.

Андромаха шагнула вперед, сжав кулаки.

На мгновение Ифигении показалось, что она ударит девушку. Вместо этого Андромаха взяла кости из рук Кассандры и прижала к себе. Она с вызовом уставилась на Ифигению.

– Ты не получишь ее. Ни кости ее, ни дух.

Ифигения не обратила внимания на ее слова; она окликнула Кассандру:

– Подойди сюда, дитя, и дай мне на тебя посмотреть.

Кассандра шагнула к ней, и Ифигения, взяв ее за руки, тихо проговорила:

– В тамарисковой роще, сказала ты?

– Да.

– А ты знала, что я собираюсь сковать ее дух?

– Знала. Дело было не в костях, а в том, чтобы заманить Андромаху на Теру.

– Да, так и есть. И мне удалось сделать и то, и другое – и потерпеть неудачу и в том, и в другом, – сказала Ифигения, протянув руку и откинув со лба Кассандры темный локон. – О тебе так много говорили, дитя, и теперь я вижу, что большая часть сказанного была чушью. Может, тебя и коснулась луна, но Артемида даровала тебе умение видеть. Итак, скажи Андромахе, зачем она нужна мне здесь.

Кассандра повернулась к сестре:

– Она хотела спасти тебя от Агамемнона, а не передать ему. Но она думала, что ты появишься здесь весной, когда откроется новый мореходный сезон, как раз перед тем как начнется осада. Тогда ты никак не смогла бы вернуться, и тебе пришлось бы остаться здесь.

– Зачем? Ты так заботишься обо мне, госпожа? – насмешливо спросила Андромаха.

Ифигения выпустила руки Кассандры.

– Благословенный Остров остается свободным только потому, что возглавлявшие его женщины всегда были сильными, бесстрашными и не боящимися мира мужчин. Я умираю, Андромаха. Ты это видишь. Острову Тера скоро понадобится новая предводительница. Я надеялась, что ею станешь ты.

Андромаха некоторое время молча глядела в лицо Ифигении и, в конце концов, тихо проговорила:

– Но я теперь замужем, и у меня есть сын.

– Ни твой муж, ни твой сын не переживут нападение на Трою, – сурово ответила Ифигения. – Ты тоже умрешь или станешь рабыней, если останешься там.

Гнев снова засветился в глазах Андромахи.

– Такова, может, точка зрения микенки, – ответила она, – но не моя. Во-первых, там есть Гектор и Троянская конница. Потом есть наши храбрые союзники, такие как Геликаон и мой отец Ээтион. Но даже если не

брать в расчет этих мужей войны, среди врагов должны быть такие, кто отступится от глупой гордости и зависти, имя которой – Агамемнон.

Плечи Ифигении поникли, она с облегчением вернулась в кресло.

– Гордость? – тихо переспросила она. – Ты думаешь, что Агамемноном движет гордость? Это не так, и вот почему эта война не может разрешиться мирно.

Кассандра села у ног Ифигении, положив темноволосую голову на бедро старой женщины.

– Тогда зачем? – спросила Андромаха. – И не говори мне о бедной Елене и великой любви Менелая, которой тот к ней воспылал.

Ифигения улыбнулась холодной улыбкой.

– Нет, Елена вообще не входит в игру; хотя, если Приам вернет ее, войска Агамемнона не будут настолько могучими. Но теперь это уже не так важно.

Она посмотрела в зеленые глаза Андромахи.

– Ты знаешь, что мой отец нарисовал на своем щите?

Андромаха нахмурилась.

– Мне говорили – змею.

– Змею, пожирающую собственный хвост, – сказала Ифигения. – Атрей обладал чувством юмора. Его полководцы непрерывно подталкивали его к завоеванию чужих земель. Мой отец выдержал много битв, но только против тех, кто нам угрожал. Армия как огромная змея. Ее следует кормить и направлять. Чем больше земель подчиняют себе цари, тем большее войско им нужно. Чем больше войско, тем больше золота требуется, чтобы его содержать. Понимаешь? Когда завоеватель входит в каждый новый захваченный город, его сокровища растут, но растет и его армия, иначе не удержать завоеванные земли. Атрей это понимал, отсюда и змея на его щите. Ведь когда воинов не кормят, когда им не платят и когда не дают им задач, войско обращается против себя самого. Таким образом, завоеватель вынужден вести войны все дальше и дальше от родных земель.

Ифигения подняла руку и позвала. Немедленно из-за колонны появилась жрица и побежала к ней.

– Воды, – приказала Ифигения.

Жрица пробежала по всему залу и быстро вернулась с черпаком воды и серебряным кубком. Ифигения взяла у нее кубок и жадно выпила, потом снова внимательно посмотрела на Андромаху.

– У Агамемнона больше нет выбора. Он должен создать империю – или погибнуть от руки какого-нибудь узурпатора из числа собственных воинов.

– Но в Микенской земле есть золотые рудники, – возразила Андромаха. – Все знают, что Агамемнон богат даже без завоеваний.

– Да, три рудника, – сказала Ифигения. – Только один из них дает достаточно золота, чтобы содержать хотя бы тех, кто работает на этом руднике. Самый большой и некогда самый богатый рудник обрушился два года тому назад.

Андромаха была ошеломлена.

– Ты говоришь, что у Агамемнона нет золота?

– Он добывает золото на войне, но недостаточно. Он одалживает золото, но этого тоже недостаточно. Он обещает золото, и обещает его слишком много. Его единственная надежда – что Троя будет побеждена и что богатства этого города попадут к нему в руки. И так случится, Андромаха. Воинов, которых он приведет, будет столько же, сколько звезд на небе. С ними будет Ахилл – подобный Гектору, непобедимый в битве. И мудрый Одиссей, хитрый, как лиса, и на войне смертельно опасный. Старый Острозубый тоже будет там. Может, он и жаден, но Идоменей – царь битв, которого стоит бояться. Троя не сможет выстоять против них.