Троя
Шрифт:
Большинство сидели на спальных мешках или одеялах. Кое-кто стоял. Даэман встал чуть поодаль.
— Ты хочешь забрать соньер — а с ним нашу единственную надежду на выживание, — сказал Боман, — а сам не объясняешь, зачем и надолго ли.
— Верно, — произнес бородач. — Может быть, всего лишь на несколько часов. Я бы запрограммировал диск прилететь обратно с помощью автопилота. Но есть вероятность, что аппарат вообще не вернется.
— Тогда мы все умрем, — вмешался мужчина по имени Стеф, один из уцелевших жителей Хьюз-тауна.
Силач не ответил.
— Скажи
— Нет, — возразил Никто, — это личное.
Сидящие и стоящие люди захихикали, словно грек отколол забавную шутку. Однако Никто хранил серьезный и мрачный вид.
— Иди поищи другой соньер! — выкрикнул Каман, считавший себя военным экспертом.
Он уже говорил другим, что никогда не доверял даже подлинному Одиссею из драмы, которую наблюдал ежедневно в течение последних десяти лет перед Великим Падением, и тем более не собирался верить его престарелой копии.
— Я бы нашел, если б мог, — невозмутимо ответил Никто. — Но ближайшие машины, о которых мне известно, спрятаны в тысячах миль отсюда. Слишком долго лететь на моем импровизированном плоту, если он вообще доберется. Так что соньер мне нужен сегодня. Сейчас.
— Зачем? — повторил колонист по имени Ламан, рассеянно потирая перевязанную правую ладонь, лишенную четырех пальцев.
Грек не проронил ни слова.
Ада, стоявшая рядом с бородатым силачом с начала собрания, негромко сказала:
— Никто, объясни, пожалуйста, что мы выиграем, дав тебе летающий диск.
— Если все получится, как я задумал, то, вероятно, факс-узлы опять заработают. Через несколько часов, самое большее — дней.
Толпа шумно заахала.
— Но скорее всего, — закончил широкоплечий герой, — ничего не выйдет.
— Вот почему ты хочешь взять соньер? — спросил Греоджи. — Чтобы вновь запустить факс-павильоны?
— Нет, — покачал головой Никто. — Это лишь побочный эффект моего путешествия. Да и то — сомнительный.
— А может… нам будет еще… какая-то выгода? — подала голос Ада, явно настроенная благожелательнее всех прочих слушателей, на чьих изможденных лицах читалась мрачная неприязнь к чужаку.
Грек пожал плечами.
В лагере воцарилась такая мертвая тишина, что с юга, с удаления более чем в четверть мили, долетели оклики часовых. Сын Марины повернулся: Мойра по-прежнему стояла рядом с ним, скрестив руки на затянутой в термокожу груди. Как это ни удивительно, ни один из собравшихся и бровью не повел в сторону призрака, хотя многие, включая Никого, Аду и Бомана, внимательно посмотрели на Даэмана, когда тот входил в ворота.
Бородач выбросил перед собой могучие руки, раскинув пальцы, точно хотел дотянуться до всех присутствующих — или же оттолкнуть их прочь.
— Вы желаете, чтобы я сотворил для вас чудо. — Приглушенный, но мощный, натренированный для публичных выступлений голос оратора отражался эхом от частокола. — Такого чуда не существует. Останьтесь тут со своим соньером — и будете
— Тогда нам тем более не сто ит расставаться с летучей машиной! — выкрикнул мужчина, которого звали Кауль.
Никто обратил свои руки ладонями кверху.
— Возможно. Но учтите: очень скоро на этой планете вам станет негде скрыться. Думаете, вы одни обладаете поисковой функцией? Войниксы и калибано тоже наделены ею, и при том их функции в отличие от человеческих исправны по сей день. Вас непременно отыщут. Не они, так Сетебос, когда насытится историей вашей Земли.
— Ты предлагаешь какой-то иной выход? — осведомился Том, немногословный врач общины.
— Я — нет, — произнес грек, возвышая голос. — Не мое дело — дарить вам шанс, хотя он у вас появится, если мой полет увенчается успехом. Только вот вероятность удачи мала, не буду лгать. Вы заслуживаете правды. Однако если в ближайшее время что-нибудь серьезно не переменится, и дело тут не в соньере, ваши шансы на удачу равны нулю.
Даэман, поклявшийся себе хранить молчание весь вечер, вдруг услышал собственный громкий голос:
— Мы можем улететь на орбитальные кольца, Никто? По шестеро, на соньере. Там безопасно?
Все лица обратились к говорившему. И ни единого взгляда — к стоящей в каких-то шести футах от него мерцающей Мойре.
— Нет, — ответил бородач. — На кольцах тоже небезопасно.
Внезапно со своего места поднялась темноволосая женщина по имени Эдида. Одновременно смеясь и всхлипывая, колонистка выкрикнула:
— Ты не оставляешь нам никакой надежды, чтоб тебе провалиться!
Впервые за вечер Одиссей/Никто улыбнулся — издевательски, хамовато сверкнул белоснежными зубами сквозь почти седую бороду.
— Это не я должен дарить вам надежду, — резко промолвил он. — Тут все зависит от воли Судеб. Это вы можете дать мне шанс… или не дать.
Ада выступила вперед.
— Давайте проголосуем. Участие принимают все до одного, поскольку на карту поставлено выживание нашего рода. Те, кто за то, чтобы разрешить Одиссею… прошу прощения, Никому… взять соньер, пожалуйста, поднимите правую руку. Кто против, не поднимайте.
77