Тройная игра афериста
Шрифт:
цвета с двумя мордоворотами в кабине.
Недалеко от замусоренного подъезда находилась раскуроченная
трансформатерная будка. Электрическу начинку из нее удалили и
населдение приспособило ее под туалет. Мы забрались в нее (благо морозец
немного подсушил фекалии), а машины были отогнаны в проулок. Охранники с
присущей им ловкостью растворились в сумраке, но я знал, что они неподалеку
и не упускают меня из вида. Еще бы, кроме очень высокой зарплаты они
ротвечали
короткой. Воры приговорят их, не вдаваясь в подробности. Зная об этом
жестоком правиле я иногда чувствовал себя древним кочевником, которого
хоронили в кургане вместе с женами, жеребцами, собаками, рабами и бытовой
утварью.
Казалось, дикость - сторожить Момота сегодня, после того, как Маша порядком
его напугала. Но я был почти на сто процентов уверен, что он появится. То
немногое, что я о нем знал, подсказывало мне, что этот тип, предельно
закороченный на собственной неполноценности, должен самоутвердиться перед
самим собой именно сегодня. К тому же санитарный майор был не так уж глуп и
мог высчитать, что снаряд дважды в одну воронку попадает довольно редко.
Принимая отчеты от оперативных груп Калитин обратил внимание на два
рапорта. Первый повествовал об обширном и теплом чердаке, где была
задержана группа подростков. Обстановка чердака и путанные показания
некоторых ребятишек свидетельствовали о том, что они зарабатывали не
столько нищенством, сколько оказанием сексуальных услуг дяденькам. И вот,
одна из наиболее "удачливых" девочек по имени Наташа уже десять почти месяц
как пропала. Товарищи видели, что она ушла с мужчиной в полувоенной форме.
Время пропажи приблизительно совпадала с обнаружением трупа девочки в парке.
Второй рапорт свидетельствовал об осмотре подвала заброшенного дома
недалеко от центра города. В полвале было устроенно "лежбище", но никого
там не было, да и общий осмотр не говорил о том, что "норой" пользуются
постоянно.
Калитин попросил дежурного лейтенанта показать беспризорникам фотографии
задушенной девочкм на предмет опознания, а сам решил съездить в упомянутый
подвал и осмотреть его. Он выехал на улицу, механически руля, и память
неожиданно поднесла ему горемыку - Момота, бывшего санитарного майцора и
бывшего педофила.
"А почему бывшего, - подумал Калитин, - точ, что Верт ему пенис отрезал,
отнюдь не значит, что он потерял половые способности. Где-то он сейчас?
Кстати, он любил в форме ходить...".
Я
тридцать, когда я окончательно замерзнув, решил перебраться в машину, а на
слежку определить одного из охраны. Я не стал дожидаться, пока маньяк
заведет ребенка в подвал. Я дождался, пока они повернули к подъезду,
оказавшись ко мне спиной, пробежал небольшое расстояние от укрытия до них и
ухватил Момота сгибом локтя за шею, перекрывая сонные артерии. Санитарный
пидар оказался сильным, сильней меня, я тщетно пытался завалить его назад,
а он все отбивался, хрипя перехваченным горлом, но, наконец, начал слабеть,
обмякать.
Тут подбежали мои безымянные отбойщики, быстренько расставили точки над
"И", а Маша в это время занялась ребенком: потенциальной жертвой монстра на
сей раз оказалась худенька, прилично одетая девочка лет десяти. Она, как
выяснилось, ждала мать около гастронома, отошла на минутку к витрине
универмага за угол и разошлась с мамой, потеряла ее. А так, как они были
приезжими из Лесоводска, то город она не знала и как добраться до квартиры
родственников, где они остановились, не знала тоже. Она стояла около
гастронома, надеясь, что мама догадается вернуться, и плакала тихонько, а
тут подошел дяденька в военной форме и, распросив ее, сказал, что отведет
ее к маме, но предварительно узнает по телефону адрес (фамилию
родственников девочка помнила). И вот они шли к дяде Олегу Панфиловичу
звонить...
Момот отдыщался и начал вякать. Я попросил зажечь фары. Увидев меня в их
свете санитарный майор затих. На его брюках расплылось темное влажное пятно.
Калитин въехал во двор указанного дома и резко затормозил. Двор и подъезд
были ярко освещены автомобильными фарами, в стороне стояла еще одна машина
• сиреневый БМВ, в лучах света топтались люди из которых двое были детьми.
• Уголовный розыск, - резко сказал Калитин, выходя из машины, - что здесь
происходит?
В этот момент он узнал Верта и сердце его кольнуло.
Я мента не узнал. Мы с ним встречались слишком давно, а я не художник, чтоб
помнить всех ищеек и следователей. Его появление меня не смутило, чего мне
было бояться с такой мощной охраной. Да и не стали бы тепереь менты со мной
связываться, я теперь не просто беглый зек, мелкий мошенник. Я - вор в