Троюродный дядя
Шрифт:
– Не помню, подходило несколько человек, с тобой вместе поступило пятеро, не обратил внимания, значит.
– Доктор, если он придет сюда, попросить, чтобы к вам подошел?
– Нет, Валерия, не надо, неудобно. Ладно, читай своего Шекспира, побежал, до завтра!
– До свидания, до завтра.
Отец говорил в таких случаях: «Врачу, исцелился сам!».
А если бы в этом «Парацельсе» лечили маги, я бы сводила бы к ним отца и сэнсэя. Или бы мне накопитель приличный и возможность подержать за руки, сэнсэю бы хоть что-то восстановила.
Легла поудобнее и закрыла глаза. Соседки спали, одна храпела, очень толстая. Я погрузилась в себя, резерв был неполон, сначала медитировала, потом потратила часть, ускорила заживление.
Интересно, какой маг была моя мама, я почему-то очень рада, что отец ее не бросил беременную. Их уже нет, а эта правда меня согрела.
10
В воскресенье утром вдруг зашел мой лечащий доктор, недавно узнала, что звать его Максим Евгеньевич, а то доктор и все. Я обрадовалась:
– Максим Евгеньевич, а вы что здесь, в воскресенье же не бывает обходов?
– Утро доброе, дамы. А я дежурю, в свои палаты могу заглянуть?
– Ой, я вам так рада.
– А что случилось?
– Выпишите меня, пожалуйста, я совсем-совсем хорошо себя чувствую.
– Валерия, вот сделаем завтра рентген, еще раз все посмотрим.
– Максим Евгеньевич, да я уже пальчиками шевелю, в гипсе, его можно снимать.
– Не смеши. Две недели в гипсе при твоем переломе. Это минимум. В среду выпишу, рекомендации дам.
– Максим Евгеньевич, а посмотреть можете? У нас в роду есть особенности, быстро косточки срастаются, тем более фаланги.
Я откинула одеяло:
– Пожалуйста, посмотрите, все срослось, это вы мне гипс талантливо наложили, легкая у вас рука. Посмотрите!
– И мы посмотрим – раздался чужой мужской голос.
Я подняла голову. Рядом с директором, Ириной Павловной, стоял у входа в палату высокий дядька, холеный, могучий, темные волосы с явным рыжим оттенком, глаза серые, на меня смотрит, улыбаясь. Муж ее, что ли? Вот доктор убежит сейчас, а я бы утром ускакала!
– Максим Евгеньевич!
– Валерия! Ну как ты можешь пальчиками шевелить, что ты придумала?
– Шевелю, хоть гипс снимите!
– Снимайте, коллега, а давайте, мы ее сейчас заберем, я из клиники «Парацельс», Китай-Таиланд-Гималаи, нетрадиционная медицина, пару элексирчиков ей дадим, в понедельник сама прибежит за выпиской. Пройдемте в вашу ординаторскую?
Они ушли вдвоем, я только тут поняла, аура у него блистала, он даже не скрывал, маг!
Мне стало плохо. Бежать! Надо срочно снять гипс. Я полезла в тумбочку за маникюрными ножничками.
– Лера, ты что? Так обрадовалась? Да подожди, сами снимут, Андрей посмотрит.
– Сама – сквозь зубы сказала я.
Сняла гипс, нога чешется, в белых разводах. Наступила – нормально!
– Стой же, Лера! Я помогу.
– Я сама, Ирина Павловна, сама.
Как хорошо, что меня привезли в кимоно, белая одежда, ее не забрали. Быстро приняла душ, отмыла ноги, голову потом, оделась, на татами входят босиком, обуви тут нет. Как не торопилась, опоздала. В палате стоят все трое. Остаться, сказать, ой, а мне плохо?
– Лера, ты что? Не бойся. Все хорошо, – сказал маг.
Очень хорошо, я послушаю и прямо растаю.
– Не надо таять!
Так и знала! Ехал Грека через реку, видит грека, он меня догонит явно. В реке рак.
– Спасибо, доктор, за понимание, – сказал маг, – в понедельник прибежит за выпиской, после двенадцати?
– Да, к двенадцати все приготовлю, это вам спасибо, я так мучился. Думал, обмен веществ такой.
– В принципе, вы правы, это обмен веществ нарушен был. Вот наша визитка, позвоните через месяц, я по воскресеньям бываю.
– Всего доброго. Лера, до завтра.
– До завтра, Максим Евгеньевич! Обязательно до завтра!
Маг мне перекрыл дорогу, грамотный. Сунул Грека руку в реку.
– Подожди, Лера, – нахмурился маг, – любая обувь у тебя тут есть?
– Нет! Я тогда останусь!
– Зачем, – сказала добрая душа Ирина Павловна, – я со сменкой, всегда в больницу беру, пойдешь в моих танкетках, до машины недалеко, там еще одна доктор, она за рулем! Здорово, да?
Очень здорово, прибьет и не заметит, вон какой здоровущий, даже отец пониже, ой! Сунул Грека руку в реку, корабль лавировал, лавировал, да не вылавировал. В машину села Ирина Павловна, добрая душа, потом меня затянула, придавили этим ментальным, грамотные такие. А мне терять нечего:
– Здравствуйте, доктор!
– Здравствуй, Лера, подлечили? Так Ирина Павловна расстроилась, что ты к нам не попала.
А уж как я расстроилась, ни в сказке сказать, ни пером описать. Рак за руку Грека цап!
Ехали быстро, доктор такая шустрая, ловко вела свою белую машину. Такая внимательная, не отвлекалась, и аварии тут не будет явно.
– Ирина, – спросил маг через мою голову директора, – вы подождете Леру, часика три, или у вас дела?
– Ой, давайте я вечером за ней приеду, или отправлю кого?
– Да я привезу, – сказала доктор, – как там наше граффити, живет еще?
– Живет, да. Лера сразу увидела, ей так понравилась, все спрашивала, что за умельцы так красиво сделали, правда, Лера? Она все подробно расскажет. К хорошему быстро привыкаешь, наши-то уже как должное воспринимают, а Лера новенькая, сразу ахнула!
Ахнешь тут, маги в Питере! Ехал Грека через реку, откуда их принесло, видит Грека иль ослеп!
– Ксения, вот тут притормозите, где можно, я за учебными пособиями забегу. Лера, а орган тебе приготовили, сегодня можешь и забрать. К полднику подвезете девочку, да?