Троюродный дядя
Шрифт:
– Здравствуйте!
– Добрый день, Лера, – сказал нейтрально ректор.
– Девочка моя! – ко мне подскочил ювелир, – как я рад тебя видеть! Спасительница!
Все маги потеряли дар речи, мне стало смешно.
– Ну, вы скажете, спасительница.
– Я твой должник. Лера? это Валерия? А я Михаил Давыдович. Господа, Валерия тоже ваша родственница?
Меня быстро утянул к себе ректор:
– Да, моя. Откуда вы знакомы?
– У девочки глаз хороший, увидела подделку, мои адиоты без меня взяли. Тебе камни интересны?
–
– Лера, я отведу тебя в мастерскую, выберешь!
– Так, – сказал магистр Андрис, – все делаем по порядку, у Леры мало времени, один день. Одну не отпустим, Рональд? Ксения, сколько больных детей?
– Андрис, пять.
– Хорошо, я пошел, разбирайтесь сами, освобожусь через три часа.
Мы проводили Ксению и магистра глазами, ювелир уважительно обратился к ректору:
– Господин Рональд, меня ждет водитель, сами понимаете, с такими деньгами ходить старому человек негоже. И мы можем сразу поехать, тут недалеко. Лера?
– Я бы хотела.
– Только со мной, поехали.
Ректор подал мне руку, наши кольца блеснули, глаза у ювелира блеснули тоже, я засмеялась. Он завис, не сводил глаз с колец. Никита! Вылитый Никита, только в другом обличье, фанат своего дела.
Нас усадили в машину, ювелир сел рядом с водителем, ректор у меня спросил негромко:
– Что ты засмеялась?
– Понимаете, это Никита, только в другом теле. Тоже не может без своей музыки.
Магистр понял, прикрыл глаза, притянул меня к себе:
– Выбирай, что хочешь. Я тебя еще не поздравлял. У нас дома тоже посмотришь.
Ругаться не хотелось. Я дышала его магией и что-то отзывалось во мне.
Мастерская, действительно, оказалась рядом. Нас провели через затемненный коридор, через кухню, очень скромную, через комнату, завели в зальчик, уставленный стеллажами и металлическими шкафами.
Ювелир выдвигал ящички, подходя то к одному, то к другому.
– Выбирай!
Протянул мне лоток. Я ахнула, полудрагоценные камни, поделочные, отдельно лежали цепочки из металлов, сплавов, серебра. Выбирала по десятку всех камней: аквамарин, аметист, топаз, хризолит, чудная бирюза и кошачий глаз. Остановила себя силой. Агат, очень красивый турмалин, и янтарь, крупный, удивительный. Не выдержала, подошла к цепочкам, посмотрела на ректора, он кивнул. Собирала те сплавы, что отзывались мне. Отложила некоторые серебряные цепочки, на них стояла проба, но они молчали совсем, явно там были примеси, протянула ювелиру:
– Проверьте, тут примесей гораздо больше, мне кажется.
Лоток получился полный, тяжелый.
Ювелир сидел в уголке, рассматривал подозрительные цепочки, отложил их, вздохнул. Вытащил старенькие счеты, очень лихо подсчитал, махнул ректору двумя открытыми ладошками, потом одной. Честное слово, я и на калькуляторе так быстро бы не справилась.
Попрощались мы очень тепло, он приглашал заглядывать, вкусы мои понял, подберет
– Какие планы?
– Ксения Александровна, мне нужно в магазин, в женские отделы, одежда, обувь, гигиена.
– Тогда план предлагаю такой, – она покосилась на ректора, – одежда и обувь через дорогу, идем все вместе, потом возвращаемся, Андрис как раз освободится, перекусим, и мы с Лерой в салоны уже без вас, мальчиков. А там решим, по вечеру, куда мы. Театры, кафе, выставки. Хорошо?
– Я бы хотела доктора повидать, Евгения Максимовича, и директора детского дома. Не получится?
– Лер, посмотрим, завтра у тебя еще время часов до четырех. Магистр, каким вы временем располагаете?
– Завтра с Лерой и вернусь, Андрис меня заменит, уйдет сегодня.
– А, тогда поняла, выходим.
Я промолчала.
Как давно не была в маркетах! Глаза разбегались, без Ксении было бы очень трудно. Она вела целенаправленно, явно зная, куда. Правда, отделы дорогие, но она подвела к скидкам. Ну вот, уже можно смотреть без содроганий. Пока мы меряли джинсы и костюмчики, ректор купил мне новый рюкзачок, со вкусом у него хорошо, я бы такой же выбрала. На вид маленький, но разворачивается, и очень женственный. Положили отобранные вещи кассиру, я вытащила деньги. Ректор подошел – оставь, Лера.
–.Простите, я сама рассчитаюсь.
– Лера! – ректор обиделся.
– Девушка, – кассир вмешалась, – пусть мужчина платит. Будь у меня такой, я бы давно из общежития выехала. И вообще!
Ксения просто дернула меня за руку и повела к выходу отдела:
– Ты за другое оплатишь, пиццу возьмем, три круга. Лера, он твой, понимаешь, твой родственник.
– Ксения Александровна, и что? Еще и за Академию, может, мне вообще сесть и ножки свесить?! Посоветуйте мне подработку, Ксения Александровна.
– Лера, я на одном факультете училась, и то вздохнуть было некогда, а ты еще и целительство хочешь прихватить. Не волнуйся, хороший специалист сторицей вернет. Знаешь, – перешла на шепот, – он вообще счастлив, у него никого же нет, отношения у нас близкие, конечно, но служебные все-таки.
– А он и не был женат?
– Нет. Оборотни трудно выбирают, но на всю жизнь. Он молодой, лет на сто или больше моложе Андриса.
– Мне сэнсэй сказал, у него есть невеста, вы просто не знаете. Пойдемте за пиццей.
Я повернулась и пошла в отдел к пицце, не потеряют. Самых больших было как раз три, еще горячих.
Ксения подождала ректора, но не говорила с ним, я смотрела. Мы вернулись в «Парацельс», магистр Андрис как раз освободился и страшно обрадовался пицце:
– Лепешечки!
Ксения кивнула:
– Мальчикам по лепешечке, Лер, а мы одну осилим?
Я ужаснулась:
– Нет, я кусок, ну, два. Может быть.
– Мы поможем, – бодро заявил магистр, – да, Рон? Мы не оставим вас в беде!